В прошлую субботу, утром, возле знаменитой кофейни на столичной улице Пушкинской, я встретил поэта, художника и философа Николая Воробьева. Николай, который всю жизнь прожил в безденежье, в этом году получил Шевченковскую премию за книгу "Слуга пивоний", и ему хотелось кого-?то угостить. Но на Пушкинской так рано в субботу почти безлюдно.
Он обрадовался, что появился я. А я, вот беда, не мог пить в то утро. Мы немного постояли на углу Пушкинской и Прорезной. Там, на квадратике спорыша посреди асфальта, паслись воробьи, штук двадцать. Они не обращали на нас никакого внимания. Николай заметил, что, по?-видимому, в спорыше есть какая-?то особенная сила, нужная птицам на зиму. Та кучка воробьев была похожа на стихотворение Николая. Я понял, что придется? таки согрешить.
Мы взяли по пятьдесят коньяка и выпили по половине. Николай просветлел и сказал: "Я вспомнил, где видел тебя, — ты похож на Пикассо. Но не переживай. У тебя тоже хорошая фамилия. Жаль лишь, что твои песни поют все эти бездарные коровы. Я, как услышу, то выключаю радио. Но ничего. Я тебе прощаю!" Я зачарованно ждал, с кем он меня перепутал, потому что не пишу песен.
Выпили еще по половине, и он сказал: "Да, у тебя хорошая фамилия — Галябарда!" Я кивнул, хоть я и не Галябарда, просто фамилия заканчивается на "а". В конечном итоге, приятно представить, что мои песни поют все коровы! Нет, даже не это, а то, что он простил мне. Это главное. Даже если бы в то утро он перепутал меня с гражданином по фамилии Кучма (тоже фамилия заканчивается на "а"). Вы себе не представляете, как это сладко — быть прощенным в такое солнечное субботнее утро. Даже если тебя с кем?-то перепутали.
2 
1
Комментарии
1