43-летняя балетмейстер Анико Рехвиашвили в столичном университете культуры и искусств заведует кафедрой хореографии. В ее кабинете на стеллаже — партитура опер "Травиата" Верди и "Антология современной классической эстрады" Михаила Поплавского. На столе — игрушечный бегемот.
— Одна балерина из Америки привезла, — объясняет. — У балетных тяга к чему-то толстенькому.
Говорит, танцует с пяти лет.
— Мама в детстве занималась хореографией. Тогда были только два танцевальных направления — классическое и народное. Классикой заниматься было поздно, поэтому меня отдали в ансамбль Вирского.
А почему стали балетмейстером?
— Отец сказал: "Сыновей у меня нет. Не хочу, чтобы моя дочь стояла в четвертой линии. Фамилия должна звучать!" Папа у меня — наполовину донской казак, наполовину — грузин.
В 1996-м вы приняли участие во ІІ конкурсе имени Сержа Лифаря.
— Я тогда уже была заведующей кафедрой в университете культуры. В этом статусе было непросто пойти на конкурс. Если бы не победила? Легче просидеть в кресле, рассуждая "о чужих взлетах и полетах". Меня старший коллега из Оперного агитировал. "Давай, — кричит, — порвем всех!" Думаю, он-то порвет. А я? Погоре вала и все-таки пошла, как анализы сдавать. Получила третью балетмейстерскую премию. Председатель жюри Григорьевич меня тогда очень долго поздравлял, — говорит о российском балетмейстере. — Потом приехал в Киев, спрашивал, где я. Отвечали. Что уже выросла.
Говорит, экзамены на малодушие сдает почти ежедневно.
На афише моего балета кто-то слово из трех букв написал
— В холле на афише моего балета "Даниэла" кто-то слово с трех букв написал. Если бы была старым закомплексованым профессором, наверное, сорвала бы. А так думаю: нет, будем смотреть вместе.
Расскажите об авторе музыки балета "Даниэла" Михаиле Чембержи.
— На репетици ях мне хотелось сделать ему больно. Михаил Иванович думал, что балет — это раек. Куда композитор зашел, и артисты балета запорхали, как эльфы. Меня это злило. Потому что хореография — тяжелая работа. Как зайти в клетку с тиграми. Вся "пудра" сразу исчезает.
А балет "Даниэла" удался?
— Я себе за него поставила 12 баллов, — кокетничает. — По системе министра образования Николаенко. Я с Михаилом Ивановичем почти воскресила опыт Чайковского и Петипа.
Говорят, все последние ваши постановки — произведения современных композиторов. А классиков вы не берете.
— Мне нравится Чайковский, я люблю Шопена, Равеля, Верди, мечтаю о "Даме с камелиями". Но ни один театр мне не предложил их поставить. Когда можно подсмотреть что-то чужое — это касается классических спектаклей — умных много. А поднимать что-то с нуля — здесь, по-видимому, лучше иметь дело со мной. Меня заказчик часто ставит в рамки детского качества. А я из упрямства хочу сделать так, чтобы потом о моей работе кто-то сказал хорошо. Может, мне такие испытания специально предлагают, чтобы я в конечном итоге захлебнулась?
Вы шьете костюмы для своих спектаклей. Еще одна профессия?
— Когда придумываешь хореографию, должен быть уверен в линиях и цвете костюма. Моя подруга-модельер боится, что о ней скажут: "В детстве кукольными платьицами не наигралась!" Когда бала маленькой, от кукол меня тошнило. А теперь я — образцовая мать и трясусь над сыном Юром.
Он танцует?
— Ходит в музыкальную школу и бьется на шпаге. Так лучше — я почему-то боюсь танцующих мальчиков.
1963, 17 декабря — родилась в Киеве
1983 — вышла замуж за инженера-гидравлика Владимира Тараненко
1990 — окончила хореографическое отделение Киевского института культуры
1994 — родился сын Юра
2001 — первый балет "Венский вальс" в столичной опере; постановка композиции "Душа" для Ильзы Лиепы
2006 — балетмейстер-постановщик в опере "Моисей" Мирослава Скорика и балете "Даниэла" Михаила Чембержи
2 
1
Комментарии
5