"Муж из одного ада попал в другой" – жена защитника Азовстали

Мы с сыном нарисовали плакат в поддержку Мариуполя. Выйти куда-то я не могла из-за обстрелов, – рассказывает Наталья. – Плакат опубликовала в соцсетях. Сообщение оказалось виральным. Люди брали фото моего сына в погребе с плакатом на аватары. Среди них было множество родственников наших защитников. Мы стали друг друга идентифицировать, общаться. Началась мощная волна единения. Затем вместе вышли к посольству Турции небольшой группой, затем на Майдан. Была цепная реакция. Нашлись почти все родные. Нас более 3500 в группе.

Любовь к мужу. Желание помочь ему и всем его побратимам. Силу дает осознание того, что могу быть полезной. Люди желают нам добра. Мы выступаем единым фронтом. Наверное, отсюда еще сила есть. Идет огромная поддержка.

 

Сегодня где-то до начала четвертого ночи отвечала на сообщения родных, которые мне написали. Очень много сообщений, много звонков. Одно сообщение поразило. У девушки очень похожая история с моей. Тоже ее муж в последний раз выходил на связь 17 мая. Его зовут также Богдан. Она прислала мне фото. Наши Богданы похожи. И она нашла видео, где большой видеоряд с нашими защитниками. На одном фрагменте видна левая часть лба. Она говорит, что вероятно, это ее муж. А я смотрю и на моего мужа тоже похож. Я трижды просмотрела видео и момент, где этот лоб появляется, наверное, раз семь просмотрела. Иногда когда есть время, то просматриваю все телеграм-группы, может, есть где-то видео и с ним. Но пока не видела ни на одном.

Я помню, как мы только начинали свою борьбу за наших ребят, то писали обращение на пять посольств. Дальше писали Реджепу Эрдогану. Это письмо передали через его советника. Затем обращались к разным представителям властных структур. Сейчас готовим письмо в Красный Крест. Пишем постоянно, уже сбились со счета, сколько этих писем.

Да, все. Если раньше говорили о пробелах в коммуникациях, то сейчас нам открывают двери, выслушивают. С другой стороны – масштаб этого горя огромен. Это напоминает мне ситуацию, когда человек долго болеет и родные ждут худшего, но всегда не готовы. К этому нельзя быть готовым. Так же и война. Все знали, кто наш сосед. Что это враждебная нам страна. Все знали, что они собирают войска. Но в этой ситуации сколько ни готовились, а оказались не готовы.

Надо очень оперативно сейчас взаимодействовать. У нас с утра до ночи сейчас встречи. Среди ночи отправляю сообщения. Постоянные звонки.

Нас всюду слышат. Но давление очень большое. С другой стороны – некогда горевать, некогда плакать. Мы уже прошли грань и жизни, и смерти. А за ней места слезам не осталось. Уже не важно, что ты делаешь и какие методы – главное результат.

Каким чудом наши воины выжили на Азовстали. Я говорю, что, наверное, мой муж жив, потому что сработали невидимые нити, за которые тянули лидеры стран, молитвы работают. В одном из сообщений муж мне написал: "Наталья, сегодня прилетела баллистическая ракета, упала почти у моих ног и не разорвалась. Спасибо. Это твоя любовь". Но они из одного ада попали в другой. К сожалению, сейчас ничего мне неизвестно о муже. Он вышел на связь перед выходом с завода. Говорил, что их будут везти в тюрьму на подконтрольной оккупантам территории. Но доехали ли они туда? Там ли они до сих пор?

Затем позвонили представители Красного Креста, зафиксировавшие его выход с Азовстали.

Я всегда делю чувства мозга и сердца. Мне не раз говорили: "Наталья, без шансов. Твой муж на 99,9 процента погиб". Так было в начале апреля. Один из знакомых побратима Богдана написал, что упала огромная бомба, где ребята находились, и скорее уже все. А через две недели Богдан вышел на связь. У меня ноги подкосились. Потому что мозг понимает, что нет шансов после кластерных, фосфорных бомб, противобункерных тяжелых бомб. А сердце знает, что жив. Это нельзя объяснить. А сейчас их не показывают. Если бы все было хорошо, то Россия уже трубила бы, какие там хорошие условия, допускали бы международные институции, было бы много видео. Очевидно, там все плохо, если наши не выходят на связь, и нет достоверной информации.

Впервые за войну заплакала 19 апреля. Пошла получать свидетельство о браке. 17 апреля мы поженились дистанционно. Он был на Азовстали, а я в погребе в Киеве. В ЗАГСе меня поразила бюрократическая процедура. Им нужен был оригинал акта с воинской части. А как его вывезти из Мариуполя? Девушки мне объясняли: ну, пусть передадут в Запорожье или другой не оккупированный город. Говорю: "Извините, но юрист, готовивший документы, за день до нашего брака потеряла мужа. Упал снаряд. Погибло много людей и ее муж среди них. Я боюсь ее лишний раз беспокоить. Хотя она нашла в себе силы, подготовила все документы, прислала вам из официальной почты командования сканкопию. А как она должна передать оригинал?" Я просто тогда расплакалась от непонимания людей, какие ужасы происходят.

Еще плакала, когда летели в Турцию. Наших ребят еще не выпустили с завода, но они выходили на связь и рассказывали, что происходит. Муж писал, что против них применяли такие напалмы, от которых люди сгорают до костей. За такой один раз он так потерял 70 побратимов. Описал это словом апокалипсис. И я понимала, что у меня единственный шанс достучаться до лидера влиятельной страны. Рыдала, когда запустили видеоряд с фото ада Азовстали. На двух брифингах выплакалось все. Мы боремся за наших мужчин, как и они за нас.

Он обычный парень. Очень скромный. Имеет много умений. Хорошо владеет футбольным фристайлом. Окончил футбольную школу. Играет на баяне. Прекрасно поет. Имел даже свой канал на ютубе о тяжелой атлетике. Но не любит внимание аудитории.

Богдан всегда говорил, что надо укреплять дух: ничего не бойся. В эпицентре урагана безопаснее всего. Что еще хуже может случиться от ранения, бессилия, смерти?"

Мы ставили себе цель – читать не менее 100 книг в год. А история описывает случаи, как россияне обращались с разными народами. Осознание того, каково лицо врага у нас было. Может, мир еще не до конца осознавал все.

Мы привыкли писать друг другу сообщения. У меня есть вся история переписки. Как-то перечитывала. Вбила в поисковик слово "скопление войск". И мне выпали сообщения, где есть такие словосочетания. Год назад в марте проходили российские учения на границе, они стягивали туда силы. И мы это обсуждали. Посмеялись, потому что имели планы на год. Пишу: "Не нужна эта война. Давай думать о хорошем. Чтобы она не началась". А теперь было осознание, что в любой момент начнется война. В средине февраля я села в поезд и поехала к Богдану в Мариуполь. Мама меня очень останавливала, потому что боялась. Я спросила Богдана, когда лучше приехать. И он сказал, что самый лучший момент сейчас. И тогда уже была чрезвычайная активность со стороны оккупированных территорий. Он говорит: "Слышишь взрывы?" А в окрестностях было зарево. Посадил меня в поезд, обнял крепко. Сказал: "Когда же мы снова увидимся?"

Папа был военным. Всегда хотел сына. А я третья дочь в семье. Поэтому папа дал мне такую закалку, как для парня. В какой-то момент захотела помогать фронту. Но работать не через фонды, а напрямую. У знакомого попросила контакты подразделений, которым, возможно, нужна помощь. Один из номеров был моего Богдана. Я ему написала, какие потребности у них. Он очень удивился. Ответил: "Как это хрупкая девушка будет помогать?" Попросил прислать ему какую-нибудь книгу, ручки и карандаши. Собирался писать книгу. Я не хотела слать что-нибудь из домашней библиотеки. И купила в книжном магазине Массима Талеба "Антихрупкость". И еще сладости – орехи с изюмом. Это было три с половиной года тому назад. Он сфотографировался с книгой и прислал фотографии. С этого началось наше общение. Что-то узнавал обо мне. Хотел учить английский. Я предложила помощь. Сказал, что тоже должен быть чем-нибудь полезным мне. Я в то время была очень хилая. Врачи запрещали поднимать более 3 килограммов. Попросила, чтобы помог стать сильнее. "Тебе нужна штанга", говорит. Я очень удивилась. Но так начался мой путь силы вместе с ним. С трех килограммов я начала поднимать 116,5. Мы начали дружить, а потом дружба переросла в любовь. Богдан всегда поражал меня своими поступками, подходами, подарками. На свой день рождения он предложил жениться.

Нет и готова не была. Нам бумаги не были важны. Главное чувство и данное слово. Как он сказал, так и будет. Я в этом уверена. Для меня было неожиданностью, что захотел официально все оформить.

Да. Мы с мужем много читаем. Но большинство времени дистанционно проводим, поэтому читаем вместе ту же книгу. Я покупаю два экземпляра. Или он так делает. Одну книгу шлет мне, а другую оставляет. В книжном магазине "Наш формат" нас хорошо знают, потому что по два экземпляра берем всегда. А потом обсуждаем. Уже собрали библиотеку.

Насколько я понимаю, было несколько точек доступа к интернету. Не со всех позиций имели к ним выход. У мужа была именно такая позиция. Его время от времени отпускали, чтобы позвонил. Если присоединялось много людей, связь исчезала. Ребята договаривались между собой. Был большой риск добираться до позиции с интернетом. Часто ему говорила, если рискуешь собой только, чтобы дать весть, что жив, то лучше сиди в безопасности. Какое-то время передавал информацию через побратима: "Норм, жив-здоров".

Не было мыслей, что такое может произойти. Мариуполь уже отбивали. Это уже фактически была вторая столица Донбасса. Мы не верили, что будет так жестоко и что Мариуполь превратят в Алеппо.

Почти не сплю. Только когда от бессилия проваливаюсь в сон на два-три часа, потом просыпаюсь и не могу спать. Муж снится постоянно.

Тревожный он собирал на войну. Там были все нужные вещи. А в плен собирал спокойный рюкзак. Потерял банковские карты. Писал, чтобы заблокировала его счета. Чтобы никто не воспользовался. Но он сохранил два учебника. Их и взял с собой. Один учебник по английскому, а другой – по немецкому. Теперь очень жалею. Было 10 минут для разговора. А я не успела сказать, чтобы не брал эти учебники. Потому что скажут, что он фашист.

Сын стал взрослее за это время. Эти дни его почти не вижу. Спасибо, что у меня две сестры, которые помогают. На работе пошли навстречу – начальник берет на себя многое, помогает. Но дистанционно продолжала работать. Только когда ездила в Турцию, тогда покидала Киев.

Мне очень не хватает тренировок по тяжелой атлетике. Залы возле дома закрыты. А куда-то ехать нет времени. Надо будет наверстывать, потому что муж вернется и спросит, почему я не в форме.

Вместе с мужем. Это должен был быть мой первый отпуск за последние три года. Он никогда не был за границей, и мы хотели поехать вместе. Может быть, в Германию. У меня была неделя командировки, и я ему слала фото и видео. Страна ему очень понравилась.

Или путешествовали бы по Украине. Поездка с палатками. У него тоже такая мечта есть.

А я мечтаю о его возвращении домой. У меня было три очень родных человека. Папа умер в прошлом году. Сын и муж – мои киты, на которых опираюсь. Очень хочу, чтобы с ними все было хорошо. Чтобы наступил мир.