"Летели мины, "Грады", ствольная артиллерия работала" - как выходили из окружения в Лутугино 1 сентября 2014-го

10

 

1 сентября 2014-го из окружения в Лутугино Луганской получалось около 400 бойцов 24-й отдельной механизированной бригады имени короля Даниила, прикомандированного отделения 30-й отдельной механизированной бригады имени князя Константина Острожского и 80-й отдельной десантно-штурмовой бригады. Об этой операции в сети нет исчерпывающей информации.

Как выходили украинские бойцы, о ходе и последствиях операции рассказал участник боевых действий Владимир Лазор, псевдо "Сирко", 29 лет. Когда началась война, он был помощником руководителя областной организации "Правого сектора". Родом из Львова. По образованию - историк. Мобилизован во время 2-й волны мобилизации. Служил в разведывательной роте 24-й отдельной механизированной бригады им. короля Даниила младшим сержантом.

 

Впервые страшно стало в ночь на 4 сентября. Вблизи села Дмитровка Луганской области нас всю ночь накрывали "Смерчами". Где-то 3-й волны было. К минометам, танкам, "Градам" уже были привыкшие. А здесь час ночи, крик, шум. Кто-то кричит: "Грады". Думаю: 70 км до российской границы, 20 - к линии соприкосновения, какие на фиг "Грады". Открываю глаза - звезды падают, льются просто. В небе рвется, разлетается. Не было понятно, что происходит, откуда, как. Попали по составу горюче-смазочных, по палатке с боеприпасами. Это был обстрел с российской территории. Уже потом мы узнали, что местный священник был не совсем священником. Передавал оккупантам наши координаты. Видимо, россияне надеялись на эффект Зеленополье. Но Бог миловал", - говорит "Сирко".

События, о которых пойдет речь в тексте, происходили в июле-августе 2014-го на территории Луганской и Донецкой областей, где разворачивалась война с Россией.

Понимали, что будет война с Россией. Поэтому на сборы таким, как я, не нужно много времени, размышлений, мотивации. 15 мая пришла повестка, 20-го - мы уже были в Яворове. 22-го нас уже полностью вооружили и до конца июня мы тренировались на полигоне. 4 июля выехали в зону АТО.

Гибель 19 июня в бою под Ямполем и Закитным Донецкой области командира роты капитана "Воробья", Степана Воробца, подполковника Игоря Ляшенко, солдат Виктора Сивака, Виктора Семчука, Николая Шайноги, старшего солдата Юрия Прихода и старшего сержанта Андрея Повстюка стала для нас звонком, что именно там происходит. Они попали в засаду, оккупанты убили их из противотанкового комплекса.

На Восток добирались трое суток. Вооружение было, государство обеспечило на 100%. Одеты были в кто что имел: "британку", "эмтипи", польскую форму. Но на тот момент было достаточно одного телефонного звонка хотя бы куда-то и люди быстро кооперировались и все находилось. Бронежилеты и шлемы получили уже в АТО. Я еще притянул 5 бронежилетов белорусского производства, которые неизвестные патриоты забрали на базе "Беркутов" во Львове.

Когда освобождали Славянск, мы прикрывали артиллерию. Наша задача была в том, чтобы сохранить технику.

Когда двигались оттуда в сторону Сиверска, нас впервые накрыли минами. Вижу, ребята из блокпоста бегут. Мы сидим на броне, не понимаем, что происходит. Перед нами метров 200 начинает земля подниматься. Спрыгнули, сели за свою БМП-2. Что-то по нам выстрелило, прилетело, куда-то мы отстрелялись.

Оттуда шли в сторону Луганска. Перед Лисичанском есть такое село Верхнекаменское. 60-70 местных - переселенцы с Западной Украины. Уже по состоянию на тогда там успела поорудовать шайка "казаков". Люди о зверствах рассказывали. Как-то шел там и увидел мужчину во дворе, он что-то делал. Рядом с ним девушка, увидела меня и с криками убегает. Мужчина сказал: "Не обращай внимания, она была изнасилована, боится людей в форме". На голову не лезет, девочке на вид 15-16 лет. Мы были в том селе дней 6. Люди встречали нас варениками, борщом. Мы знали, что на таких радостных встречах бывают отравления и тому подобное, поэтому с недоверием относились. Они это поняли и демонстративно показывали, что так же это едят. Приглашали ночевать в домах. Но мы всегда ночевали у машин где-то за селом. Украинская армия старалась не являться близко к мирному населению, поскольку тем мерзавцам безразлично и даже лучше, когда гибнут гражданские.

Когда 1-й батальон 24-й бригады вместе с батальоном "Донбасс" брали штурмом Лисичанск, мы обеспечивали их прикрытие со стороны Лисичанского нефтеперерабатывающего завода. С нами еще была 72-я бригада.

 

13 или 14 июля мы двинулись дальше. Катались по полям. Мы тогда мало окапывались. После первого обстрела "Градами" поняли, что немного тупим, потому что попадало в поле перед нами. И немного все же копали глубже под собой. Передвигались отделением, максимум взводом. Разведрота была раскинутая. Вообще в ней собралась такая публика, что после стрессовых событий не было популярно напиться или какими-то другими подобными методами себя расслабить. Люди читали книги. Большинство имели по 2-3, менялись между собой. Тогда я познакомился с книгами Ремарка (немецкий писатель, автор книг о Первой мировой войне. - Gazeta.ua).

Другой пример отношения местных - село Волнухино в Лутугинском районе. Там местные были убеждены, где есть мы, есть украинская армия, там их бомбят. Холодное ненавистническое отношение. Где 5-7 августа мы оттуда ушли. 24 августа то село россияне в пух и прах разнесли. Люди оттуда шли с болваном, сумками. Хотя нам говорили "зачем приехали", "мы вас не вызывали", "кто вы такие".

Затем выйти к пограничникам, обеспечить границу, а дальше уже "добивать" эти ячейки сепаратизма. Если бы регулярные силы Российской Федерации не вторглись 29-31 августа, этой войны уже бы не было. Мы уже на окраинах Луганска были, на его улицах. Думали еще чуть-чуть и все, конец войны. Майдан порешали и здесь порешаем.

Когда в первой половине августа начинались операции по освобождению Иловайска, мы как раз отошли в Лутугино. Тогда там уже стоял наш первый батальон и "Айдар".

 

Имели до 7 дней передышки. Выбрались в Георгиевку на рыбный завод, оттуда работала наша артиллерия. Почему там? Потому что по нашим позициям оттуда регулярно била какая минометная батарея. Оказалось, там была заброшенная полулегальная шахтерская путь, по ней ездила танкетка с минометами и оттуда по нам бухала.

23-24 августа были бои за высоту "Сармат" с этими псковскими десантниками 76-й гвардейской десантно-штурмовой дивизии. Ее держала 8-я рота 24-й бригады. Мы обеспечивали закрытие и недопущение этих всех гавриков в голубых беретах на нашу сторону. Сметая друг за другом наши блокпосты, они получили отпор. Говорят, погибла целая рота, а то и больше.

26 августа создали бронегруппы для обеспечения выхода 80-й бригады из Луганского аэропорта. От нас туда 7 км. Задача - стоять и прикрывать отход. В случае атаки или попытки прорыва это надо было остановить. Отправили нас туда аж 31 августа.

Наша бронегруппы имела 2 танка и 3 БМП-2.

26-го начали обстреливать именно Лутугино. Наши "Грады" уже перестреливаться, артиллерия ствольная и реактивная вела огонь по разным направлениям. Мы уже знали, что нас зажали. В эти дни состоялся прорыв российских сил из стороны Красного Луча (теперь город Хрустальный. - Gazeta.ua) в Луганск. Новосветловку уже не контролировали, бойцы 1-го батальона вместе с "айдаровцами" вынуждены были оттуда уйти.

31 августа в обед мы бронегруппой заехали в Георгиевку, заняли позиции, в доме забаррикадировались. Били минометы и мы понимали, что это с Волнухино. Просили разрешения выйти и "пожелать ребятам крепкого здоровья". Нам не дали. И это было логично.

 

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Погибшим и выжившим" - воины Иловайска глазами 4 украинских фотографов

В десять утра 1 сентября украинские "Радио 24", слышим, объявляет, что 24-я бригада успешно вышла из окружения в районе села Георгиевка близ городка Лутугино под Луганском. Мы переглянулись в шоке, никто еще не выходил никуда. Мы и не знали, что будем выходить. Задача была закрепиться и держаться. Что выходит 80-я бригада, мы поняли уже постфактум. Новости об Иловайске к нам уже приходили.

Около 10:20 нам дали задание зайти на перекресток и занять оборону. Там были дороги на Донецк, Луганск, Лутугино и дорога или в Станицу Луганскую ехать или в Счастье. Нам сказали: "Бригада выходит, а вы замыкаете". У наших отделениях была задача идти крайними машинами сзади через Ленина (теперь - поселок Мария. - Gazeta.ua) на Счастье, как раз к Дмитровке.

 

Ближе одиннадцати-двенадцати часов увидели на дороге движение колонны, наша бригада заезжала на перекресток. В общем получалось около 400 бойцов из 24-й, прикомандированного отделения 30-й бригады и солдаты из 80-й. Как тут летит "кашеэмка" с Павлюком (генерал-лейтенант Александр Павлюк тогда был командиром 24-й бригады, сейчас он - командующий войсками оперативного командования "Запад". - Gazeta.ua). Кричит: "Какой дурак вернул сюда машины?!". Колонна давай разворачиваться. Когда "Урал" еще на кольце может более-менее развернуться, то гусеничная техника на асфальте не слишком поворотлива. А кто-то еще раньше начал разворачиваться и поэтому образовалась пробка из военной техники. Большую часть Павлюк сразу вернул куда надо. Он все время был в гуще событий. Ни одна серьезная операция не осуществлялась без его участия. Он тот, кто понял ошибку и повел 1 сентября колонну на перекресток Лутугино-Георгиевка, где мы понесли потери. Именно он минимилизував эти потери. Именно он вовремя сориентировался, что нужно разъединять колонну. Мы должны были ехать в сторону Счастья, а повернули в сторону Луганска.

 

Летели мины от 80 до 120 мм, "Грады", ствольная артиллерия, стреляли из российских Ми-24. Думаю, что это чья-то глупая ошибка. Хотя не исключаю, что кто-то хорошо сманипулировал. В какой-то момент я понял, что где-то за Луганским аэропортом поставили танки и они тупо четко бьют по нас.

На том перекрестке был магазинчик с подвалом. Там лестнице и расположились. Вышла одна из худших ситуаций, из которой мы, как могли грамотно, так и вышли. Отделение раскинуло: часть по одну сторону дороги осталась, мы - по другую. Со мной был Ярослав Родик, Володя Хлян. Командир Юра Мокриенко был где-то около машины, Володя Скварок каким-то образом оказался в огородах. По рации с ними связаться не получалось. Трижды мы хотели бежать и трижды меня словно что-то отводило. Мы только назад, и сразу мина на дорогу прилетает. Когда рация заработала, то Юра Мокриенко к нам подъехал. Раненого упаковали, собрали всех, кто был без техники. Нас на БМП ехало где-то 22 человека. Выбросили все, что было, чтобы побольше людей забрать. Еще танк к нам присоединился. На нем 40 человек закрепилось. Где-то метров за 200 Юра крикнул: "Стой!". Резко по тормозах, нас всех шатнуло и перед нами пролетел "Град". Видимо, интуиция.

Проехали Ленина. Танк ехал за нами, я сидел туда лицом. Вижу, за ним лента с противотанковыми минами туда-сюда волочется. Танк остановился, водитель слез и за голову взялся. Счастье, что ничего не произошло.

Насколько мне известно, у нас на выходе из Лутугино было 30 погибших, 20 в плену и пропавших без вести. Некоторые выходили пешком. На заводе осталось много техники, большинство - МТ-ЛБ для передвижения пушек. Многие бросали технику. На перекрестке с десяток машин осталось.

Огонь корректировал Володя Гера с 12-этажного корпуса металлургического завода на окраине Лутугино. Около часа-двух дня прилетела мина ему. Но он - пример офицерства, пример бойца. Не сдался, дальше служит. Преподает в "сухопутке", передает опыт (Владимиру насквозь пробило правую руку, сломало два ребра, задело легкое, один осколок застрял в позвоночнике. В харьковской больнице ему сделали две операции, чтобы спасти руку. Из-за повреждения спинного мозга не может ходить. Его спасал и прикрывал собой ровенчанин Роман Шевчук, у которого, несмотря на другие травмы, были тяжело ранены нога и рука. Их нашли бойцы 24-й бригады. - Gazeta.ua). Сергей Меклыш и Василий Кореневский получили Ордена мужества за то спасение.

Около часа ночи 2 сентября мы добрались в Дмитровку. Сепары не посмели войти в Лутугино. Они еще 2 дня мучили то бедное город и ту Георгиевка.

2 сентября пробыли спокойно. В Дмитровке была тыловая база всего обеспечения сектора. Поэтому проблем с провиантом не было. С 3 на 4 сентября "Смерчами" нас накрывали всю ночь.

 

Где-то три волны прилетов было. Мы лежали под БМП, человек 10. Понимали, если вдруг что-то, то конец всем, потому что никто из-род него не вылезет.

 

Между добровольцами и регулярными у нас не было проблем. Представители "Айдара" все время советовались с нашим командованием, наши советовались с ними. Я уверен, что мы там не понесли такие потери и не имели такого дурдома и этих "зеленых" коридоров потому, что генерал Павлюк не позволил альтернативных взглядов. Он принял решение - и все. Честь ему. Не знаю, за многих ли комбригов того периода люди так отзываются. В Лутугино потерь могло быть больше, чем в Иловайске. Там была российская армия с наемниками, в Лутугино же стояла Псковская и Кантемировская танковая дивизии.

 

×