Главное – обуздать Кремль. Десант, авиация, ракеты россиян угрожают больше ядерного оружия

Допускаю возможность размещения Путиным тактического ядерного оружия в Белоруссии. Стратегическое просто требует серьезной работы, поэтому маловероятно. Это один из возможных вариантов, как Кремль может обострить ситуацию в Восточной Европе. Такая карта – на столе у Путина. Но прогнозировать, выберет ли он ее или другие варианты для обострения ситуации – то же, что гадать на кофейной гуще.

Зависит от того, как будут оценивать угрозы эксперты по безопасности. Если увидят критические риски для своих стран, будет реакция.

Очевидно, что такое размещение изменило бы безопасность в Европе. Минск является подписантом Соглашения о нераспространении ядерного оружия, предусматривающего отказ от размещения на своей территории боеголовок. Этот шаг означал бы пересмотр статуса Беларуси и создал бы дополнительный кризис в регионе.

Это бы существенно ухудшило ситуацию с безопасностью в Восточной Европе. Хотя не столь радикально, как может показаться. Ибо ядерное оружие есть на территории России. И оно тоже близко к странам ЕС и НАТО. С тактической точки зрения, мало что изменилось бы. Но для дипломатии это означало бы, что Россия идет на дальнейшую эскалацию гонки вооружений и втягивает в нее Беларусь. Минск в результате действий Лукашенко попал в безвыходное положение и вынужден был бы танцевать под дудку Кремля.

Большая теоретизация и "какбытология" удалена от практических вещей. В то же время в Украины есть серьезные риски из-за развертывания Россией войск у границ и давления возможным захватом территорий.

 

Поэтому ядерное оружие не меняет в корне ситуации для Украины. Мы должны максимально укреплять обороноспособность и координировать усилия со странами НАТО. Россия ведь угрожает нам не ядерным оружием, а обычной конвенциональной войной. В частности, средства, которыми Москва планирует возможную операцию – десантные силы, авиационные и ракетные удары по целям в Украине, наступательная механизированная техника. Это то, что нам угрожает, и уже вдоль наших границ.

Перемещение ядерного оружия – чувствительная тема для мирового сообщества. Ведущие страны приложили огромные усилия, чтобы снизить угрозу ядерной войны. Если Россия пойдет по этому пути, это будет означать, что она отказывается от решений начала 1990-х, касающихся ядерного нераспространения и разоружения. Это повлияет на ее восприятие в мире.

Это не то, чего добивается Россия. Если бы хотела только этого, достигла б легко – игрой на страхах западноевропейских членов Альянса. На это слабое место Кремль до сих пор эффективно давил, из-за чего украинский запрос на членство остается без ответа. Не требуется никаких письменных обязательств в таком случае. Путин знает это. Поэтому добивается другого – публичного унижения стран Запада и ключевых институтов, которые в этих переговорах могут проявить слабость, отказаться от своих политических обязательств перед Украиной и Грузией, данных на Бухарестском саммите НАТО 2008 года.

Действия Путина могут свидетельствовать о нехватке единства в Альянсе. Это будет подрывать и расшатывать позиции оппонентов Кремля, их способность действовать синхронно и консолидировано перед вызовами.

Цель Кремля – дальнейший подрыв институтов НАТО и Евросоюза. Давление Москвы может усугубить проблемы и разногласия в евроатлантическом сообществе.

В первую очередь, жду ответа европейских лидеров, по которым Путин впервые заявил, что не нуждается в них за столом переговоров из США. Российская позиция свидетельствует, что в вопросе европейской безопасности россияне хотели бы вести переговоры без участия европейцев. Только двусторонние разговоры с США. Серьезное оскорбление. Удивляет отсутствие реакции из европейских столиц, коллективного ответа. Москва не видит за столом переговоров не только страны Балтии или Польшу, но и Францию или Германию, которым отказывает в праве быть участниками европейских дел. Это испытание на крепость Западной Европы.

Это один из факторов, который побуждал Россию к активным действиям. Москва видит, что Запад, в частности, Штаты в глобальном плане не готовы в военном плане отстаивать свои интересы. Там, где можно выйти из игры, выходят. Это создает в России надежду, что так же Вашингтон не будет активно противостоять российской военной угрозе. Афганский прецедент мотивировал россиян к наступательной дипломатии.

Перспектива вступления – отдаленная история. Ряд западноевропейских стран не хотели бы сейчас видеть нас в НАТО. Ведь для них это будет означать втягивание в конфликт с Россией, чего не хотят. Однако мы получаем помощь от Североатлантического альянса. Впрочем, она не тождественна готовности физически защищать Украину вооруженными силами стран-членов.

 

Пока в Украины будет в конфликте с Россией, эти страны будут блокировать вступление. Для присоединения нам нужно согласие всех 30 членов Североатлантического альянса, чего нелегко достичь.

Действия Путина в значительной степени демонстративны. Возможно, надеется на дипломатический эффект от маневров. При подготовке эффективного наступления важна внезапность. Ее нет. Напротив, мы видим показательные действия. Это может свидетельствовать о том, что Кремль использует войска как средство давления.

Однако инициативы, которые Кремль направил в Вашингтон, отдаляют от решения. То, что там написано, и как их слили в масс-медиа, свидетельствует, что Москва не рассчитывает достичь дипломатического результата. Большинство предложений по определению неприемлемы. Поэтому анализ ситуации вокруг проектов договоров, предложенных Россией, не позволяет быть легкомысленными.

Теперь российской стороне некуда отступать. Если выдвинули ультиматум Западу и его невозможно выполнить, то Кремль сам создал условия, в которых вынужден будет реагировать на неизбежный провал переговоров.

Чтобы создать информационный шум, развязывающий руки. Мол, смотрите, мы вышли с мирными предложениями и даже их не скрываем.

При этом самый большой риск - эскалация. Россияне могут использовать войну как инструмент, который усилит их переговорные позиции и поставит Украину и западных партнеров перед необходимостью идти на неприемлемые политические уступки, которые могут разрушить украинское государство. В первую очередь, это касается вмонтирования марионеточных режимов ЛНР/ДНР в наше политическое тело.

Несомненно, сегодня можем говорить, что уровень несовместимости систем России и Беларуси и демократического мира достиг такого уровня, что возникла новая версия "железного занавеса". Хорошо, что мы на правильной стороне. Но понимаем, что Россию это не устраивает. Нас хотят засосать на другую сторону и превратить в еще одну Беларусь.

Что касается Албании и Северной Македонии, это отдельная длинная история. Некоторые страны Западной Европы и Болгария в течение прошлых лет всячески затягивали начало переговоров о членстве этих стран, хотя Еврокомиссия давно дала добро.

Украина находится, по крайней мере, на шаг позади этого процесса. В ближайшее время радикальных изменений в евроинтеграции не увидим. Однако у нас есть инструменты – Соглашение об ассоциации. Там прописаны наши обязательства, шаги по приспособлению нашего законодательства к европейскому экономическому сообществу.

Мы в этом году подписали Соглашение о совместном авиационном пространстве с ЕС. И еще много схожих будет. Двигаемся шаг за шагом, этап за этапом. Это не скачкообразный процесс.

Следует максимально претворить в жизнь Соглашение об ассоциации в определенные сроки. То есть в течение 10 лет с сентября 2017-го, когда вступило в силу. Тогда можно будет говорить о дальнейшем шаге – заявке на формальное членство. На сегодняшний день выполнили значительную часть работы. Однако меньше, чем предусмотрено календарем, который согласован с Евросоюзом.

Наша евроинтеграция приобрела форму рутинной работы, где гораздо больше технических деталей, чем больших политических шагов. Следует накопить критическую массу перемен, в результате которых Украина де-факто сможет стать частью единого европейского рынка. Когда это сделаем, у нас возникнут лучшие для политического шага подачи заявки условия.

Для Евросоюза приоритетный вопрос – адаптация бизнеса к зеленому курсу. У ЕС требования к членам и партнерам в этой сфере. У нас здесь определенные отставания. Правительство внесло законопроекты, которые часто блокируют лоббисты от бизнеса. Последние не желают вкладывать огромные средства в модернизацию производств. Но государство взяло на себя обязательство и должно добиться результата.

Также всерьез следует поработать в сфере цифровых прав. ЕС выдвигает высокие стандарты защиты персональных данных. Часто легкомысленно к этому относимся. Нуждаемся в серьезном законодательном урегулировании.

Разумеется, в 2022 году у нас по всем направлениям нужны изменения. К примеру, в энергетике. Это большой блок задач. Есть вопросы о совместимости наших и европейских энергетических систем.

Следующий год будет решающим в переговорах по присоединению к европейскому соглашению по признанию промышленной сертификации. Так называемый "промышленный безвиз" позволит признавать в ЕС украинские промышленные товары без повторной сертификации. Важный шаг, но необходимо, чтобы наша система сертификации полностью отвечала европейским стандартам.

Главная тема будет касаться того, удастся ли укротить Кремль. Какие бы мы стратегии ни строили, но иметь соседа с такими настроениями – это для нас экзистенциальная угроза. Как с этим справимся, как сможем успокоить ситуацию на более длительный период, будет определяющим. Нам следует отстоять суверенитет, наше право определять свой путь. Это основная задача, которой будут подчинены все остальные составляющие внешней политики.