Девушки выходят без белья. Для академического театра это необычно - актер

Это нарезка отрывков из нескольких книг Руслана Горового. Взяли именно юмористические рассказы, чтобы это не была нафталиновая агитка-пропаганда. Закладывали, что о войне можно говорить и так, весело и искренне. Военные и волонтеры - не восковые фигуры, а живые личности, которые могут смеяться и плакать. Хотели сломать постсовковый синдром, Украина - это только про многострадальный народ.

Персонажи, с одной стороны, понятны и просты, с другой - интересные для воплощения. Самый серьезный - друг детства, который ушел на фронт. Просил автора больше рассказать о таких добровольцах.

Разбавили комедийными зарисовками о, например, жителе Конотопа, который притворился гомосексуалистом, чтобы жена не узнала о любовнице. Или о Лиде, которая ходила на концерты Александа Серова, но узнала о русской культурной экспансии и переключилась на Павла Зиброва.

Как бы мы ни топили за искусство, не должны забывать, что президента у нас выбрали через ящик. В большинстве своем украинская публика не из очень изысканным вкусом. Никто не отменял принцип того, что должно быть весело. Режиссер Максим Голенко умеет сделать это со вкусом и смыслом. Всегда подписываюсь на его проекты, потому что знаю, что это будет акт взаимного творчества. Каждый привносит свои идеи и предложения. Хотя представление антрепризное, это не дерьмо на трех стульях с медийными лицами. Оно не пошлое и с проукраинской позицией. Рассчитано на широкую общественность. Если среди зрителей есть те, кто "устал от войны", для них отрывки со слезливыми историями о любви и модными тенденциями типа гомосексуализма. Важное место занимает тема совкодрочерства.

 

Участием в таких проектах, как "Чуваки не празднуют ...", стараюсь компенсировать какие-то пробелы в прошлом. За всеми есть грешки. Индустрия так построена, что без съемок в русскоязычном или частично российском продукте актеру трудно выжить. Продюсеры часто приглашают звезд из-за поребрика. Якобы без них снимать невозможно, хотя украинские актеры талантливые, профессиональные и ничем не уступают.

Для многих до сих пор ориентиром является Москва. Якобы все хорошее там. Вижу это от бабушки на базаре до нашего президента. Даже в моем окружении есть такие - хоть и с проукраинской позицией, но как вижу, какой контент они потребляют, как можно скорее стараюсь от них бежать. Россия вкладывает в это невероятно много денег. Лезет из всех щелей в информационное пространство. Это не единичные случаи, как медведчуковские каналы и Шарий. Это масштабная проблема. Создать и фильтровать свой информационный пузырь - это целая работа.

Меня на улицах чаще узнают, как чувака по телевидению, а не театрального актера. Снимаясь в сериалах, был уверен, что это смотрят только бабушки. Но начали писать в соцсетях девушки по 12-13 лет. Оказывается, мало того, что смотрят эту ахинею, еще и дискутируют между собой. Зачем им это, когда в телефоне есть Netflix, HBO и тому подобное. Делают такой крутой контент для подростков, что и я иногда смотрю. Наконец имеют возможность расти на хорошем, а они включают телевизионное мыло. Причем оно вообще не интересное, с картонными персонажами в нежизненных ситуациях.

Я буду играть одновременно в двух, жить на два города. А все спрашивают: "Все, уезжаешь?". До сих пор существует совковый стереотип, что актер после университета идет в театр и служит ему одному всю жизнь, пока ногами вперёд не вынесут.

Максим Голенко стал главным режиссером Одесского театра Василька. Предложил присоединиться к труппе, имеет для меня интересные роли, я согласился. У нас рабочие отношения с иерархией, но нет диктатуры. Столько лет не работали, если бы не были единомышленниками и не имели общее видение жизни, политики и театра. В каждой постановке Голенко считывается его гражданская позиция, Карфаген должен быть уничтожен. Я против того, чтобы актер не имел никакой позиции, и только рассказывал, что он "человек подневольный". Им удобно иметь ставку и играть в дерьме 30 лет, от которого уже пахнет смертью и нафталином. Кто же тебе виноват, что работаешь в таком театре и позволяешь с собой такое делать? Иди в конкурентную среду. На западе, например, актеры в 70 лет выдают такое, что не каждый молодой сможет. Конкуренция бешеная. Многое в этой профессии зависит от случая и везения. Неприкольно, что нет стабильности. Зато это трушна штука.

 

Насколько я знаю, в театр Василька в Одессе единственный, где спектакли идут на государственном языке. Еще в названии имеет "украинский". Потому что только у нас может быть театр русской драмы, еще и имени Леси Украинки. Анклав сепаратизма и ватников в центре столицы.

Обновлять репертуар театра Василька начали, когда сменилось руководство, худруком стала Юлия Пивоварова. Для нее это был риск. До сих пор удивляюсь, как она рискнула взять постановку "Энеиды XXI". До этого все спектакли, насколько мне известно, были преимущественно классические и привычные. Какой-то мат на сцене и откровенность - это не про академический театр, коллектив к такому относится неоднозначно. Якобы это моветон, не искусство. А эта пьеса переделана на современный лад, там Эней с командой - беженцы из Донецка, бежавшие с войны. Скитаются миром, ищут лучшей жизни. Боги - перифраз на современных политиков. Открытым текстом про ватников и боевиков. Есть откровенные моменты, девушки выходят почти без белья. Для академического театра это необычно, воспринимали в штыки.

Но увидели, что зрителю зашло, получили за "Энеиду XXI" театральную премию "ГРА". Поняли, что мы не столичные БДСМщикы, а нормальные люди. В частности, есть постановки Стаса Жиркова и Ивана Урывский. Сейчас Наталья Сиваненко с "Дикого" ставит пьесу Натальи Ворожбит "Демоны".