Четверо активистов движения "Стоп цензуре!" несут палатку в Министерство внутренних дел. В понедельник журналисты 33-летняя Татьяна Черновол и 25-летняя Анастасия Станко раскладывают его слева от здания. Их окружают еще десяток участников акции с двумя метровыми плакатами "бездействия милиции - преступление" и "Позор пассивной милиции". Пришли требовать расследовать избиение журналистов Ольги Сницарчук и Влада Соделя на митинге оппозиции 18 мая.
Из министерства выбегают двое милиционеров. Вырывают палатку. Мужчина в гражданском преграждает протестующим путь. Черновол с улыбкой отталкивает его и ставит палатку на асфальте. Со Станко вскакивают внутрь. Журналистка Юлия Банковая цепляет на палатку плакат "Временный информационный центр".
- Будем здесь сидеть пока не обнародуют результаты расследования, - говорит Черновол. На стену палатки скотчем клеит лист с требованиями: эффективное расследование избиения, проведение и обнародование результатов служебной проверки милиционеров. Также журналисты хотят, чтобы их еженедельно информировали по этому делу.
Правоохранители стоят рядом. На трех раскладных креслах и карематах сидят семеро. В тени елки - столик. На нем три пакета с едой, пластиковая посуда и 10-литровые бутылки с водой.
- За углом припаркованные два автобуса "Беркута", - рассказывает активистка 37-летняя Наталья Соколенко. По-турецки сидит на сумке. - На крыльце прежде много милиционеров стояли. Сейчас разошлись. Оружия у нас нет, газовых баллончиков тоже. Защититься можем только словом. Хотя Чорновил может и физически.
Соколенко смеется. Черновол выглядывает из палатки. Одета в черную блузку и брюки, распущенные волосы взъерошены.
- Посмотрите, какую я футболку красивую сделала, - кричит. Раскатывает белую футболку с надписью "Мафия смертна" и портретом мужчины похожего на президента Виктора Януковича с красной точкой на лбу.
- Сама нарисовала акриловыми красками, - подмигивает. - На эту акцию одевать не буду, чтобы не раздражать никого. А во время других - охотно.
- Записываемся в график, - громко говорит на дворе Станко. - Будет четыре смены по шесть часов. Планируем, чтобы постоянно здесь находились двое. А ночью - четверо-пятеро, чтоб двое могли быть внутри, двое снаружи смотрели, чтобы ничего не случилось. Палатку поставили, чтобы милиция знала - мы следим, подгоняем их, чтоб они быстрее расследовали дело избиения журналистов.
У входа в здание МВД громко разговаривают пять правоохранителей и толстый человек в штатском. Он - работник Главного управления благоустройства Киева Вадим Султанов. Через минуту подходит к палатке, достает из кармана брюк мятый лист. Пробует прицепить его на палатку.
- Есть предписание, что ваша палатка нарушает правила благоустройства, - объясняет.
- Здесь написано "малая архитектурная форма", - отвечает ему Соколенко и пальцем тычет на документ. - А палатка это не архитектурная форма.
Законные основания ее трогать - отсутствуют. Это чужое имущество.
Султанов хмурится. Спорят 10 мин. Их окружают трое милиционеров.
Пишите, что отказались, - тихо говорит милиционерам мужчина лет 40.
Султанов пожимает плечами и уходит.
В течение 2 ч к палатке подходят 10 журналистов. Приносят спальники, термосы с чаем и печенье.
Общественный активисит 26-летний Василий Косой привозит 1,5-летнего сына Даниила. Мальчик усаживается у входа, играет пластиковым стаканчиком.
С детства приучаю ребенка к солидарности, - улыбается Косой.
В 18 ч часть журналистов уходят. На смену им приходят другие.
- Неважно где спать, - улыбается Черновол. - Можно и стоя.
Она остается ночевать у МВД вместе с мужчинами. Всего - 10.
Во вторник утром на асфальте в 2 м от палатки надпись мелом: "Милиционеры, почему вы молчали, когда били женщину?". По дороге туда-сюда ходит мужчина в желтой безрукавке "Общественное движение ОЗОН" 25-летний Сергей Перникоза.
- Спали по одному в палатке, - рассказывает. - Остальные сидели, стояли. Говорили, планами делились что дальше делать, но это тайна. Никаких провокаций не было. Люди из окрестных домов еду приносили, чай.
Подходят трое женщин.
- А вы нам поможете? - жалобно спрашивает 44-летняя Эмилия Коляда. Она домохозяйка из села Гуреничи на Киевщине. Рыжие окрашенные волосы собраны в хвост. Руки и лицо - загорелые. В ушах маленькие золотые серьги.
- Наших сыновей изрубили топором, - говорит и кивает на седовласого женщину, которая стоит рядом. - Семья аферистив в нашем селе есть. Хотят дом забрать. Так и избили сыновей. Моему синочку топором череп переломили. Едва выжил. Теперь кости проломленные и рука не работает. Виновных милиция задержала, а потом отпустила. Откупились. Уже полтора месяца прошло, а никто не пришел даже не спросил как было. Приехала к министру правды искать.
На глазах женщины выступают слезы. Шмыгает носом. Подходят еще две пожилые женщины. Одна из них держит лист "Голодаю, требую министра Захарченко". Это пенсионерка из Полтавы 78-летняя Ирина Юрачка. Одета в цветастую красную блузку, под ней цветной халат. На голове бело-голубой платок. Одежда пахнет молоком и сметаной.
- Это банда, - говорит Юрачка. - На прием к министру не пускают. Дом не отдают. Кем только не работала: и на Севере, и продавцом, и кондуктором. Теперь негде жить.
Андрушко внимательно слушает женщину и кивает.
- У нас у всех по сути одна и та же проблема, - говорит ей журналист 34-летний Сергей Андрушко. - Надеемся, что эта палатка будет для всех милиционеров напоминанием, чтобы они вовремя расследовали дела.
- Сегодня в три часа дня забираем палатку, - говорит в среду Соколенко. Раскрывает шоколадную конфету. - Реакции нет. Но акцию обязательно надо продолжать у того учреждения, где принимают решения в нашем государстве.
В 10 ч. утра журналисты расходятся. Дежурить остаются двое.
- Это ужас, - округляет глаза 31-летняя Ирина Соломко. Выходит из дверей министерства. - У них в туалете нет лампочки. А дверь не закрывается. Надо телефоном светить, чтобы не удариться.
К палатке подходят две женщины.
- Хотим вас поблагодарить и поддержать, - говорит киевлянка 56-летняя Лариса Маринчук. На шее - красные бусы. Белокурые светлые волосы стриженные под каре - Это уже слишком бить журналистов, они же людям правду говорят. Правильно делаете, что митингуете, надо добиться, чтоб виновного наказали. У нас тоже проблема - бордель устроили в нашем доме - в квартире напротив. А милиция похоже к ним на субботники ходит. Ничего не делают.
Женщина вздыхает.
- А вам успехов и всего наилучшего, молодцы вы, - говорит на прощание.
В 14.30 в палатку сходятся 20 журналистов. Через 20 мин. приходят участники движения "Стоп цензуре".
- Прошло уже 10 дней со дня нападения на журналистов, - говорит Соколенко. - Министр Захарченко и его подчиненные сделали недостаточно для расследования избиения. Обязательно продолжим нашу акцию в День журналиста 6 июня.. К нашим требованиям добавляем еще два. Ждем публичной реакции президента и созыва межведомственной группы для расследования дела.
Она и журналист Роман Недзельский поднимают палатку. Несут ее в угол. Остальные участники движения складывают пледы, собирают в пакеты огурцы, конфеты и яблоки.
- Термосы чьи? - кричит кто-то.
- У меня есть список, - отвечает Недзельский.
Возле журналистов останавливается белый внедорожник "Тойота". Из него выглядывает бывший глава Секретариата президента Олег Рыбачук. Вещи запихивают в его багажник.
3 
8759
Комментарии
44