Если 99 процентов любит Родину, по крайней мере 1 будет ее ненавидеть - режиссер Надав Лапид

Я могу много говорить об Израиле, потому что сам оттуда. Я не считаю эту страну обреченной. Но знаю, что многие так думают. Даже если 99 процентов любит родину, по крайней мере 1 будет ее ненавидеть. Для моего героя родная страна - настоящий ад.

В Израиле с самого детства детей пытаются научить любить свою страну. Что эта любовь должна быть безграничной и безотказной. Это проблема нашей идентичности. Потому что если ты не любишь родину - оказываешься на другой стороне, во враждебном лагере. Возникает вопрос: почему мы должны ее любить? На самом деле мы можем не привязыватся к одной стране, быть свободными, как ветер.

Я сейчас буду выглядеть, как гуру на радио. Дело не в том, принимаешь ее ты, или нет. Просто нужно полюбить себя. Этот парень не может найти себе покоя, но в этом нет ничего плохого. Это активная позиция, по крайней мере не бездействие или меланхолия.

Создается впечатление, что мы рождаемся с определенной идентичностью. Что должны любить свою страну. Я, как любой хороший, может не слишком гражданин, два года отслужил в армии. Потом ходил на вечеринки, развлекался, жил классной жизнью. Так прошел год. Потом у меня появилось непреодолимое ощущение все бросить и убежать. В какой-то момент я сел на самолет, и покинул это место. Я оказался в парижском аэропорту Шарля де Голля. Мне пришлось отказаться от языка, на котором я разговаривал. От всего, что имел до этого. Но через несколько лет я вернулся в Израиль и стал кинематографистом.

Этот фильм как легенда. Живет себе один парень. И однажды понимает, что живет в аду. И решает сбежать в рай, чтобы спасти душу. В конце попадает в ту страну, которую считает лучшей в мире. Оказавшись голым в ванне посреди пустой квартиры он просыпается. Видит наиболее французскую пару в мире. На этом можно было бы и завершить. Просто показать, что они втроем живут долго и счастливо. Но на этом легенда не закончилась. Каждая иллюзия заканчивается потерей.

Существует не только физическое насилие, как в Израиле. Есть еще насилие вежливости, как во Франции. Все эти идентичности вписаны в его тело. Он не может избавиться от них, потому что для этого надо избавиться от себя. Так мы видим его внутренний конфликт. В конце фильма он бьется об закрытые двери, которые оказываются им самим.

Это не вопрос морали. Отношения между тремя этими людьми можно назвать обменом. Он получает деньги, но отдает девушке тело, а парню свои истории. Возможно, нужно было бы поступить наоборот. Главное - мы видим это взаимодействие между людьми.

Фильм попал под цензуру в Китае. Председатель цензурного агентства спросил то же самое. Я ответил "Почему нет"? Быть обнаженным естественно. Это фильм о языке и о теле. Обнажение - это поиск идентичности. Он пытается убить старое "я", и найти себя нового. Определенным образом он хочет уничтожить собственное прошлое. Он перестает пользоваться ивритом, но не может избавиться от собственного тела. Пытается себя уничтожить: голодает, пытается замерзнуть, продает свое тело. Но так и не может этого сделать. Это очень феминистический фильм - лишь обнаженные мужчины.

Я в эту ловушку не попадусь. Хотелось мне бы быть таким многословным, но для такой задачи мне нужны недели две. Эти слова не просто синонимы, это музыка. Когда о чем-то думаю, стараюсь подбирать много синонимов к словам. Это помогает раскрыть вопрос шире.