Привет, кума! Ходили с компанией в караоке. Сотрудница моего мужа прочитала статью о вновьоткрытом баре "Караоке под шампанское". Ну кто же будет против такого? Мы все набились в такси и поехали искать этот бар. С трудом усмотрели какие-то двери среди автозаправок и мусорных свалок. И поняли, что шампанское в названии было явным преувеличением — скорее "Пьяный рев под пиво". Всем захотелось уйти, но было уже как-то неудобно. Потому решили все-таки сбацать по песне. Вскоре я во все полтавское горло прокричала "Леди в красном" Криса де Бурга, и все засобирались домой.

Но тут в бар вломились девчонки-малолетки. Они долго показывали ксерокопии чужих документов вышибалам, старались доказать бармену, что имеют право покупать алкоголь, но не доказали. Девушки сразу оккупировали караоке и начали петь английский "Ласковый Май". В туалете резко завоняло "травкой". В одну из кабинок их набилось аж трое.

— Девушки, там нет туалетной бумаги, — сказала я.

Они одарили меня тупым взглядом.

— Ну, типа, и что, — ответила одна из них.

Девушки, там нет туалетной бумаги

Через минуту они вышли, шмыгая еще не привыкшими к кокаину носами. Я почувствовала до сих пор незнакомый шок — от того, какие теперь дети пошли.

Между тем в баре с караоке тридцатилетние брали реванш. Мои британские ровесники, плечо к плечу, вопили все вместе единственное, что знали, — песни "Битлз": "Естердей! Олл майй траблз?". Малолетки быстро оценили ситуацию и направились в подвал, где была дискотека. А мы просидели до второго часа ночи, по третьему разу распевая "Гей Джуд". Это караоке стало "нашим" — мы отвоевали его у малолеток. Есть еще порох в пороховницах!

И только когда в бар ввалилась толпа других тридцатилетних, пьяных и агрессивных, мы сдали микрофон и пошли домой.

×