Мой юный друг Юрик ищет работу.
Мы с ним перебрали много занятий: присматривать тигров в зоопарке, косить траву во дворе Софиев ского собора. Но Юрик устроен так, что самая понятная ему вещь на свете — это музыка. Здесь он знает, что к чему, и ему не нужно знать правил безопасности, приобретать умение и опыт.
Впрочем, не скажешь, что он совсем уж непрактичный. После того как Юрик оставил наше учреждение, он позвонил мне и сказал:
— Там у меня на столе лежит ватрушка. Вы ж смотрите, не прикидайте ее своими бумагами, потому что она зачерствеет!
Стало быть, решил он искать работу где-то поближе к музыке. Сначала нашел фирму, где нужно было паковать музыку. То есть упаковывать диски, на которых она записана.
На ту работу было у нас с ним немало надежд. Юрик пошел туда, попробовал, и ему не понравилось, потому что это нужно уметь. В конечном итоге, это, по-видимому, не сложнее, чем завязывать шнурки ботинок. Но я сам их до сих пор завязываю неправильно, смешным способом — так все говорят. Поэтому, я понимаю, почему Юрику не подошел тот упаковочный заработок. Некоторое время он переживал, а затем нанялся писать аннотации к тем же дискам. То есть делать то, в чем понимает. Теперь Юрик иногда звонит мне, зачитывает кое-что из написанного — о реквиеме Моцарта или о колыбельной в исполнении Иво Бобула.
Это не сложнее, чем завязывать шнурки ботинок
Потом я иду покурить и встречаю в коридоре коллегу, важного и солидного, с плавной походкой — я бы тоже хотел так ходить. И вот он идет и напевает: "А де вочка краси вая из нашего зве на...".
Я спрашиваю, что это с ним, и он объясняет, что когда-то был пи онервожаты м. У него в голове тех песен штук двести. Вот случайно как прицепится какая-нибудь, так никак не отцепится, зараза!
2 
1
Комментарии
2