Поселок Опошня Полтавской области называют гончарной столицей Украины. Здесь живут, едва ли не самые известные художники-гончары государства и расположен самый большой в Европе музей керамики.

В Опошню за впечатлениями и покупкой гончарных изделий съезжаются туристы не только из всех регионов страны, но и из-за границы. До полномасштабной российской агрессии частыми гостями здесь были известны политики и деятели культуры.

С поселком и его гончарными традициями связано множество историй, легенд и преданий. Многие из них передаются здесь из поколения в поколение.

Корреспондентка Gazeta.ua побывала в уникальном музее и поговорила с представителями, едва ли не самой известной в Украине гончарской династии Пошивайлов.

МАСТЕРСКАЯ ХУДОЖНИКА

За воротами музея встречает заместитель генерального директора Светлана Пошивайло, невысокая женщина с широкой улыбкой. Приглашает в мастерскую, где работает ее муж Юрий.

Идем по аллеям крупнейшего в Европе музея керамики под открытым небом. Территория обильно украшена разнообразными скульптурами, объединяющими один материал: глина.

Фото: Ольга Стенько

Территория главного дома Национального музея украинского гончарства в Опошне занимает площадь более 2 га. Здесь расположено здание музея с экспозицией, архивом, издательством, а также многочисленные мастерские, кафе, горны для обжига керамики. Также резиденция для приезжих мастеров – на территории музея проводятся многочисленные пленеры и творческие фестивали.

Здесь легко дышится, а глаз тешится ранней весне. В ясный солнечный день прекрасно видны противоположные холмы с деревянной башней – в поселке строят парк времен Киевской Руси.

Мастерская гончара Юрия Пошивайло расположена на первом этаже нарядного двухэтажного дома, украшенного цветным декоративным кирпичом. Здесь раньше была приватная усадьба известного гончара Иосифа Марехи. Сейчас этот дом выкупил музей гончарства, чтобы устроить тут художественную резиденцию – мастерские с комнатами отдыха для художников.

 

– Гончарство – не моя профессия. Скорее, хобби. Окончил исторический факультет Киевского педагогического университета. А потом все время работаю в музее. Моя основная работа – издательство книг, – рассказывает житель Опошни 55-летний Юрий Пошивайло.

Невысокий худощавый человек с проседью в вьющихся волосах и аккуратно подстриженной бородке. Подпоясанный светлым полотняным фартуком со веревкой через шею, рукава байковой синей клетчатой рубашки закатил до локтя.

Разговариваем в небольшой и очень светлой комнате – гончарной мастерской Национального музея-заповедника украинского гончарства в Опошне.

– Разница между гончаром и керамистом в том, что гончары изготавливают больше посудных форм. А керамисты делают все, разную керамику. Я где-то посредине. Гончар я народный – я же не учился этому ни в каких учебных заведениях, сам овладел.

12 АПОСТОЛОВ

Юрий Пошивайло производит как маленькую сувенирную продукцию, так и большие произведения. Как, например, большие глиняные сосуды с лепным рисунком. Это будет парковая композиция из больших садовых ваз, которые установят на территории музея.

– В композиции будут 12 ваз, декорированных растительным орнаментом. Это будет словно Тайная вечеря: 12 ваз – словно 12 апостолов… – художник обводит рукой комнату, где вдоль стены в два ряда выставлены его произведения.

Уже создал 10: декорированные лепкой, окрашенные местной цветной глиной в коричневый и терракотовый цвета. Ждут еще двух "колежанок", чтобы вместе отправиться на обжиг в большое горнило, которое Юрий Пошивайло сложил во дворе музея неподалеку от мастерских.

Сейчас мастер работает над следующей вазой, которую установил на вращающуюся подставку на массивном деревянном столе – такая мебель во всех постройках заповедника.

– Такие большие формы не делают на гончарном круге, их только лепят по специальной технологии из специальной глины, – объясняет гончар.

Из пакета достает кусочки глины, скаченные в жгутики длиной 10-15 см и ловко накладывает их на стенки, выводя форму вазы.

 

На создание одной вазы нужно в среднем пять дней – если уделять время только созданию изделия. Уже сформировавшуюся часть закрывает пленкой, чтобы глина не пересыхала, периодически смачивает водой. Иначе изделие растрескивается – либо при сушке, либо при обжиге из-за неоднородности.

Для больших изделий использует особую глину – шамотную. Такую заказывали специально в Славянске. С начала полномасштабной войны завод там закрыт. Пока мастера в Опошне работают на запасах, но они заканчиваются.

– Международного качества – только славянская глина. Для изготовления скульптур, во дворе, нужна только шамотная глина. В нее добавили, грубо говоря, крошку из уже выжженной массы. Это позволяет изделиям лучше высыхать. К тому же славянская глина – высокотемпературная. Позволяет выжигать изделия при большей температуре, получаются более крепкими.

Славянская глина имеет присущий только ей белый цвет, этим отличается среди сырья из других регионов Украины. Местная опошнянская подходит для посуды: пластичная, имеет яркие цвета – коричневый и красный.

В последнюю глину каждый гончар копает в своем месте – сведения о ее залежах передаются от поколения к поколению. Здесь глина на каждом холме, еще и оттенками различается, объясняет супруги Пошивайло.

– Красная глина не глубоко – где-то на метр нужно вскопать. Серая – местами очень глубоко. Пошел, накопал, вытащил вверх глину. Потом дома нужно ее подготовить, – объясняет Пошивайло процесс.

 

Процесс подготовки занимает время и силы, по словам художника. Сначала глина немного подсыхает. Затем измельчают, освобождают от природных лишних примесей – корешков растений, камешков, чтобы сделать однородным. Далее замачивают, формируют ком, складывают на гончарный круг.

Мастер с помощью туго натянутой струны будто строгает материал – таким образом еще раз измельчают, удаляя лишние элементы. После этого замешивают в пластическую массу – чем-то подобно тесту. Это, говорит Юрий, тяжелее всего. Особенно когда готовой глины нужно несколько десятков килограммов.

БОЛЬШОЕ И МАЛОЕ

В музее Юрий Пошивайло работает 34 года – в издательстве. Издал сотни книг по тематике гончарства и керамики. С началом полномасштабной войны больше времени на работу с глиной, потому что издательская деятельность практически прекратилась.

– Редко работаю на заказ. Не принимаю их потому, что это не моя основная деятельность. Могу что-нибудь сделать и подарить. Время от времени делаю бюст выдающихся лдей Украины. Первым сделал Тараса Шевченко по заказу моего хорошего знакомого, директора краеведческого музея Абазовки (село недалеко от Полтавы. – Gazeta.ua) в 2014-м году.

Также художник создал бюст философа и коллекционера Опошнянской керамики Леонида Сморжа, который по случаю 90-летия установили во дворе Мемориальной усадьбы-музея Леонида Афанасьевича (одно из структурных подразделений Музея-заповедника. – Gazeta.ua). Бюст Василия Кричевского установлен во дворе бывшего дома семьи, где в советское время работал завод "Художественный Керамик", а ныне действует еще одно из подразделений музея-заповедника.

Но больше всего Юрий Пошивайло тяготеет к малым формам. Изготавливает маленькие рисованные тарелочки – декоративное панно из таких можно увидеть в нижнем холле главного корпуса музея-заповедника, а также "монетки" – маленькие глиняные горшки и кувшины, которые раньше делали в качестве детских игрушек, а ныне – на туристические сувениры.

 

СЕМЕЙНАЯ ТРАДИЦИЯ

Чтобы показать свои миниатюрные керамические работы, Юрий приглашает в центральный корпус музея-заповедника.

Дорожка проходит мимо двух гончарных печей, сложенных из желтого огнеупорного кирпича. Здесь выжигают все керамические изделия, создаваемые на территории музея-заповедника. Оба горнила сложил Юрий Пошивайло. В настоящее время все отверстия печей закрыты кирпичом – чтобы внутрь не попадали атмосферные осадки, пыль и грязь. Потому что зимой здесь обжиг не проводился.

Но только потеплеет, и тут разведут огонь, загрузят высушенные глиняные работы. Процесс обжига длится 8–10 часов, температуру доводят до 1000 градусов. Рядом можно увидеть выложенные из кирпича прямоугольники вокруг ям глубиной 1,5-2 м. Это древние печи для керамики, с которыми традиционно работали местные гончары.

Холл первого этажа музея щедро украшен керамическими изделиями. Здесь под потолком висят декоративные украшения и глиняные колокольчики, каждый со своим звуком. На стенах – разнообразные панно и декоративные блюда.

Один из экспонатов представляет собой панно из миниатюрных тарелочек, украшенных рисовкой – традиционным Опошнянским декором. Эту работу проделал Юрий.

 

– Он иногда расписывает работы сам, или я помогаю. Я не художница – по специальности филолог, учительница украинского языка и литературы. Но однажды научилась. Это в Опошне считается традицией, когда работы гончара расписывает его жена, – объясняет Светлана.

Эту традицию поддерживали и бабушка с дедушкой Юрия – Гаврило и Явдоха Пошивайло.

– Когда я пришла, у них в семье была еще живая бабушка Явдоха. Мне недолго пришлось с ней работать и жить. Она была деловая, всем родом управляла, держала всех так, – Светлана показывает крепко сжатый кулак. – Если бы она так не управляла всеми, ей бы не хватало времени на семью, внуков и правнуков, по хозяйству попораться, а еще и полепить. И всех встретить, кто приходит. Была очень умелая и мудрая – хоть и без образования, но у нее было многому поучиться, – вспоминает Светлана.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Вместо застолий и толок - пару слов по мобильному: как исчезает сельская культура

Хотя Юрий Пошивайло и сетует на отсутствие профильного образования, но на самом деле он получил лучшую школу, которую можно представить: вырос в славной гончарской семье, точнее, династии, где секреты работы с глиной знают с детства. И сейчас по праву считается продолжателем семейного ремесла.

– Я с детства не сидел с родителями и не занимался этим (гончарством. – Gazeta.ua). Просто в какой-то момент осознал, что должен что-то делать – хочешь не хочешь, а в такой семье должен.

ДОМ ДЕТСТВА

Первым музеем, с которого началось создание большого заповедника украинского гончарства со многими структурными подразделениями, стал собственный дом Явдохи и Гаврила Пошивайло.

Но для Юрия это, прежде всего, двор и дом, где прошли детские годы. Охотно берется провести экскурсию. Музей-усадьба Пошивайло расположена в 3 км от главной территории заповедника. Среди частной одноэтажной застройки дом отличается низкой прозрачной оградой – соседи давно настроили себе высоких заборов.

А за ограждением – обычный кирпичный одноэтажный дом, которых полно в селах Полтавщины – белые угловые столбы и рамы на окнах, деревянные ставни и парадное крыльцо. Фасад выкрашен в нежно-зеленый цвет. Во дворе расставлена опошнянская керамика – кувшины и миски лежат на земле, перевернуты на плетне и небольшом заборчике.

Вместе с Юрием проходим вглубь двора – за хозяйственные постройки – и оказываемся во внутреннем дворе усадьбы. Здесь аккуратный газон, несколько фруктовых деревьев. Самая большая – старая груша.

– Эти деревья садил дедушка, а груша, кажется, такая всегда была, большая и старая. Не знаю, кто садил – это было задолго до меня, – поднимает лицо к верхушке дерева мой собеседник. – В конце сада еще был небольшой огородик.

Сбоку, между домом и сараем – две ямы, обложенные кирпичом, накрытые шифером. Это две печи кабицы с горнилами для керамики. Именно здесь Пошивайлы выжигали свои авторские изделия.

– Начинали жечь утром и до ночи. Ночь – лучшее время для обжига было, когда на улице темно. Тогда видна яркость огня. Так определяли температуру, тогда же не было никаких приборов для измерения. Когда огонь холодный, он красный – это примерно 600-700 градусов. Когда уже так подходит к тысяче (градусов. – Gazeta.ua), становится светлее. Чем светлее, тем выше температура. Когда огонь равномерно распределился по всей площади, выходит из каждого черепочка и он нужного цвета и начинает выходить наверх – это значит, что обжиг можно останавливать.

ДОМ-МУЗЕЙ

Перед обжигом глину сушили в доме. Поэтому там всегда было немного влажно. У деда Гаврила была своя персональная мастерская – гончарный круг стоял рядом с кроватью, чтобы мог работать до глубокой ночи.

– Дедушка тут работал. А для сушки устроены были полочки высоко, – мы с Юрием, надев бахилы в коридоре, проходим в дом. Он сразу заворачивает направо в угловую комнату. – А на этой кровати мы спали, когда я был маленьким.

– Бывает желание сейчас полежать на ней? – спрашиваю.

– Ну, чтобы здесь полежать, то желания нет, но воспоминания с детства есть. Безусловно, для меня это святое место. Хочется иногда вернуться – снова стать маленьким, чтобы родители, и дедушка с бабушкой были.

В соседней комнате с крюка, вбитого в балку потолка, свисает деревянная люлька. Ее повесили уже позже – крюк был, но люльку уже не застал, объясняет Пошивайло. А вот вышитые рушники и белые занавески с когда-то таким модным ришелье были, утверждает.

 

На стенах много старых фотографий, а самая большая комната заставлена множеством керамических изделий – разнообразных форм, цветов и предназначения.

Большинство из них создали члены семьи Пошивайлов – Гавриил Ничипорович, его сын Николай и внуки – Юра и Олесь.

Но – не все. Коллекцию керамики разных мастеров начала собирать Явдоха Даниловна еще в середине прошлого века, а в 1970-х открыла в собственном доме домашний музей – первый в УССР частный музей гончарства.

– Это древнейшая гончарская династия Украины, известная еще с начала XVIII века, в документах нашли письменные упоминания, – рассказывает заведующая Мемориальным музеем-усадьбой гончарской семьи Пошивайлов Наталья Гринь. – Первым, кто упоминается в литературе, был Тарас – изготовлял посуду. Его годы жизни – середина 1860-х – начало 1900-х годов. Его жена Килина была игрушечницей – лепила детские игрушки. Ее годы жизни – конец 1860-х – 1930-е годы. Их сын Нечипор изготовлял бытовые вещи, а его жена Анна, как и свекровь, лепила игрушки. Когда ее муж умер в 1936-м, еще имела свою мастерскую и нанимала гончаров на работу. Она лепила игрушки, а наемные работники их обжигали. У них во дворе было три горна.

 

У Ничипора и Анны было два сына. Младший Иван 25-летним погиб в 1941-м – его подростковое фото висит здесь на стене. А Гаврило прожил долгую и насыщенную творческую жизнь – 82 года, вырастил сыновей и внуков, ставших продолжателями семейного дела.

– С 12 лет Гаврила работал в кустарной мастерской родителей. Этот дом на улице Гончаровке сохранился – правда, там проживают другие люди. Когда в 1929 году Гаврило женился, родители построили им этот дом, в котором они и жили с его женой Явдохой. Она не из гончарской семьи, но работала в найме у богатых гончаров, где и научилась рисовать. Так они создали прекрасный творческий тандем, – продолжает Наталья.

 

Гаврило Ничипорович был мастером широкого профиля. Создавал не только посуду, но и игрушки и декоративные произведения. Например, игрушки соловьи-свистульки в музейных фондах сохранились только двух мастеров – Гаврила Пошивайло и его сына Николая.

С начала 1970-х, когда Явдоха Даниловна организовала музей, в усадьбу начали регулярно наведываться делегации. Приезжали деятели культуры, представители руководящих органов на уровне района, области и республики, а также иностранные группы из-за границы (из стран соцлагеря – Gazeta.ua). Для всех основательница музея пыталась найти какой-нибудь подарок, чтобы не отпускать с пустыми руками.

– В каждой деревне, на каждой улице женщины собирались на "посидяки" – сходились поговорить. Так с этой улицы ходили к Явдохе, – добавляет Светлана Пошивайло. – Приносили какую-нибудь еду, да в посуде. И женщины иногда приносили и оставляли Явдохе – мол, пусть у тебя будет. Так и добавлялись экспонаты в коллекцию.

 

Юрий Николаевич рассматривает и перебирает керамические фигурки на стеллажах. Достает композицию с музыкантами, созданную в старших классах школы для какой-то выставки. И вдруг словно становится моложе лет на 40 – на лице появляется мечтательная детская улыбка.

Видно, что на гончара нахлынули детские воспоминания и он с удовольствием вернулся в дом, в котором вырос. Ему здесь комфортно.

СОСЕДСКИЕ ВОЙНЫ

Простившись с гостеприимными сотрудниками музея, выхожу со двора и на миг останавливаюсь, прищуриваю глаза – слишком шумной и яркой кажется улица после тихого и уютного дома Пошивайло.

Справа на скамье у соседних ворот сидит седой мужчина лет 70 с виду в светлом свитере с полосами пастельных тонов и пристально за мной наблюдает.

Решаю познакомиться с соседом семьи и расспросить, какими он знал Гаврила и Явдоху и как общается с потомками.

– С дедушкой и с бабушкой – нормально не то слово, а с молодняком – нет, немного не туда все это дело. Дедушка и бабушка были нормальными, обычными людьми, они не были большими гончарами. Делали обычные вещи, шедевров у них не было, – говорит местный житель Виктор Захарович.

 

Вспоминает, как создавали музей украинского гончарства – усадьба Пошивайлов была первым его объектом. Мол, в угоду Александру Пошивайло его тогдашний тесть направил в Опошнюю комиссию из членов райкома партии – и никто еще не знал, где этот дом, напрашивали по соседям.

– Здесь все было совсем не так, они переделали все. В общем, секретари приехали, посмотрели – а показывать было нечего. Тогда еще фабрики работали. Здесь мы – я, жена моя, соседи – наводим шмон, здесь моем, чистым, шторочки вешаем. Во дворе поставили большие столы. Накрыли им. Приехали два Икариуса (речь о большом туристическом автобусе советских времен "Икарус". – Gazeta.ua). Тогда начался сбор со всей Опошни из домашних коллекций.

Мужчина сетует, что внуки его соседей слишком уж жадные. И межу не там поставили – потому что у него из 15 соток участка осталось 12, а на территории усадьбы, по документам, 18 соток.

– Сделали из них прославленых – а они были нормальные люди. Это делается искусственно. Сколько гончаров интересных, и сапожников, и кровельщиков – почему именно их выделяют? И улицу назвали Явдохи и Гаврила Пошивайло – за что? Сколько людей жили и живут, а чего именно их именем? – Виктор Захарович загорается, начинает говорить громче.

От мужчины ощутимо пахнет спиртным. Правда, извиняется: был на поминках, говорит, немного выпил.

 

Утверждает: с Александром Пошивайло в нормальных отношениях был, даже на свадьбу его ходил. Но теперь не общаются. Ибо не нравится "эта деятельность".

– Благодаря Олесю Пошивайло расстроился крупный центр гончарства, у них крупнейшая музейная экспозиция керамики, более 60 тысяч экземпляров. Туристы уезжают издалека. Неужели это вам не нравится? – спрашиваю.

– Это туфта все. Фуфло. Оно все ненастоящее, – сплевывает мужчина себе под ноги на асфальт.

РАЗРЕЗАННЫЙ РУШНИК

С генеральным директором Национального музея-заповедника украинского гончарства в Опошном 64-летним Олесем Пошивайло встречаемся уже под вечер, когда музей закрыт, а окружающие холмы освещают последние лучи заходящего солнца.

Высокий статный мужчина в стильном коротком темно-сером полупальто, из-под которого выглядывает полосатый красный джемпер, легкой походкой идет мне навстречу главной аллеей музея. Сразу предупреждает, что у него через полчаса следующая встреча. Для разговора удобно устраиваемся на широкой деревянной скамье со спинкой у главных ворот музея.

– Мое детство проходило у дедушки и бабушки в том доме, где сейчас музей (усадьба Пошивайлов. – Gazeta.ua). Мои родители были постоянно на работе, а я еще школьником бегал к ним домой, играл там. И часто ходил к ним на завод "Художественный керамик", – говорит Олесь Пошивайло. – Кроме того, отец работал дома по гончарному кругу. Дедушка так же. Гончарная культура вошла в меня навечно. Но не стал заниматься изготовлением керамики, поскольку занялся научными исследованиями. И свою миссию понял, что должен в научном аспекте пройти тот путь, который прошла моя семья – вместе с гончарами Опошного и Украины.

 

Учился в Киеве – окончил Киевский государственный педагогический институт и аспирантуру Института искусствоведения, фольклора и этнографии. Проходил стажировку в ведущих керамологических и музейных центрах Европы. Олесь Николаевич сделал керамологию краеугольным камнем своей научной, профессиональной деятельности и вообще своей жизни.

Обладатель многочисленных научных и культорологических премий, ныне доктор исторических наук, профессор, заслуженный деятель науки и техники Украины, председатель Правления Конгресса украинских керамологов Олесь Пошивайло, кроме Национального музея гончарства, также директор Институт керамологии – отделения Института народоведения НАН Украины.

А все началось с мечты его бабушки Явдохи Пошивайло о музее, которую она передала внуку.

– До сегодняшнего дня не могу понять, откуда у бабушки родилась эта идея. То есть она была уверена в том, что мы должны создать этот музей. Это первый частный музей керамики в Украине. Я помню, как много людей, целые делегации, привозили к бабушке в усадьбу – чтобы показать этот музей. Она собирала не только свою керамику, но и всех других гончаров. И не только керамику – картины, иконы, вышивку.

Олесь Николаевич вспоминает историю, как бабушка дискутировала с еще одним коллекционером – собирателем керамики, философом Леонидом Сморжом, который был родом из села Городские Мельницы рядом с Опошней. Они с Явдохой Пошивайло нашли один вышитый рушник, и все не могли поделить, кому же он достанется. В конце концов, разрезали пополам.

 

– После смерти Леонида Афанасьевича мы создали его мемориальный музей, поскольку у него была самая большая в Украине коллекция опошнянской керамики. И этот рушник все равно вернулся сюда, в Опошное.

ВОПРЕКИ СОПРОТИВЛЕНИЮ

Национальный музей гончарства был основан в 1986 году. Сначала он был на территории старого завода "Художественный керамик" – ныне этого помещения нет.

С 1991-го удалось приобрести небольшое одноэтажное общежитие, принадлежавшее газодобывающей компании, с небольшой прилегающей территорией. В это время государство выделяло деньги на ремонт земского дома (ныне – музей семьи Кричевских, одно из подразделений Национального заповедника. – Gazeta.ua), но подрядная компания проводила работы очень медленно.

– Мы решили достроить этот одноэтажный дом, но там заканчивалась наша земля. Это был самострой – без проекта, без ничего. Один наш сотрудник имел строительное образование, мы наняли простых дядек и вместе с сотрудниками построили двухэтажное помещение (ныне – центральный корпус музея-заповедника. – Gazeta.ua).

Если бы тогда граница участка не проходила перед домом, его бы сразу достроили еще дальше – до бетонного забора и за него. Теперь администрация продолжает выкупать усадьбы и расширять территорию музея.

Все земли, выделенные под функционирование музея, принадлежат государству – это легко узнать, просмотрев участки в земельном кадастре. Национальный музей гончарства не является и не являлся частным заведением, отмечает его гендиректор. Да и название Национальный говорит само за себя. Но некоторые не хотят этого слышать.

– Многие в Опошне свято верят, что это мой частный бизнес и все его земли принадлежат мне. А соседи, особенно возле усадьбы, яростно ненавидят музей и всяческого его гадят. Мне тяжело понять, почему они это делают. Особенно это обострилось при декоммунизации и переименовании улиц. Когда улицу переименовали в честь Явдохи и Гаврила Пошивайло, соседи стали выступать, чтобы вернуть название красного революционера Заливчего.

 

Соседи во главе с бывшим председателем поселкового совета начали обжалование решения о переименовании в суде, требовали возвращения старого названия. Суд отказал им в этом – во всех инстанциях решение было не в их пользу. Тогда на сессии поселкового совета было принято решение о переименовании улицы Пошивайлов.

– Приняли незаконным способом, с нарушениями законодательства. Наша семья оспорила это решение в суде. Суд признал переименование незаконным и присудил вернуть название. И тогда в третий раз собрали сессию и стали говорить о переименовании. Больше всего кричали соседи. Начали придумывать небылицы о дедушке: что он и не гончар, что ничего не умел делать и был пьяницей. Просто неприятно это вспоминать.

В конце концов добились своего: сейчас улица называется Свято-Михайловская. Олесь Пошивайло считает, что решение незаконно. Но на этот раз судиться не стал, потому что понимает, что некоторые люди не дадут вернуть улице имя Пошивайлов из-за иррациональной ненависти. Да и нынешнее руководство громады, уверен гендиректор музея, направляет усилия на дискредитацию его детища.

– Бывший глава громады уверен, что мы хотим музеефицировать весь поселок. Люди нервированы тем, что мы выкупаем старые и заброшенные дома, делаем там ремонты и открываем новые музеи, усадьбы гончаров. Но мы развиваемся, несмотря на сопротивление. Об этом мечтала моя бабушка. Это нужно Опошне и Украине, – уверен Олесь Николаевич.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: В Опошне на Полтавщине отгуляли Национальный фестиваль гончарства - фото

61

год прожили вместе Гаврило и Явдоха Пошивайло.

Гавриил Ничипорович умер 24 января 1991-го на 82 году жизни. Жена пережила его на 3 года, 3 месяца и 3 дня.

У Гаврила и Явдохи Пошивайло три сына: Виктор, Владимир и Николай – отец Юрия и Александра (Олеся). Из трех серьезно посвятил свою жизнь гончарству только заслуженный гончар и мастер народного творчества Украины Николай Гаврилович, умерший 25 октября 2017-го.

Продолжил семейную традицию его сын Юрий. Не так давно взялся гончаровать и Владимир Гаврилович – начал лепить игрушку – фигурки "барыньки".

×