После второго Майдана мы играем по правилам европейской цивилизации - Богдан Батрух

24

Это был проект социально-политический. Была потребность влиять на течение истории. Изменения, которые происходили в Восточной Европе в то время, пришлись на время моей жизни, когда чувствовал себя на пике своих сил. Хотелось менять вещи, и при этом были интеллектуальные и финансовые возможности это делать. Это был большой кайф.

Мы хотели делать изменения в умах людей, которые были у власти и что-то решали. Это была прямая наша задача - воздействовать на мировоззрение этих людей. Чтобы изменить мир, надо или самому взять оружие, или повлиять на главнокомандующего и изменить его мировоззрение. Все те люди, которые тогда руководили государством - были очень интеллигентные люди с большим жизненным опытом. Им не хватало одного - знания, что их ждет по ту сторону изменений. Советский Союз распадается, творится что-то новое, а как это новое выглядит, они не знали. Значит, им надо было показать это новое в его лучших проявлениях. Чтобы они знали, в каком направлении идти. Потому что не штука развалить что-то. Проблема была сориентироваться, куда идти дальше. Кучма написал книгу "Украина - не Россия". Ну не Россия. А что? Мы тогда знали, чем мы не есть, но еще не выбрали, чем хотим быть.

Многовекторность не является сюжетом на построение государства. Это дорога к конфликтам. Многовекторность - это противоречие. Это не выбор цивилизационный.

Пришел к нам Дмитрий Павлычко и говорит: "Есть такой Леонид Данилович. Он через две недели будет новым премьер-министром. А он еще не был нигде в мире, ничего не видел. Вы можете что-то с ним сделать?" - "Хорошо, - говорим, - сделаем". Повезли, показали. Он себя показал как интеллигентный человек. Мы в Женеве его познакомили с Франком Тонини - заместителем Motion Pictures Accotiation, ассоциацией самых крупных америанських студий. На второй день мы с Фрэнком завтракаем за столом, а Кучма отдельно. Я говорю Фрэнку: "Мне сказали, что он будет через две недели премьер-министром". - "Ну так пригласи его к нашему столу", - отвечает Фрэнк. Поговорили, посидели за столом. Через две недели он действительно стал премьер-министром.

 

Он был очень осторожен с западным миром. Потому что постоянно ему говорили, что это капиталисты, ЦРУ, поэтому надо быть осторожным. С другой стороны, ему еще не дали стопроцентной гарантии, что будут с ним работать. Но после тех поездок по его глазам уже было видно, что изменения в его сознании произошли колоссальные.

Это был человек, который сам принимал решения. Принудить его к чему-либо было невозможно.

Качество может быть хорошим, но это не значит, что человек хороший.

Тогдашний председатель КГБ Евгений Марчук также не был на западе. Мы также привезли его за границу. Сидим мы в горах, я ему говорю: "В других странах, чтобы перенять власть, надо что-то дать тем, кnj управляют этой страной. Кто в Украине руководит страной? Очевидно, что КГБ. Но в КГБ не пойдешь и не скажешь:" Вы советская структура. Теперь поменяйте свои взгляды и станьте украинскоq". Единственный способ, что вы можете сделать, - это сказать:" Меняется система политическая. Каждый из вас живет по своим правилам. Будет приватизация. Вы как кагебисты первыми можете взять те все экономические блага на себя персонально. Поэтому сотрудничайте с нами. В других странах так сделали, в Венгрии например. Так можно всех перекупить, чтобы они пошли национальным путем. Только будьте осторожны, - говорю ему.- Если много благ захватите, вас позже посадят в тюрьму ". Кагэбисты с Марчуком так смотрят на меня:" Нас не посадят ". Но что можно обогатиться - они мне поверили.

Без того, чтобы им дать возможность наворовать советського добра, невозможно было создать Украину.

Выбор состоялся, я думаю, после второго Майдана. Если наша элита решила быть частью Европы, то теперь мы играем по правилам европейской цивилизации. Если бы мы выбрали быть с Россией, то наш олигархат бы усиливался.

Она дала колоссальные изменения. Во-первых, дошло до войны. Хорошо это или плохо, не знаю. Но война заставила правительство Украины сойти с межгосударственной коррупции. До второго Майдана была колоссальная межгосударственная коррупция, которая состояла в перекупке каждой элиты, включая Ющенко, большими газовыми взятками. Они перебрасывали в Украину, например, сорок миллиардов кубов газа, скотрих позже потребляли 25, а 15 себе перепродавали на западе и имели большие деньги. Это была большая межгосударственная коррупция. Если вы хотите покорить и уничтожить страну - первое, что вы делаете - это коррумпируете элиту. И так делали все.

С другой стороны, Европа - достаточно серьезная современная цивилизация, которая имеет свои правила. Чтобы к ней приблизиться, нам нужно преодолеть еще внутреннюю коррупцию. Такая сильная внутренняя коррупция, как у нас, была в свое время и в Польше, и в Венгрии, и в Болгарии, и в Румынии. Но из-за давления Европейского Союза они постепенно излечивались. И это именно постепенно происходит с Украиной. Такие правила в конце-концов победят.

 

Европа также построена на экономических принципах. Она защищает свою экономическую стабильность. В России большие ресурсы - нефть, газ, удобрения. Выступать против России - это серьезно повлиять на экономику Европы. Украина же Европе не имеет нечего предложить, кроме сорока миллионов бедных людей, обворованных своими собственными согражданами. Выбор даже при всех моральных принципах не так прост.

Своим интеллектом, цивилизационным развитием.

И культура украинская даже самой Украине не известна. Население Украины в большинстве не украинское, а просто "не русское". Поэтому какая тут может быть культура? Мы сейчас на первом этапе: что я не кто-то, но это еще далекая дорога к тому, чтобы осознать, кто я.

Я ужасно не воспринимаю загрязненной окружающей среды. Еще 70 лет назад природа не была так загрязнена, как сейчас. Насколько примитивным созданием еще является человек, видно по тому, как он ведет себя с природой и с культурой других людей. Тем более с языком народа.

Язык - это такая вещь, святая, как религия. Ученые говорят, что за язык и религию отвечает одна и та же часть мозга. Это такие сакральные места. Нельзя не уважать язык. Это жестоко.

Поменять владельцев. А откуда они взяли это телевидение? Они что, работали по 24 часа в сутки, откладывали копейку к копейке, чтобы построить свое телевидение? Нет, они просто пришли и перекупили политическую элиту, поделили бюджет страны между собой, украли деньги от людей, и заплатили за это телевидение. Деморализация заключается в том, что наше общество это воспринимает. И знаете, главная обида в том, что теперь это перекупленное телевидение они используют как инструмент, чтобы поработить людей. Это напоминает крепостные времена, когда все богачи производили водку, чтобы держать крепостных постоянно пьяными. Тогда их легче использовать. Это то же самое.

Конечно, да. Когда я был на кинопоказе в Лондоне, сказал одной девушке-украинке, xnj у нее хорошая машина. Она говорит: "Да, прекраснаz. Только я езжу по украинским дорогам и должна петлять, чтобы обходить пробоины". Если бы она этой машиной ездила, например, в Англии, где чистые дороги без дыр, она бы ехала иначе. Вопрос в том, что нам надо менять среду, в которой мы живем. И благодаря этому будут меняться социальные отношения между людьми. Те же украинцы, живя в других социальных условиях, будут вести себя совершенно иначе. Поэтому нельзя сказать, что люди деморализованные. Нам просто надо менять политические и социальные отношения в стране так, чтобы строить новые возможности и позволять людям развиваться нормально.

 

Я не имею ничего против бедности. Это не конечное состояние. Вы можете поехать в Англию, Я был там с внуком Николая Толстого. Он - богатый человек, но имеет скромную хаточку в селе под Лондоном. Там и другие аристократы за небольшие деньги живут - прекрасно, в гармонии с природой. Они не переживают, что дом скромный, хотя могут позволить себе намного лучше. Но хотят жить в гармонии с окружающей средой.

Это не богатство. Это накопление ресурсов в первом поколении, которые они или их родственники украли. Вор никогда не является носителем культуры. Он может только притворяться таким.

Там есть сложности на каждом уровне. В частности, на уровне сценария. Суть фильма - это рассказывать какую-то историю. Зритель должен развиваться эмоционально вместе с героем фильма. Большинство украинских сценаристов пишут не историю, а репортаж. Например, что-то в селе произошло. Героя встретил милиционер, и так далее. Там нет психологического развития героев, а есть только описания ситуаций. Описания ситуаций - это не сюжет киношный, это сюжет телевизионный.

Есть проблема на уровне режиссеров. Режиссеры в Украине приходят в кино или от музыкальных клипов, или от телесериалов. В клипе нету психологии актеров. Там есть фото, видео актера в различных привлекательных позах. Характера, развития героя нету. Поэтому все эти новые фильмы безэмоциональные.

Те же режиссеры вообще не принимают во внимание, для кого они делают эти фильмы. Они в большинстве делают фильмы для себя. Они думают, что если им что-то нравится - значит это нравится публике. А на самом деле это невозможно смотреть.

 

Это большая причина. Кино и компьютерная индустрия в значительной мере опирается на опыт предыдущих поколений. В Украине этот опыт был прерван, потому что творили советские режиссеры. Центр творчества был не здесь, а в Москве. Не было самостоятельного творческого источника. В Союзе режиссерам давали все. А здесь в рыночных условиях им надо было самим бороться за зрителя в условиях конкуренции. Они себя не нашли, перестали работать.

Сейчас важнее потребность заработать какие-то деньги, отбить деньги. Они часто думают только об этом.

Я думаю, "Поводырь" вполне приличный фильм, который выполняет все свои задачи. Здесь есть интересная история и профессиональная актерская игра. Вопрос только в том, почему деньги на новые фильмы не получает, например, Санин, а их получают другие люди, которые еще не сделали ни одного фильма. Это немножко дилетантство.

В Украине это публика от 15 до 35 лет. На 55 процентов женская и на 45 - мужская. Только это публика, которая выросла во время новой важной революции - технической. Это поколение не очень понимает предыдущие. Так же как люди 20-х годов 20 века не очень понимали тех, которые жили в 1905 году, потому что это совершенно другие периоды истории. Новое поколение воспитано на тех электронных вещах, которые позволяют ему иметь доступ ко всему, что есть в мире. Это и хорошо, и плохо. Хорошо в том, что они автоматически не могут быть легко манипулируемы, а плохо потому, что в них не очень выражена индивидуальность. Связь с культурой прошлых времен очень поверхносная. Нету, как раньше, связи "ученик" и "мастер". Люди сейчас больше учатся из википедии, а не из опыта поколений. Это как если бы родители отдали ребенка в приют и почти не имели бы с ним контакта. Ребенок вырастает другим. Новое поколение познает культуру как ребенок, который был оторван от семьи и отдан на контакт со всем окружающим миром.

Это может быть хорошо, если это пойдет в направлении открытости, толерантности, уважения. Но может быть и растерянность.

Везде, но у других стран корни культуры очень прочные. Стержень культуры национальной в мире намного прочнее. У нас советской культуры уже не существует, русская не воспринимается, а новая едва насаживается.

 

Больше всего украинская культура продолжается в музыке, и большой частью в церковной. Музыка является таким элементом, который был наименее истреблен. Также изобразительное искусство не пострадало так сильно, как, скажем, кино, телевидение и писательство.

Музыка наших композиторов на фоне мировой отличается особенной мелодичностью. А украинское изобразительное искусство знаковое насыщенными цветами. Когда вы смотрите на цвета Криволапа, вы не сомневаетесь, что они вырастают из византийских фресок. Таких цветов, как у него, вы не найдете больше нигде в мире.

Богу время не имеет значения. Строим уже 10 лет. Это церковь Покровы.

В общем то, что я читаю о себе в Википедии, меня удивляет и часто раздражает. Удивляют акценты, на которые обращают внимание. Например, что я - греко-католик, а строю православную церковь. Почему кого-то это так впечатляет?

Есть большие и маленькие правды. Маленькая правда такова: на том месте, в селе Липовка Киевской области, двоюродный брат Достоевского был в свое время священником, он там имел свою церковь. Это одна из причин. Для меня то, что церковь православная, просто корпоративная признак.

В детстве первые мистические переживания были у меня в церкви. В церковь меня водили, когда мне было 3-5 лет. Постоять полтора часа, послушать те песни, запахи - это было событие. Время у ребенка иначе бежит, как у взрослого. Те полтора часа - это вечность для ребенка. Маленький ребенок значительно более открыто и лучше воспринимает искусство - ибо мир в нем только творится, все атомы бегают. Это дольше остается в памяти. Позже вы пытаетесь пережить по-новому те же ощущения. Часто - с помощью кино. Фильм, как и литургия, так же длится где-то полтора часа и так же в основном завершается победой добра над злом. Это постоянные вещи, к которым свойственно стремиться человеку. С детства это полуторачасовое очень эмоциональное музыкально-мистическое восприятие впечатляет и остается.

Поэтому хорошее кино меня приводит к тем моментам, которые с детства я чувствовал в церкви. Но это должно быть кино, где вы забываете о себе, забываете о времени, в котором живете и об окружающей среде. Вы так погружены в то, что там есть.

Кроме хоррора. Я просто физически не терплю хоррора. Во время исследования ДНК ученые брали деликатное растение и ставили его в среду разрушительных звуков - например, постоянной ругани. ДНК растения деформировалось. Я думаю, есть жанры в кино, которые влияют негативно на психику людей.

 

Для меня вера - это предчувствие науки. Так же как мистика и математика. Эти вещи для меня имеют общие корни. Последние научные исследования доказали, что человек построен из тех же атомов, которые 14 с половиной миллиардов лет назад были частью Большого взрыва. В нашем теле есть все элементы, из которых построена целая вселенная. Бог - это правила, упорядоченный хаос. Те правила у нас, в каждой клетке. Каждый имеет Бога на величину своей собственной личности. Мы сделаны по подобию Бога, потому что мы с тех всех атомов и элементов. По настоящему религиозные люди - в Индии. Вы можете посидеть у йога, а затем уйти, и он останется от этого не менее счастливым.

Я это понимаю. Другие формы для меня немного чужие.

Корпоративные формы религиозности. Это цивилизационные вещи, которые являются достоянием и продуктом цивилизации. Каждая церковь - это корпорация, лучше или хуже. Слово корпорация имеет негативную коннотацию, но ничего плохого в нем нет.

Я прихожу к месту, которое имеет в себе элементы мистического. Его можно найти и в мечети, и в синагоге.

Есть лучшие корпорации, а есть хуже. Российский этнос имеет сильные влияния кочевников и шаманов. Татаро-монголы не имели никакой религии, их культы были на уровне шаманском. Те вещи были перенесены в христианскую религию, например, старообрядцев. Но у них шаманские вещи очень неконтролируемые.

400 лет. Легенда, которая подтверждается фактами, говорит, что когда король Собеский ехал под Вену бороться с турками, он собирал казаков. Трем воинам с моего рода, которые хорошо себя прославили, дали большие куски земли в селе Конском возле Перемышля. Через пару веков земли уже не хватало, поэтому большая часть семьи уехала в Америку в 1890 году. Часть братьев моего отца осталась в Америке, а он возвратился сюда со своим отцом, купили землю в 1913 году, дожили до Второй мировой войны. А тогда у них забрали эту землю и выселили на север Польши. Там я и родился.

Отец имел станок и шил костюмы. Он долго ходил в еврейскую школу, где его учили кравчеству. Мама не работала, занималась детьми. У нас было много детей - 4 брата и 4 сестры. Я седьмой.