Двухэтажный дом на Суздальской, 4/6 (Отрадный) каждый вечер становится спасительным для киевских бездомных. Калитка во двор дома социальной заботы (так его называют официально) всегда открыта.
В нос уже на входе бьет сильный запах хлорки и лекарств. В помещении бывшего кинотеатра "Строитель" очень чисто. Приют рассчитан на сто человек. Обстановка внутри — достаточно спартанская: шеренги двухэтажных кроватей и табуреток, ничего лишнего. Розовые обои и разноцветная постель делают приют веселее. Сейчас тут готовятся зимовать. В большой женской комнате как раз заканчивают ремонт: переклеивают обои, которые дети разрисовывали ручками. Всего в приюте за десять месяцев ночевали и жили 1115 человек.
Директор дома Николай Пиковой, 64 года, с 1 января, даты открытия приюта, перенес уже два инсульта. Пол-лица у него — парализована.
— Сейчас людей тало меньше, потому что с сентября начали брать плату за проживание — две гривни за ночь. Столько же стоит ужин. Сейчас у нас ночуют 60 человек, из них питаются не более пятнадцати, — рассказывает " ГПУ", с трудом выговаривая слова левым уголком губ, пан Николай.
В доме ночевали иностранцы, однажды тут даже пришлось заночевать гражданину Германии. Он потерял документы, поэтому в гостиницу пойти не мог. Чернокожие тут — привычное явление.
— Был у нас один из посольства Конго, его выгнал посол, а он пришел к нам, потому что не было где жить, — говорит директор. — Сейчас еще один африканец ночует, приходите вечером — увидите его.
Дом — настоящая "ночлежка". Клиентов принимает с 18.00 до 22.00. В девять утра все уже должны разойтись. Оставаться могут лишь очень больные. Каждый пришедший вечером должен помыться. После этого ему дают халат, синие резиновые тапки и полотенце.
Руководство приюта очень строго контролирует, чтобы ночующие не употребляли спиртного. Каждые два часа проверяют комнаты — не безобразничают ли.
Сын-одиннадцатиклассник возвращается со школы на Суздальскую, уроки делает в столовой
— Поселился тут у нас один 70-летний дед, отсидевший по тюрьмам 42 года. Так он пытался свои понятия внедрить, как на зоне. Организовал вокруг себя гнездо. Сам сидел на " шконке", рядом собирались " пре смы кающие ся". Потом я его выгнал, — рассказывает Николай Пиковой. — Еще один под хмельком пошел на меня ночью с ножом, я достал из ящичка пистолет, положил его на стол, он убежал. Но это — исключения. Большинство тех, кто у нас оказываются, имеют, как это ни странно, высшее образование. Их или дети выгоняют, или же обманывают с квартирами.
Социальные работники приюта уже приобрели опыт — принимают на ночевку лишь тех, кто действительно находится в затруднительном положении.
— Бывало, у нас строители жили — бригадами. Днем зарабатывали по сотни. На жилье хотели сэкономить, поэтому и ночевали у нас, — говорит Николай Леонтиевич.
За время работы приюта работники сменились. Бывшего завхоза уволили за воровство постельного белья, полотенец и тапок. Шесть бездомных, искавших временную крышу, остались работать в приюте волонтерами. Большинство — женщины. О себе они говорят коротко — "бомжи мы".
— Муж выгнал шесть лет тому назад. Выписал нас с сыном через суд из своей квартиры. Если бы были деньги на судей, может, была бы и крыша, — рассказывает Татьяна Гуровская, 45 лет.
Раньше женщина работала инженером-оптиком на Арсенале. Сейчас она — завхоз в приюте, получает ежемесячно 550 грн. Квартиры Татьяна уже не купит никогда. Сын-одиннадцатиклассник возвращается ежедневно со школы сюда, на Суздальскую, уроки делает в столовой. Своим друзьям о приюте не рассказывает. Бывший муж ими не интересуется.
Повар Зинаида Александрова в прошлой жизни была помощником режиссера на киностудии им. Довженко. Жила в четырехкомнатной квартире на Маяковского, 52, вместе с мужем и тремя детьми. Самая младшая дочь, 10-летняя Вика, больна синдромом Дауна, сейчас она живет вместе с мамой.
— Откуда у Зины берутся силы жить? — удивляются ее коллеги. — Она еще всех поддерживает, чтобы не грустили.
Иногда за ночлег бездомные рассчитываются горстью копеек. Где берут деньги — никто не спрашивает. Через знакомых Пиковой уже устроил 42 клиентов своего заведения на работу.
— У нас даже сварщик был со своим клеймом, его проверять не нужно было на качество. Золотые руки, — рассказывает.
Посмотрев на людей, которые сюда попадают, Николай Пиковый мечтает наладить производство, которое бы давало приюту какую-то прибыль. Директор уже все подсчитал и отмерял.
— Если бы нам дали старую и забытую мастерскую, или дали бы деньги, купили бы технику для изготовления макарон, масла, муки и хлеба. Мы всех малообеспеченных в районе и городе смогли бы прокормить, — глаза у Николая Пикового начинают блестеть от увлечения. — Смотрите: кило семян стоит гривню, из него выходит триста-четыреста граммов масла, то есть себестоимость литра масла со всеми налогами — три гривни. И хлеб продавал бы по гривни, не больше. У меня бы люди работали и пользу приносили.
Директор рассказывает, что 200 украинских интернатов выпекают хлеб для соседних городов и сел, деньги зарабатывают. Говорит, что мог бы установить киоск по ремонту обуви.
— Сейчас, чтобы набойки сделать, нужно выложить 30 гривен, а работы и материалов там — на две максимум. И старую технику и телевизоры ремонтировать можем для пенсионеров — за копейки.
2 
7644
Комментарии