После войны переселенцы не вернутся домой

7

Так сразу и не сказать. Дело в том, что есть разные уровни активности и вовлеченности. Мой путь в общественную активность пролегал через молодежные общественные организации. Кто-то не системно участвует в акциях, а кто-то - активный участник общественной организации. Как по мне, путей доступа общественной активности слишком много, чтобы сделать какой-то единственный портрет общественного активиста. Кто-то проявляет активность со школьной скамьи, а кто-то уже во взрослом возрасте осознанно пытается влиять на определенные процессы.

Наверное это определенное беспокойство, наличие чувства ответственности за то, что происходит в обществе и желание менять общество и ситуацию вокруг. Я думаю, что украинский активизм возник из-за отсутствия настоящей политической системы.

На мой взгляд, значительная часть украинских активистов смогли бы стать прекрасными политическими лидерами. К сожалению им не место во властных структурах, там нужны исполнители без собственной позиции, а не независимые специалисты.

Я бы не сказал, что многие не чем не занимались, примером в Донецке, 99,9% общественных объединений выехали и большинство из них действует до сих пор.

Случилось так, что из-за войны люди почувствовали в чем заключается их сила. Многие переселенцы поняли, что от их проукраинской позиции, желания что-то делать на благо государства, многое зависит. Они приехали "чинить все" и я скажу, что это и легко и трудно в одно время. Дело в том, что когда становишься "человеком с чемоданом", которая даже не является точкой опоры, хочется как минимум проверить свой опыт с другими людьми.

Когда мы в Киеве создавали Украинский народный совет Донецкой и Луганской, мы смогли легко найти единомышленников. Люди объединялись не ради грантовых денег, а ради украинских ценностей и принципов.

Кстати эта война смогла показать какую пользу обществу и государству приносят активисты и волонтеры. Огромное количество неравнодушных людей взяли на себя тяжелое и неблагодарное дело - помочь беженцам поселиться и начать новую жизнь. В начале оккупации Крыма, войны на Донбассе некоторые смогли вывезти с собой определенные ресурсы, или вещи, а кто-то бежал только с сумкой. Судьбы этих людей зависели от того, как их примут здесь.

Этим активистам и добрым людям надо выразить огромную благодарность, потому что взялись за дело, от которого открестились органы местной власти.

На этот вопрос есть очень простой ответ - мы все стали острее чувствовать себя украинцами. Мы, переселенцы, с потерей своей малой родины лучше поняли насколько важна Украина для каждого из нас.

Я скажу, что для многих ВПО появилось осознание, что Украина не просто территория для проживания, а то, что надо защищать. Активисты пытаются защитить эту страну в какой-то свой маленький способ.

Я общаюсь со многими микрообществами. Вот ультрас Шахтера - это же футбольные хулиганы, но в 2014-м они ушли на фронт добровольцами и нацгвардейцами, они воевали за украинскую свободу. Для донецких ультрасов защита Украины стал вопросом чести и достоинства. Я скажу, что они теперь сообщество патриотов, воплощают свои слова в жизни.

Сейчас мы совместно с аналитическим центром УКУ проводим ряд закрытых мероприятий создаем проекты, которые упростят деоккупацию и реинтеграцию. Мы увидели, что качественные изменения не запустить, если не будет достаточно сильного общественного запроса. Без серьезной позиции гражданского общества не сможем заставить власть принять действительно эффективные, проукраинские стратегии, которые нацелены на развитие этих территорий. А если мы не сможем этого сделать, то наше государство и в дальнейшем будет развиваться в зависимости от желаний и выгоды олигархов.

Но с каждым днем все больше людей устают от такого расклада и давление на власть усиливается. Я думаю, что это давление будет расти, потому что мы все с каждым днем все больше понимаем, что Украина принадлежит нам. И с каждым днем людей становится больше, поэтому я уверен, что наша нация скоро проснется окончательно.

Накануне местных выборов я провел конференцию с переселенцами, которые баллотировались в местные советы. Мы говорили о миссиях и месседжах, которые должны нести переселенцы. Обсуждали способы объяснения каждому селу и местной общине ущерб, который лично им лично им несет РФ и идеология "русского мира". Все согласились с тезисом, что благодаря работе в местных органах власти мы должны объяснить, что сопротивление российской оккупации - это не выбор, а жизненная необходимость.

Если хотим выжить как нация, сохранить свое благосостояние, то не имеем права закрывать глаза на деятельность российской агентуры в Украине. Должны разработать комплекс действий по противодействию деятельности российских агентов влияния, пророссийских партий, СМИ, бизнеса.

Многие из активистов-переселенцев мне говорят, что люди, которые живут на мирной части Украины не представляют себе войну. Не чувствуют, что в нашей стране российские солдаты убивают наших земляков, обстреливают жилые дома.

Многие украинцы до сих пор не осознают, что война, которую РФ начала на Донбассе ухудшает жизнь всех нас. Не понимают, что сможем победить только если у нас будет сильная гражданская и политическая позиция.

Активисты-переселенцы не связаны с местными группами влияния, мафиозными кланами и коррупционерами.

Кстати предоставленая ​​переселенцам возможность выбирать - это очень позитивный фактор. Для людей это первый путь для укоренения в общины, ибо без возможности выбирать и баллотироваться эффективным членом общества не стать.

До этого многие активисты ВПО жаловались, что из-за невозможности голосовать не смогли воплощать в жизнь свои проекты. Местные органы власти прямым текстом отказывались сотрудничать, потому что переселенцы не являются их избирателями.

И, к сожалению, они правы - чтобы иметь успех в обществе надо быть его частью и в политическом аспекте также. Это очень важно, поскольку многие переселенцы останутся на новых местах навсегда.

Мы не должны быть эгоистичными. Надо консолидироваться с другими активистами и решать проблемы и местной общины тоже. Легче добиться чего-то сплоченно, имея за собой больше заинтересованных людей. Мне очень грустно наблюдать как часть ВПО объединяются в микрообщества и пытаются решить лично свои проблемы.

Это неэффективно и неправильно. Например из-за неправильного подхода не решена достаточно неприятная проблема с местами в детских садах - много международных фондов рассматривают возможности поддержки общин для построения новых детских садов. Лично я не слышал, чтобы один из таких проектов воплотили в жизнь, потому что не было консолидированной работы. Нет смысла решать проблему трудоустройства ВПО, потому что проблема комплексная. Следует разрабатывать программы, которые обеспечат работой все общество - ветеранов, многодетных семей, людей с инвалидностью и тому подобное.

Не стоит активность и работу менять на льготы. Наши проблемы не являются эксклюзивными. В Украине куча проблем, и надо сплоченно их решать.

К сожалению очень часто местные общины представляют себе местность, где они проживают как некое герметичное место где не должно быть изменений. Нежелание видеть новых людей, воспринимать их равными себе, не желание давать старт изменениям.

У меня было интервью с Уильямом Ричем - это американский исследователь украинского происхождения. Он спросил есть ли разница между Львовом и Донецком после Евромайдана.

Я ответил, что есть одна общая негативная черта. Дончане и львовяне и остальные жители городов, поселков и сел соглашаются мириться с маленьким злом для собственного комфорта. Я имею в виду серые схемы и тех людей, которых принято считать коррупционерами.

Мы, конечно, можем путем протестов менять власть в Киеве, но оставляем на местах представителей коррупционных кланов и мафии. И когда наступает время люстрировать какого-то чиновника, то "глаза прячут" как во Львове, так и в Донецкой области. Встает вопрос "как люстрировать человека, с которым детей в один садик водим?". Или вот "как сказать куму, что негодяй, потому что пошел в пророссийскую партию ОПЗЖ"? А при этом кум скажет, что так легче получить подряд и проложить в селе дорогу или установить детскую площадку.

Должны смириться, что некоторые люди не изменят к нам отношения. При наличии больших конфликтов - мы обязаны садиться за стол переговоров.

Надо видеть лес за деревьями. Благодаря войне Украина вернулась к вопросу идентичности. И наша идентичность по умолчанию предполагает, что человек должен уважать наш народ, язык, историю культуру и традиции. Если какому-то человеку так жить не комфортно, то он должна выбрать себе другое государство для проживания и развития. Это является краеугольным стержнем, который должен существовать во всей нашей стране.

Второе - только из-за войны я увидел, что российский культурный расизм теперь вызывает все большее отвращение.

Но при этом надо принять тот факт, что старшее поколение не изменится, поэтому должны работать с молодежью. Ввести для них интересное внешкольное обучение, привлекать их к украинскому дискурсу.

Глядя на результаты соцопроса, которые проводят среди переселенцев - 75% людей останутся на местах. Некоторые из них уже отдали детей в школы, кто сделал карьеру. До того не труба забывать, что доля людей продала свое имущество, а у кого жилье разрушили российские войска. Многие уже готовится встречать старость и останутся, потому что все их друзья разъехались.

Мы только сейчас осознали, что война отняла у нас не только материальное благосостояние, но и наши жизни, наши знакомства. Возвращаться в дом, в котором ты не знаешь ни одного человека - это дополнительная психологическая травма, которую себе никто наносить не хочет. Однако некоторые вернутся на свою землю и будут восстанавливать эти территории.

Кроме этого общественно-политическая жизнь на тех территориях в течение нескольких лет будет невозможна. Должны пройти процессы люстрации, наказание коллаборационистов, развития, установления эффективной государственной власти. Пока эта жизнь станет в нормальное русло и ее можно будет сравнить с тем уровнем, которым мы живем сейчас, нужно время. Но со временем все уладят, построят и города которые будут заселены уже новыми людьми с новыми принципами.