Когда зима еще молодая и у нее нет собственной истории, она хороша тем, что напоминает тебе другие хорошие зимы. Каждая из них вспоминается по-своему, здесь нужен особый толчок, который появляется всегда сам собой. Например, я, неожиданно даже для себя, говорю вслух эту фразу:
— Трава пад карватом!
Эта фраза принадлежит только моей памяти, никто в мире больше ею не пользуется. Это будто пароль, благодаря которому можно попасть именно в ту зиму, а не в другую.
Это была моя первая армейская зима. Наш батальон целый месяц рубил лес на болотах западнее Борисова, в Беларуси. На месте леса должен был расположиться ракетный полигон. Жили мы в том же лесу, питались от полевой кухни. Умываться ходили на болото — находили там окошки, которые не замерзали. Вода в них стояла нерушимо, словно зеркало. Это удобно, когда нужно побриться, — все тебе видно. То были хорошие времена. Говорю это не потому, что так кажется теперь. Я и тогда знал, что они хорошие и что буду их вспоминать.
Как-то среди ночи я должен был сменить Ибрагима
Ночевали в палатке — я, двое эстонцев и Ибрагим, туркменский белудж. Он раньше не видел таких зим, и ему нравилось.
Палатку обогревала буржуйка. Дрова быстро перегора ли, становилось холодно, и мы дежурили возле буржуйки — по два часа каждый.
Как-то среди ночи я должен был сменить Ибрагима. Он разбудил меня и, прежде чем улечься спать, сказал ту фразу:
— Трава пад карватом!
По-русски это должно было означать "Дрова под кроватью", но Ибрагим воспринимал язык на слух и у него получалось вот так. Я и без него знал, где лежат дрова. Однако в его словах звучало нечто особенное. Это было сказано уставшим солдатом, который выполнил свой долг и имеет в запасе еще четыре часа сна. Вот почему в той фразе слышался счастливый уют, необходимый каждой настоящей зиме.
2 
1
Комментарии
9