"Модернизация или смерть: какие вопросы задает Украина перед НАТО?" – статья Александра Краева

Президент Владимир Зеленский выступил перед объединенной сессией обеих палат Конгресса США с речью по поводу российской агрессии и той помощи, которую Соединенные Штаты уже оказывают и могут предоставить Украине. Кроме ожидаемых тезисов о закрытии украинского неба от российских ракет и самолетов и запроса на адекватные средства ПВО и ПРО, в речи президента также прозвучало и очень интересное предложение. Создать новый союз под условным названием U-24, который бы в случае агрессии против любой страны-участника смог бы прореагировать в течение 24 часов со всей доступной силой.

"Я обратился и к Соединенным Штатам, и ко всем ответственным государствам относительно создания нового объединения U-24. Нового союза, который гарантирует, что каждый агрессор получит скоординированный ответ мира. Быстро и эффективно. Сразу. Не через недели, месяцы, годы, а в первые 24 часа от нападения", - заявил Зеленский.

С точки зрения украинского наблюдателя, идея действительно интересна. Если все 30 стран-членов НАТО не готовы оперативно принимать решения по защите той или иной страны, то следует выделить из них блок решительных и более ответственных. Которые готовы отстаивать глобальные принципы безопасности. Звучит решительно, мощно, бескомпромиссно - вполне соответствуя настроениям и требованиям времени.

Однако с точки зрения любой столицы страны НАТО такое предложение выглядит более чем неординарно. Все они уже закрыты конкретными положениями статьи 5 Вашингтонского договора. Все они, так или иначе, имеют относительно оперативное реагирование на угрозы собственной территориальной целостности благодаря наличию оперативных командных группировок на восточном фланге Альянса. Возникает вполне правильный вопрос: зачем копировать неявные гарантии, которые и так уже дают достаточный уровень безопасности, для страны, вообще не являющейся частью нашего Альянса?

В этом и есть ключевой запрос такого нового альянса - насколько страны НАТО, устоявшиеся в собственных рамках безопасности, способны и желают реагировать на внесистемные вызовы собственной безопасности? Действительно, Вашингтонский договор распространяется только на его подписантов и не обязывает их реагировать на внешние раздражители. Однако сейчас мы находимся на том этапе истории, когда реагирование согласно классическим лекалам становится ненормированным и требует определенной политической импровизации - а потому реакция в пределах "не надо так делать, потому что это не предусмотрено" достойна скорее вызвать удивление, чем понимание.
"За 24 часа оказывать всю необходимую помощь. Если нужно - то оружие. Если нужно - то санкции. Гуманитарная поддержка. Политическая поддержка. Деньги. Все, что необходимо, чтобы сохранить мир быстро. Чтобы сохранить жизнь. Кроме того, такое объединение могло бы оказывать помощь и переживающим стихийные бедствия, техногенные катастрофы. Кто стал жертвой гуманитарного кризиса или эпидемии", - объяснял наш глава государства.

Именно необходимость быстрого реагирования на вызовы, не всем кажущиеся достаточными для такого реагирования, и должна быть положена в основу этого союза. Поэтому с точки зрения политической системы, это достаточно провокационное заявление - ну-ка покажите, какие у вас пределы дозволенного. И именно это и может отпугнуть большую часть потенциальных коалициантов.

 

НАТО версии 2.02?

Вот здесь нам и стоит подойти к ключевому вопросу - есть ли смысл государствам, которым будет предложено вступление в такой союз, действительно в него вступать? Прежде всего, сразу отмечу, что список таких стран и их потенциальные позиции являются скорее попыткой прогнозировать и обобщать, а не утвердительно создавать мета-реальность. Президент Украины не уточнял, какие страны призывает вступить в альянс и стать взаимными гарантами. Справедливо будет считать, что такими государствами станут наши ближайшие партнеры в рамках НАТО. Это США, Великобритания, Литва, Латвия, Эстония, Польша, Словакия, Чехия. Весомым усилением могут стать Финляндия и Швеция - как ввиду их желания присоединиться к Североатлантическому союзу, так и их устойчивой военно-экономической поддержки Украины. Также в союз должны быть включены Франция и Германия, как доминирующие страны Европы. И Франция дополнительно как обладательница ядерного потенциала.

Теперь рассмотрим вне-западные страны. Возможно ли представить привлечение в такой союз Китая? Учитывая последние переговоры в Стамбуле и требования украинской стороны по гарантиям безопасности, в частности, и от официального Пекина, следовало бы ожидать предложение для КНР. Но стала ли бы частью такого объединения страна-агрессор, Российская Федерация? Вопрос крайне дискутивный и проблемный. Особенно с учетом позиции украинской делегации относительно возможности включить Россию как гаранта безопасности для Украины в драфтовый вариант соглашения о прекращении огня. С точки зрения базовых постулатов политического учения, трудно представить страну-агрессора, которая является гарантом безопасности для страны - жертвы агрессии. И еще труднее представить такую страну в условном союзе, которая должна вооруженно в дальнейшем обеспечить безопасность большого количества стран. Если честно, мне трудно вообще представить страну-агрессора хоть где-то представленной в приличном обществе хоть на каком-то уровне. Особенно после событий в Буче, Ирпене, Гостомеле и Мариуполе. Поэтому будем радоваться, что такой вариант даже не рассматривался.

Итак, мы остановились на варианте, который действительно можно условно назвать "НАТО 2.02". Возможно ли будет получить согласие этих стран на подобный альянс? К сожалению, здесь затрудняюсь ответить утвердительно. Большинство из них уже защищены "ядерным зонтиком" Альянса, и дубликация этих функций не будет нести для большинства из них прямые выгоды. Даже если мы абсолютно согласны с необходимостью таких гарантий, то зачем повторять уже работающую систему, если можно просто расширить НАТО? Но тогда почему НАТО уже не было расширено за счет Украины, если мы согласны с необходимостью таких гарантий? Здесь мы и попадаем в замкнутый круг вопросов, являющихся ответами на предыдущие. Для стран вне НАТО вопрос похож: зачем поддерживать союз вне НАТО, если возможно продвинуть собственное вступление в Альянс? Тем более, что генеральный секретарь Столтенберг уже обещал обеим странам максимально ускоренное вступление. Чрезвычайно иронически прозвучало для украинцев, не правда ли? Похоже, что проект союза Ответственных Государств U-24 уже на начальном этапе обречен остаться для наших партнеров на Западе лишь пробным информационным, который не в состоянии получить никаких практических воплощений.

В моменты, когда ситуация заходит в тупик, следует не разочаровываться, а обратить внимание на другую ее грань. Почему мы говорим о "НАТО 2.02" как об обязательной новой организации? Что, если воспринимать это как призыв скорее к эволюции, а не к децентрализации Североатлантического союза? То есть, система "реагирования за 24 часа" - это не требование создавать новые смыслы в международных союзах, а просто внести корректуры в статью 4 и статью 5 Вашингтонского договора? В этом документе 1949 года действительно представлены довольно широкие понятия, приведенные размашистыми международно-правовыми мазками.

Почему бы, скажем, мы не могли бы подумать о возможности дополнения обоих статей конкретизирующими, уточняющими положениями? Почему бы нам не поставить таким образом перед НАТО буквально экзистенциальные вопросы - что именно считается зоной безопасности флангов Альянса и действительно ли зоны стратегического интереса таковы и за них коалицианты готовы бороться? И самый главный вопрос из всех - действительно ли инструменты Холодной войны, большинство из которых были прописаны в конце 1940-х и применены только однажды в 2001-м, отвечают современным вызовам безопасности?

Украина может и даже должна задавать такие вопросы. Не только перед НАТО, но и перед другими системоформирующими международными организациями - ООН, ОБСЕ, ЕС. Вопросы могут быть разные, но все они будут определяющими для дальнейшего развития и потенциала. Ибо как бы то ни было, а именно Украина находится в эпицентре кризиса всей современной системы международных отношений, достаточно стабильно существовавшей уже более 30 лет.

Украинская система международных отношений: anno 2022

Развитие международных отношений, особенно с точки зрения системного подхода, имеет определенную логику и четко построенные взаимосвязи. Хотя система является, как правило, упрощенной моделью реальности и передает только ее ключевые категории и инструменты, она является важной системой анализа и во многом определяет, как государства и политики будут реагировать на те или иные вызовы. Условно говоря, это разные издания правил игры - с обновлением, дополнением и редакциями.

Что заставляет страны менять эти правила и просматривать собственный набор инструментов и возможностей? Традиционные подходы к интерпретации политической истории указывают на то, что к этому может вынудить только кризис - большая война, экономические или природные катастрофы, а зачастую комбинация всех троих. Так было, скажем, после Тридцатилетней войны, ознаменовавшей зарождение Вестфальской системы, в конце наполеоновских войн. Когда возникла Венская система международных отношений и все последующие итерации условного "мирового порядка". Как видим, пока действительно не припечет, никто особо не спешит делать улучшение в системе ради самого улучшения per se. Скорее, история ставит человечество перед новыми вызовами, и нам остается либо этим вызовам отвечать, либо оставаться на обочине истории.

Война России против Украины уже воспринимается как такой кризисный вызов. Руками диктатора Владимира Путина история заложила новый крутой вираж. Она продемонстрировала, что все же определенные структуры и механизмы реагирования предыдущей системы были не способны предотвратить кризис и не могут разобраться с его последствиями. Кризисный менеджмент снова ложится на плечи отдельных государств, и именно их активность не позволяет всей ситуации скатиться в хаос - в первую очередь, конечно, благодаря усилиям Украины. После конца Холодной войны в мире закрепилось представление о том, что международные организации, тесные взаимосвязи между государствами и распространение глобализации позволят избежать больших и разрушительных конфликтов. 24 февраля 2022 года поставило этот тезис под большой вопрос.
И именно в таком ключе я бы воспринимал заявления нашего руководства о новых союзах и новых инициативах. Это скорее призыв к пересмотру всей системы, к постановке очень важных и определяющих вопросов для ее ключевых элементов. По сути все это сводится к одному вопросу: какие же новые правила игры? И кто теперь игроки? Я до конца не уверен, что Офис президента Украины именно так задавал вопрос со своим U-24, но система, очевидно, сформирует этот вопрос за них именно таким образом.

Известный - вероятно, даже самый известный - Госсекретарь США Генри Киссинджер в своей книге "Мировой порядок" достаточно скептически оценил само понятие глобального порядка как такового. "То, что считается порядком в наше время, было придумано в Западной Европе почти четыре столетия назад на мирной конференции в немецком регионе Вестфалия, проведенной без участия или даже осознания большинства других континентов или цивилизаций". Это восприятие живо до сих пор, и кто знает, какие поразительные изменения оно претерпевает в новой украинской системе. Ясно только одно - на этот раз система будет формироваться глобально, со всеми возможными региональными и континентальными особенностями и уточнениями.

Александр КРАЕВ, эксперт по внешней политике аналитического центра "Украинская призма", для Gazeta.ua

×