14 января в многоквартирный жилой дом в Днепре попала российская крылатая ракета. Взрыв разрушил два девятиэтажных подъезда.
Трагедия произошла в субботу в 15:30 в спальном районе города у набережной. На место сразу съехались спасатели и медики. В ловушке под завалами панельки оказались жильцы более 73 квартир.
Поисковая операция длилась 69 часов. За это время удалось спасти 39 человек. В результате ракетного удара 79 человек получили ранения, 46 – погибли. Среди погибших заслуженный тренер по боксу, главный тренер сборной Днепропетровской области Михаил Кореновский.
Мэр Днепра Борис Филатов сообщил, что тела 11 пропавших без вести людей могут не найти. По его словам, Россия могла целиться в Приднепровскую ТЭС, но промазала из-за неточной ракеты Х-22.
Командующий Воздушными силами ВСУ Николай Олещук заявил, что у Украины на момент трагедии не было средств для сбивания таких ракет. В течение года полномасштабной войны из 210 запущенных по нашей территории ракет Х-22 не было сбито ни одной.
Корреспондентка Gazeta.ua побывала в доме и узнала, как его жители пережили самый страшный день. Пообщалась с пострадавшими, которые чудом смогли спастись.
КАМЕНЬ НА БЕРЕЗЕ
За красно-белой лентой на земле лежит открытая книга. Ветер листает влажные желтые страницы. В садах под подъездами советской панельки начала распускаться весенняя зелень.
Увидеть внутренний дворик можно с дороги – в дыру шириной в несколько метров, зияющую посреди дома. Когда-то на этом месте был подъезд с несколькими десятками квартир. Его оградили белым низким забором. На разбитом осколками тротуаре валяются деревянные доски с острыми краями, мелкое стекло и пыль от разбитого фасада здания.
У входа в соседний блок панельки слышно медленное бубнение. Женщина в длинной синей куртке, на плечах в пыли, сидит на лавке и что-то экспрессивно рассказывает мужчине. Тот стоит с детективом Агаты Кристи в руках, носит широкую черную плащевку и шерстяную фуражку.
– Уже окна всем поставили – больше 1300, – поднимает палец вверх мужчина, называется Валерием. – Из городского бюджета все ремонтировали. Мы здесь 50 лет живем, все друг друга знаем.
Дом на ул. Набережная Победы, 118 – был построен еще в 1973 году. Первые жители въехали в сентябре. Получали квартиры бесплатно, рассказывает пожилая дама.
– В 2014 году "донбасята" это все начали, тогда еще надо было все заканчивать, – говорит женщина, имени называть не хочет. – Если бы там этого не допустили, то не было этой войны. Война то вообще с 2014 года идет. Путин хотел попасть в электростанцию, а попал сюда.
Валерий как раз вернулся с прогулки домой. Зашел на кухню и услышал сильнейший взрыв.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Москальская" церковь, раскольники и крики об истинной вере: как монахов РПЦ выселяли из лавры
– Там еще камень на березе висит, – говорит Валерий по-русски и указывает на кусок кирпича, отлетевшего более ста метров от места взрыва. Все окна и стены вокруг разбили обломками. На утепленных фасадах до сих пор видны кратеры от камней.
У входа в подъезд Валерия стоят старые деревянные окна без стекла. Рядом крутятся ремонтники, работающие на пятом этаже уже второй месяц. Работы еще хватает, признаются.
– В 600 метрах отсюда окна вылетели. Представьте, какая сила волны была! – продолжает Валерий. – Стоял у окна, но на противоположную сторону выходят окна. Подъезды все были усеяны камнями внутри. У некоторых заклинило замки, дверь не могли открыть. Соседка постучала, она сама живет. Мы зашли к ней, а там все лежит на полу – дверь окна, мебель. На третьем этаже телевизор людям пробило, на шестом камень холодильник раскурочил.
Люди лежали на земле
Через несколько минут после взрыва к дому съехались спасательные службы. В громкоговорители жителям сообщали, что из здания эвакуируют всех.
– Оперативно все происходило, людей масса на улице была. Я вышел – а там пожар, люди лежали на земле мертвые, все в крови. Кто проходил мимо, то убило осколками. Я знал погибших в том подъезде, знаем друг друга 50 лет, просто уже не так общались. Но живут новые поколения в основном, старожилов здесь пять-шесть.
После трагедии Валерий пытается не проходить мимо разрушенного подъезда. Трудно смотреть на это, вздыхает.
– А одна семья с двумя детьми вышли на улицу, – говорит бабушка. – Что-то забыли взять и родители вернулись домой, а дети их ждали у подъезда. В это время произошел взрыв. Родителей прикрыла панель, а дети стояли здесь. Ну как можно назвать эту Россию? Ну нет слов!
БЕЗУМНЫЙ КРИК
Автобусную остановку через дорогу от места прилета превратили в мемориал памяти. На скамейке в несколько рядов сидят детские игрушки, с крыши свисает грузинский флаг, слева – украинский флаг. Между мягкими медведями, лошадками, зайцами – стоят портреты погибших в тот день людей. Вот в файлике молодая пара улыбается, обнявшись. Лежат цветы – свежие и уже увядшие.
Отсюда хорошо видны уцелевшие наполовину квартиры. Стены полетели вниз и открыли глазу голубую плитку на кухне, тумбочки на стене, полные белой посуды, духовые печи и деревянные шкафы в коридоре.
На прозрачных полках холодильника, от которого отлетела дверца, стоят банки и железные кастрюли с цветочным узором – их присыпало пылью и уже немного залило дождем. В розовом лотке испортилась запеченная курица.
Во дворе возле детской площадки двое мальчиков, лет 10 с виду, играют в теннис за железным уличным столом. С ними – женщина в розовой ветровке. Мячик залетел на крышу дома для голубей. Дети палкой пытаются его оттуда достать.
– Да берите другой, его уже оттуда не достать, – зовет их женщина.
Инна Московченко проживает в Днепропетровской области. Пришла к детям и внукам навестить. 13 января с мужем тоже приезжали сюда в гости, праздновали старый Новый год, рассказывает.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Смертельный путь: как россияне расстреливали гражданских в Гостомеле и кто приказал это делать
– Последний подъезд, здесь живут дети, – показывает рукой. – Где-то в три часа муж с невесткой пошли в магазин, а я с сыном и внуком готовили праздничный ужин. И вдруг взрыв – страшный, но мы слышали один. Я больше испугалась того, что внук это услышал. Он очень испугался. Невестка услышала в магазине и увидела, что из нашего района идет дым. Представьте, она бежит и не знает, увидит ли нас.
Инна Васильевна начинает плакать, прикрывает лицо руками. Через несколько секунд снова начинает говорить, глотая слова.
– Просто когда вспоминаешь это все, как было жутко… – Прибежала и начала кричать, чтобы выходили из дома, потому что он сложится сейчас. Схватили вещи, выскочили из подъезда.
Стоял отчаянный крик. "Помогите!", "Мама!", "Спасайте!" – вырывалось у людей, которые умирали на улице и под завалами.
– Соседка сына шла с работы и попала под обломок – погибла. Мы когда уезжали, то навстречу машины не ехали – они летели. Все в пыли было, машины рядом все осколками побило. Когда вернулись сюда, через четыре дня, внук захотел подойти поближе. А потом сказал: "Как нам повезло!"
НА СВОЙ СТРАХ И РИСК
С бывшей жительницей дома Ольгой Ботвиновой встречаемся на набережной Днепра, в 10 минутах ходьбы от разрушенного дома. Женщина не хочет приходить к своему предыдущему жилью, чтобы не вспоминать пережитое снова.
Через дорогу от реки ждем Ольгу под рядом магазинов и кафе. Проживает в жилом комплексе неподалеку, на встречу пришла в черном длинном пуховике и в малиновом вязаном платке. Ботвинова – стильная яркая брюнетка со смеющимися глазами.
Уже более 12 лет занимается психологией, ее муж – квалифицированный хирург. До войны проживали в Донецке, но в 2014 году были вынуждены уехать. Новую жизнь начали в Херсоне.
– Вообще мы с ним фанаты своих профессий, так начали строить новую жизнь, – признается Ольга, на виске замечаем шрам. – Вот Херсон – очень такой красивый городок, вот парк, два моря – Черное, Азовское. Все было хорошо, работали. Полномасштабную войну встретили в оккупации, потому что Херсон на следующий день был уже оккупирован. Выехать было невозможно, муж где-то две недели не вылезал с работы, потому что было много раненых – бои шли. Чернобаевка это вообще семь километров от центра Херсона.
Вместе с мужем Ольга пробыла в оккупации более 2,5 месяца. Вспоминает прошлую весну – и голос начинает дрожать.
– Это страшное было – не было ни коридоров, ничего не было вообще, – вспоминает женщина. – Люди выезжали на свой страх и риск, такими бабушкиными тропами. Пять дней выезжали – в полях, под снарядами. Мы думали, что самое страшное позади. Ехали в Киев, а остались в Днепре, потому что мужу предложили работу.
Мы думали, что самое страшное позади
Уезжать из страны Ольга не хотела, вместе с командой психологов решила, что будут приближать победу на своем фронте. Супруги сняли двухкомнатную квартиру в многоэтажке по адресу ул. Набережная Победы, 118. Жили на девятом этаже с видом на реку Днепр.
– Был выходной день, суббота, все было хорошо, настроение отличное, – вспоминает день ракетного удара психологиня. – Мы были дома с мужем. Все спрашивают: "Оля у тебя было предчувствие какое-то?". Да не было! Я там жила, мы планы выстраивали на полгода вперед, разговаривали с командой. Я была в той комнате, которой сейчас нет, работала за ноутбуком, что-то писала, планировала. Муж был в соседней оставшейся комнате. И он меня зовет, как ребенок: "Оля, иди ко мне, иди ко мне".
СНЕСЕННЫЕ КОМНАТЫ
В доме выключили свет, тогда еще действовали плановые отключения. Интернет начал плохо грузить, потому Ботвинова отложила работу.
– Слава Богу, что не было света и я не могла работать. Захожу в другую комнату, а муж лежит на диване, и у нас диван стоит под окном низко. Очень было холодно, потому что январь, плохое отопление. Говорит мне: "Бери одеяло и ложись". Десять минут – и взрыв. Это чудо! Если бы я была в той комнате – нас бы не было, если бы кто-нибудь стоял или ходил по квартире – не было бы. Все разбилось вдребезги, стекло разлетелось. Это… это просто шок, – рассказывает, растерявшись, Ольга.
После удара потеряли сознание. Когда пришли в себя, то поняли, что произошло что-то ужасное. Все в дыму, понимаю, что руки-ноги есть, ничего не вижу, спешно пытается описать свое состояние.
– Он говорил: "Вставай!". Люди кричат – спасатели, пострадавшие, а взрывалось еще 15-20 минут после удара. Слава Богу, что было это в четыре часа дня. Зима, но еще было светло, не совсем тьма.
Взрывалось еще 15-20 минут после удара
Мужчина открыл тогда дверь в соседнюю комнату, где перед этим сидела Оля – а ее нет. Перед глазами была бездна от девятого до первого этажа.
– Нет комнат наших, за стеной – ничего. А мы там встречали Новый год, – женщина достает телефон и показывает фото до и после трагедии. Видно, что их квартира стоит над обрушенными этажами, как остров. – На вот этом клочке мы уцелели. Над нами все вылетело, мы были иссечены стеклом. Все наши ранения в голову - это были кусочки стекла. И вот этот мужчина с фонариком – это мой.
Выйти из дома самостоятельно не могли, потому что обрушился и подъезд. У женщины с головы лилась кровь.
– Просто краном в стену. Было ранение в висок, височную артерию. Муж это понял, потому что он врач, как и то, что через некоторое время я потеряю сознание. Мы же не понимали, сколько нас будут вытаскивать, оно все еще рушилось. Первое, что он сделал, это порвал футболку и начал обматывать голову. Сказал: "Только сиди и сжимай рану, потому что оно пульсирует".
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Черный маг, клад под домом и невидимка: что скрывают древние здания "духовной столицы" Украины
Мужчина нашел на полу возле окна фонарик, который покупали на случай блэкаута, и стал подавать сигналы в окно.
– Через три с половиной часа нас достали спасатели. Было тяжело, потому что не могли к окну поднять кран. Бросили лестницу, мы перелезли и начали спускаться. Я не знаю, как я это делала, но ты так хочешь жить, что начинаешь делать все возможное.
Осколок попал в нескольких сантиметрах от височной кости, оба получили сотрясение мозга, многочисленные ранения и ушибы.
– Я не знаю, что чувствуют люди, потерявшие близких. Страшнее всего было на шестой-седьмой день, я как психолог понимаю, что это был синдром выжившего. Не можешь ни радоваться, ни плакать – просто пустота. Я осталась жива, а кто-то погиб.
Впоследствии горожане и волонтеры стали помогать семье. Остались на улице без вещей, объясняет Ольга.
– Вообще ничего – даже своих трусов не было. Вот все волонтеры, обычные люди, приносили. Такое впечатление, что весь мир объединился, чтобы помочь, потому что эту квартиру мы снимали, от властей ничего не могли получить. Но люди помогали, кормили, поили, лечили, дом дали.
В настоящее время семья живет в квартире, в которую бесплатно пустила незнакомая жительница Днепра. Мужчина продолжает работать в больнице, а Ботвинова создает проекты по психологической поддержке.
– Я поняла, что если Бог дал мне право жить, то я не могу этот шанс потерять. Каждый день спрашивала себя: "Что дальше?" - говорит напоследок.
2 
79692
Комментарии