Счастье даром

 

Это то, что моя жена называет "глупому — глупое и снится".

А снилось, как будто мы — трое милиционеров. Один я, а тех двух не знаю. Молодые, кругломордые, но в целом симпатичные. А себя — не вижу и не знаю, какой я.

Одеты мы в старые, еще, наверное, 1950-х годов, темно-синюю униформу — галифе, китель со стоячим воротником под горло, блиновидные кепки старого фасона, но новенькие, только выданные со склада. Ну, и хромовые сапоги.

Мы втроем ходим по лугу строевым шагом и отдаем честь копне сена. Замечаю, что ребята подсмеиваются с меня, потому что козыряю слишком серьезно. Во сне у меня даже немного болит шея каждый раз, когда  рывком поворачиваю голову к левому плечу и одновременно подношу правую руку к козырьку. Давно не делал этого, однако получается так, как нужно. Действительно делаю это серьезно и знаю, что именно из-за этого они смеются. Не сержусь на них и не показываю, что вижу, как они зубоскалят. Следовательно, я уже не такой молодой, как они, потому что в молодости был в таких случаях сердился.

Потом мы уходим оттуда. Но перед этим накрываем копну сена свежей травой сверху — чтобы не замокло, если пойдет дождь. Да и сверху красивее глянуть.

Во сне у меня немного болит шея

Только мы это сделали — и уже летим высоко в небе, и нам оттуда видно, что зеленая трава на белом сене — это действительно красиво. Мы летим над Хоролом и поворачиваем над старой Миргородской дорогой. На реке много гусаков, и они гогочут нам вслед, задирая головы. Ребята легко летят впереди, и я не завидую им, как перед этим — не сердился.

Просыпаюсь счастливый и целый день потом чувствую себя счастливым, потому что редко так даром, ни за какие заслуги снится тебе так много приятного — и униформа, которую давно не носят, и чистенькое ухоженное сено, и Хорол, и гусаки на нем.

×