"Кто вам разрешил жить лучше, чем мы?" – как Дергачи сдержали российское нашествие и стали щитом для Харькова

26

Дергачевская громада является крупнейшей в Харьковской области. Объединяет 38 населенных пунктов, где до начала полномасштабной войны проживало 44 тыс. человек.

С первых часов российской агрессии громада приняла на себя один из главных ударов захватнических войск, поскольку имеет прямую границу с РФ. Приграничные села практически сразу попали под оккупацию. Враг бросал большие силы и на захват административного центра громады – города Дергачи. Населенный пункт должен был стать главным плацдармом захватчиков для последующего наступления на Харьков. Однако город устоял, хотя россияне делали все, чтобы окружить его и зайти на территорию.

В начале сентября Вооруженные силы Украины совершили стремительное контрнаступление в Харьковской области и освободили Дергачевскую громаду от российских оккупантов. В населенные пункты вернулись украинские власти.

Как Дергачи пережили российское нашествие и как город живет после деоккупации деревень и поселков громады – узнавала корреспондентка Gazeta.ua.

ТАНКИ У САДИКА

Российская армия в феврале-марте приблизилась почти вплотную к границам Дергачей, оккупанты пытались установить полный контроль над городом. Поэтому массированно обстреливали населенный пункт из самолетов, систем залпового огня и артиллерии.

– Они, может, и заходили в город, но до нашей улицы не дошли. Самолеты летали и над моим домом. Бомбили, – вспоминает местная жительница 62-летняя Ольга Кармазина.

Живёт в частном доме на тихой улице недалеко от центра города вместе с больным мужем и сыном студентом.

Фото: Ольга Стенько

День, когда началась война, запомнила навсегда. Утром кормила больного мужа, а потом где-то сильно бахнуло, рассказывает.

– Это было чуть за пять утра. Видно, обстрел был по Казачьей. Что началась война, я и не очень поняла. Но у нас под садиком, где я работала, с 23 числа (февраля. – Gazeta.ua) уже стояла наша техника. Мне женщина на остановке сказала, что учения будут. Мы тогда так еще не могли подумать, что война начнется. Надеялись на лучшее, – рассказывает женщина.

В первые дни войны ее дом пострадал от российских снарядов: посекло обломками окна и крышу. Саму же семью спас соседский забор, который во время одного из обстрелов принял взрывную волну. Иначе обломки могли бы влететь в окна, которые у Кармазиных выходят во двор.

 

– У соседей за два дома бомба упала во дворе – вывернуло им забор и дом побило. В доме на холме вывернуло с корнем грушу и яблоню, убило петуха, разрушило дом, – перечисляет последствия обстрелов женщина. – Стреляли с Казачьей, сейчас – из Белгорода. Нам сюда слышно, как Харьков обстреливают, – объясняет Ольга Андреевна.

Жители города привыкли жить под обстрелами. Они могут начаться в любой момент, говорит Кармазина. Вспоминает, что одну из самых страшных атак Дергачи пережили на Чистый четверг, 21 апреля. Тогда россияне массированно били по всему Харьковскому району.
В настоящее время город постепенно возвращается к привычной жизни. Здесь открылись магазины и рынок, ходит общественный транспорт, работают коммунальные учреждения.

МЕРТВЫЙ ПЕТУХ

Чуть дальше по улице встречаются дома, из которых до сих пор торчат в небо голые стропила – кровли сильно побиты осколками снарядов. На противоположной стороне, из-за крашеных в ярко-синих металлических ворот, выглядит старенький кирпичный домик – его окна забиты фанерой и полупрозрачным полиэтиленом. На соседнем участке за серыми металлическими воротами слышу чьи-то шаги – значит, кто-то есть дома. Да и шиферный забор выглядит очень целым – явно отремонтирован.

На мой стук по металлу калитки в первую очередь отзывается собака – лает из-за забора надсадно хриплым голосом. Через минуту во двор выглядывает и хозяин – высокий худой человек с седыми усами, одетый в робу – брюки и синюю куртку поверх флиски. Представляется Сергеем Григорьевичем, приглашает во двор.

 

За воротами – довольно большой двор. Ветви яблонь ломятся от плодов, созревает розовый виноград. Напротив ворот вижу еще один дом – жилой двухэтажный флигель. Штукатуренный и еще не крашеный, серые стены местами иссечены. Далее вглубь двора – хозяйственное здание из силикатного кирпича, о которое оперта сложенная красная детская коляска. На белых прямоугольниках стены печатными буквами тщательно выведены: "Папа, мама, я, сестра одна дружная семья".

Это одна из трех внуков писала – дочь сына, объясняет Сергей Григорьевич. С первых дней, когда начались обстрелы, его сын вывез семью в соседнюю область.

15 июня во двор мужчины попал снаряд – летел со стороны Казачьей Лопани и упал буквально в 10 метрах от зданий.

– Прилетел прямехонько сюда. Здесь груша росла, она у меня влетела в туалет. Малина, клубника была полностью все снесло. Это было днем, я был у родственника на улице рядом. А потом сосед мне звонит: "Сергей, приезжай, здесь караул". Я приехал, сначала не понял ничё. А как сюда зашел – ну ёлки-палки! – активно жестикулируя, показывает свое избитое подворье мужчина. – прилетело в пристройку. Разбило сарай, убило петуха.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Выбитые зубы, наглые буряты и голодные львы: как один из крупнейших зверинцев Европы пережил нашествие россиян

В тот день планировал собирать здесь клубнику, говорит. И как раз был бы на огороде при обстреле, если бы родственник не попросил помочь по хозяйству. К счастью, в доме тоже никого не было, добавляет хозяин. Осколки побили стену в жилой комнате на втором этаже

– Как для вас лично началась война? – спрашиваю.

– Я собрался на работу, думал выезжать машиной в полседьмого. Работал в зоопарке Фельдмана, в охране. А тут как началось! Начальник охраны нам отзвонился: "Ребята, пока не уезжайте". И вот до сих пор, – отвечает Сергей Григорьевич. Сейчас находится в неоплачиваемом отпуске. – Мы с напарником, пока затишье, хотели поехать и посмотреть, что там и как. Но отзвонился начальник, сказал, что приезжать пока рано. В парк из главного входа никого не пускают.

В первые месяцы войны из Дергачей массово уезжали люди, вспоминает мужчина. Закрывались все учреждения и организации, не работали магазины. Хлеб пик местный предприниматель – владелец кондитерской. Но недолго, потому что кончилась мука и взять ее было негде. На следующий месяц открылся магазин местного фермерского хозяйства, куда начали завозить продукты и безвозмездно раздавали людям свежий хлеб. Впоследствии начали оказывать гуманитарную помощь.

 

– Первое время было очень страшно. Били крепко… С этой стороны, – показывает в сторону Казачьей Лопани мужчина. – У меня два сына. Один живет с той стороны дома, то прибежали ночевать к нам в комнату. А на другой день уехали. Буквально у меня на глазах бомбили нашу улицу. Это было ночью. Такие взрывы, такое пламя! Было слышно, что они где-то недалеко. Очень быстро все происходило – выход и прилет.

Мужчина не понимает, зачем россияне так сильно били по мирным жителям.

– Не знаю. Я сам русский – родом из Костромской области. У меня все родственники там: две сестры, брат. Но я сказал мне больше не звонить. Старшая сестра заявила мне: "Вы сами этого хотели". Это взбесило меня до глубины души! У нас жизнь токо начала налаживаться, все хорошо. И тут – на тебе! "Русский мир" пришел. Я выехал в 1975 году из села (в России. – Gazeta.ua), был там в 2000-м. Там за это время вообще ничё не изменилось! Те же дома, сараи, бараки. Приезжали ко мне в гости и удивлялись: "Ты посмотри! У него туалет в хате!" У них там никогда так не будут жить люди, как у нас в Украине, – размышляет Сергей Григорьевич, пока идем назад к воротам.

Уже на улице спрашиваю, все ли соседи пережили обстрелы. Лицо мужчины становится очень серьезным и грустным. Показывает рукой справа – вниз по улице, где стоит хата без крыши. Объясняет, что там погибла 15-летняя девочка. Вышла из подвала, где пряталась семья, чтобы забрать из дома какую-то личную вещь. И в этот момент прилетела вражеская мина.

 

Последние слова мужчины перекрывает жужжание электроинструмента – в доме через улицу рабочие чинят разбитый прямым попаданием забор.

СМЕХ СКВОЗЬ СЛЕЗЫ

– Я не знаю, откуда стреляли. Тревогу, может, когда-то и объявляли. Но у нас здесь не слышно сирен. Ну и нам все равно некуда прятаться. Оно с первого дня летало над моей хатой. Тогда это был обстрел из "Урагана", 11-ть вечера. Мы были дома, – рассказывает владелица дома с разбитым забором.

Живет с матерью пенсионеркой, которая очень плохо перенесла обстрел – после полученного стресса женщину едва выходили.

Снаряд задел столб перед воротами и благодаря этому сменил траекторию и упал перед домом, а не на него. Взрывом покрутило столбик забора – крепкий металлический швеллер, порубило листы железа в воротах, шифер из забора и крыши превратился в груду мелких обломков.

Ближний к эпицентру взрыва угловой столб дома – вывалился, обнажив дранку и внутреннюю глиняную штукатурку.

– На следующий день мы собрались и уехали в Харьков. Потому что мороз на улице, а дом разбит. Вернулись сегодня – нужно дом готовить к зиме. Страшно, а шо делать… Вот ребята согласились помочь.

На следующий день после попадания в дом приезжала следственно-оперативная группа полиции. Владелица написала заявление. Также обратилась с заявлением на компенсацию в городской совет. Там обращение было принято, но ответили, что денег нет.

 

– Моей подруге 16 тысяч (гривен. - Gazeta.ua) предложили за развалившийся дом. Она отказалась – что она за эти деньги сделает? – женщина заливисто смеется, хотя кажется, что готова заплакать.

Один из рабочих, разбирающих разбитый забор, представляется Сергеем. Говорит, что его дом в Пятихатках, окрестности Харькова, тоже потерпел разрушения. Артснарядом пробило дырку в стене. Дом был отремонтирован.

– Город выделяет какие-то стройматериалы, а люди бесплатно ремонтируют дома – им за работу не платят. Забивают окна, укрепляют стенки. То есть, опять все волонтёры, – строитель снимает бело-желтую перчатку с резиновым покрытием и закуривает.

– Скажить пожалуйста, я шукаю стекло закрыть окно. Подскажить, де его взять? – шаркая резиновыми галошами по асфальту, подходит к нам невысокий пожилой мужчина.

– Я не местный, я не знаю. А вы в своей администрации спрашивали? – выдыхая дым, говорит Сергей.

– Не спрашував. Думав, цэ вы с администрации. Ну извинить, – отвечает пенсионер.

ЩИТ СЕВЕРНОЙ ОБОРОНЫ

Городской совет в Дергачах сейчас расположен в нескольких зданиях в центре города. Весной во время артобстрелов и авиаударов разрушений подверглись административные помещения. Аппарат мэрии перевели на несколько кварталов дальше – в небольшое одноэтажное здание.

Приемную местные чиновники устроили под открытым небом. Возле гаража установили стол, где заместитель председателя громады встречается с гражданами – принимает заявления и обращения, а также регистрирует людей, нуждающихся в материалах для тепло- и гидроизоляции крыши и окон. Получить необходимое можно здесь же: для покрытия разбитых крыш выдают тенты, для утепления окон – полиэтиленовую пленку.

– У нас нет финансовой возможности сейчас отремонтировать все разбитые дома, а их сотни. Но можем помочь людям хотя бы оградить жилье от осадков и холода, – объясняет начальник отдела информационной работы Дергачевского городского совета Александр Кулик.

Русый блондин с аккуратной стрижкой и короткой бородой излучает спокойствие и уверенность. Даже когда говорит о серьезных вещах, не хмурит брови.

 

– 24 февраля мы в прямом смысле почувствовали все на себе, когда в пять утра сначала российские "Грады" разбомбили КПП "Гоптовка". Затем российские танки начали заходить на территорию громады, – вспоминает начало полномасштабной войны Александр. – Парадоксально, что город Дергачи не был оккупирован. Когда 24-го мы приехали на работу, то получили сообщение, что со стороны Слатового на Дергачи идет колонна. Нас это не обрадовало, мягко говоря. Но нам повезло, что они сюда не доехали. Очевидно, что шли через нас по транзиту на Харьков. Но славная 92-я бригада, стоявшая здесь еще с начала февраля – их била. Город был под надежной обороной. Это спасло нас и Харьков. С того времени Дергачевщина стала щитом северной обороны.

Если бы оккупантам удалось взять под контроль Дергачи, ситуация для Харькова была бы значительно хуже, говорит мужчина. Кроме того, что центр общества был бы для оккупантов хорошим плацдармом, он еще является важной транспортной развязкой.

До Дергачей российские войска не дошли несколько километров.

– В первые дни в пригороде шли очень тяжелые бои. Обстреливали танками и минометами. Были стрелковые бои – россияне пытались окапываться. Их авиация бомбила город.

На прошлой неделе в Дергачах снова раздавались взрывы: российскому беспилотнику удалось обойти противовоздушную защиту и сбросить на город четыре бомбы.

ДЕРГАЧИ

Несмотря на немалое количество зданий со следами разрушений, Дергачи считаются одним из самых уцелевших населенных пунктов громады, отмечает Александр Кулик: "Потому что город большой и находится дальше линии фронта".

Пострадали инфраструктурные объекты. Одно из зданий городского совета разбомбили в марте, поздно вечером 7 апреля ударили по городской больнице, повредили центр первичной медико-санитарной помощи.

– Россияне по Дергачам били из "Градов" и "Ураганов" – целенаправленно обстреливали жилые кварталы. "Искандером" разбомбили дом культуры, – рассказывает о последствиях российских атак Кулик. – Они уничтожают украинскую культуру, потому что она им чужда. Они не понимают, что Украина – это отдельное государство. Еще одна причина, почему сюда попали – здесь был наш гуманитарный штаб. Люди могли получать еду и разную помощь.

 

Смертоносный снаряд попал в дом культуры в ночь на 13 мая. В этот момент в здании прятались люди – в обустроенном бомбоубежище. Ночевали маломобильные жители, вывезенные из зоны активных боевых действий и местные – сотрудники коммунального учреждения. Чудом обошлось без серьезных пострадавших – несколько человек получили легкие контузии, отмечает Кулик. Плиты перекрытия выдержали, выход из убежища был свободен.

– Россияне сначала, 12 мая, днем ​​ударили по зданию кассетными снарядами – из "Ураганов". Здесь рядом в частном домовладении жили супруги. В тот день были во дворе. Мужчине снарядом оторвало ноги, погиб на месте. Его жена в невероятном шоке тоже получила ранения, – говорит Александр. – Погибший мужчина был в военно-патриотической организации "Поиск", которая находит места захоронения немецких и советских солдат времен Второй мировой войны. Искатели выкапывают останки, находят родственников. Этот человек обнаружил не один десяток погибших бойцов советской армии и помогал отправлять их родственникам в Россию. А его так "отблагодарили".

От российских снарядов после 24 февраля в громаде погибли более 200 человек, ранения получили более 500 человек.

– Это то, что официально известно сейчас. Сколько человек погибло на оккупированных тогда территориях, мы не имели возможности считать. Сейчас там проводятся следственные действия, идет эксгумация на местах массовых захоронений, – объясняет Александр.

Убивали вражеские снаряды, ракеты и детей. Так, в апреле в собственном доме погибла 15-летняя девочка с дедом, а в марте в селе Безруки "прилетело" во двор, когда семья была на улице, вспоминает Кулик.

– Пострадали женщина и ее 8-летняя племянница. Ребенку осколком пробило сердце, другим обломком снесло часть черепа. В состоянии клинической смерти девочку доставили в больницу и не смогли спасти. Ее тете осколок распорол живот и кишечник – женщина осталась инвалидом на всю жизнь, – рассказывает Александр.

 

ЖИЗНЬ В ОККУПАЦИИ

Дергачи постоянно оставались под контролем ВСУ, но почти половину населенных пунктов громады оккупанты захватили. Удерживали почти полгода.

– В начале марта россияне поняли, что Харьков им с этого направления не взять и начали закрепляться там, где зашли. И на территории нашей громады, в частности. Поставили блокпосты. Под оккупацией оказались сразу Казачья Лопань, Большие и Малые Проходы, Токаревка, Гоптовка, Цуповка. А также Русская Лозовая – огромное село на 4,5 тысячи жителей, расположенное в непосредственной близости от Харькова. Из Русской Лозовой как раз бомбили Пятихатки (окрестности Харькова. – Gazeta.ua).

До 10 марта в оккупированную Казачью Лопань завозили продукты для местных жителей, потому что еще была такая возможность, вспоминает Кулик. Именно это позволило тамошним людям продержаться первые два месяца оккупации. Потому что Россия давала мало: на человека пачку гречки и газету "Харьков Z".

В захваченных селах оккупанты начали создавать свою "администрацию".

– В Казачьей Лопани в местном поселковом совете была создана "Временная администрация освобожденных территорий Харьковской области", у них это так называлось. То есть за всю Харьковскую область. У них там был так называемый "глава Харьковской военно-гражданской администрации" Виталий Ганчев (российский коллаборант, бывший заместитель начальника Дергачевского районного отдела милиции, полковник. В 2014-м бежал в так называемую ЛНР, где работал в псевдосиловых структурах. Весной-20 вернулся на Харьковщину, активно сотрудничает с оккупантами. – Gazeta.ua).

 

Россияне установили в оккупированных селах жесткий режим. Нравственно и физически унижали украинцев, заставляли говорить исключительно на русском языке. Запрещали выходить из дворов, издевались над людьми.

– У россиян была ротация. В зависимости от того, какое подразделение заходило – и было соответствующее отношение. Наиболее негативно наши люди описывают отношения со стороны боевиков так называемых ЛДНР и осетин. Они издевались над людьми хуже всего. Наиболее лояльными были именно россияне, которые "русские". А эти все чеченцы, дагестанцы, буряты – вели себя скорее как звери. Потому что они не понимали определенных вещей. К примеру, проверяли у людей документы. На ИД-карту или водительские права говорили: "Что это такое?" Они подобного никогда не видели. До них прогресс не дошел. И они реально не понимают, как пользоваться унитазом. В Русской Лозовой издевались над людьми: "Вы, мрази, как вы живете? Кто вам разрешил жить лучше, чем мы?" По рассказам местных, это говорили боевики ЛДНР.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Пыточные, вездесущие буквы Z и четкая работа ВСУ: как Казачья Лопань приходит в себя после зверств россиян

Пленных держали с завязанными глазами в подвалах. Одного из местных фермеров несколько месяцев удерживали в яме. Требовали, чтобы переписал "добровольно" на оккупантов свое имущество.

Среди преступлений, совершенных россиянами на оккупированных территориях громады – похищение украинских детей. Сейчас известно о 13 детях от 8 до 15 лет, которых забрали от родителей и вывезли на территорию России. На связь с родными дети не выходят, говорит Кулик.

– В конце августа оккупационные власти под видом отправки детей в лагерь отдыха "Медвежонок" переправили их на территорию РФ. Родителям объяснили, что везут детей на море. Дали подписать доверенность. В них вместо лиц, которым передается ответственность за детей, были пробелы. Фактически родители не знают, кому отдали детей и где те находятся – связь отсутствует.

Вопросом возвращения детей занимается отдел соцзащиты громады, ювенальная полиция, следователи, СБУ. Также были привлечены международные благотворительные организации. Пока известно, что дети находятся в Краснодарском крае России, отметил напоследок Кулик.

×