Сегодня украинская наука очень неконсолидированна, устарелая. Мы лучше Африки, но значительно хуже Европы. Во всей структуре отечественной науки есть определенные островки здравого смысла. Ее дальнейшая судьба зависит от того, исчезнут они окончательно или все же сможем их уберечь и поддержать.

Об этом в интервью Gazeta.ua говорит ученый-генетик Александр КОЛЯДА.

Президентом Национальной академии наук Украины после 58-летнего председательства Бориса Патона выбрали академика Анатолия Загороднего. Ждете революцию в НАН?

- Вряд ли. Новым главой стал заместитель Патона. Не думаю, что стоит ожидать разительных перемен. Однако знающие люди говорят, это все равно улучшение. Когда речь заходит о НАН, приветствую любые изменения. Загородний - пожалуй, самая оптимальная кандидатура из всех, которые были представлены. Однако он один вряд ли сможет изменить что-то кардинально.

Чего не хватает украинской науке больше всего, чтобы могла выйти на мировой уровень?

- Наши проблемы как везде. В первую очередь не хватает профессионального менеджмента, затем - финансов. На науку следует выделять явно больше, чем 0,5 процента ВВП, как сейчас в Украине. Ученые в большинстве стран мира сталкиваются с финансовыми проблемами. А дефицит качественных управленцев - больше наша характерная черта. Стоит лучше следить за тем, как расходуются те небольшие суммы, выделяемые государством. Пытаться эффективнее их реализовывать. Здесь есть пока большие пробелы. Также сохраняется тенденция старению украинской науки.

 

Наука в Украине не может существовать без государственной поддержки, за частные деньги?

- Не может и не должна. Есть сферы, которые полностью должны содержаться государством. Например, страна должна знать, какие растения на ее территории обитают или вирусы циркулируют. Никто из представителей прикладной науки не будет таким заниматься. Частные компании вряд ли будут инвестировать в это. Поэтому глобальная научная ревизия должна происходить за государственный счет. На Западе часто действует гибридная схема, когда часть исследований финансируют из бюджета, другую - из бизнеса. Для Украины такая история сейчас не подходит, ведь наши предприниматели обычно не могут себе такого позволить. Надеюсь, рано или поздно мы также придем к такой схеме.

Часто ученые не понимают потребностей бизнеса и наоборот. В постсоветском пространстве было известное выражение "наука - это способ удовлетворить собственное любопытство за государственные деньги". Пока ученые придерживаться этого правила в условиях бедной страны, оставаться неимущими. Бизнес следует рассматривать как источник финансирования научных разработок. Но он просто так не будет удовлетворять чей-то интерес. Ему нужен конкретный результат. Украинские ученые часто не готовы к таким форматам работы. Надеюсь, найдем золотую середину.

Украинская молодежь стремится связать свою жизнь с наукой?

- Откровенно не склонна к этому. Над этой проблемой надо работать. Когда люди в школе или университете выбирают профессию, не всегда понимают, что за ней стоит. Ориентируются на фильмы, советы родителей, массовую культуру. Для многих профессия американского врача - это классно, а украинского - не очень. В среде массовой культуры очень мало рассказывают о науке и ученых. Профессия непонятная для молодежи. Ученые - обычно отрицательные персонажи в фильмах "Марвел" о супергероях.

Но наука - это интересные конференции, работа по всему миру, постоянные поездки, общение с зарубежными коллегами. А иногда даже великие открытия. Надо улучшать имидж ученого. Это поможет привлечь молодежь.

На самом деле сейчас не самые плохие времена для ученых. Доверие к науке увеличивается. В начале 2000-х годов было очень трудно объяснить, зачем идти в науку даже себе, не говоря уже о других.

В украинской науке есть свои достижения, но они обычно происходят за закрытыми дверями. О них очень мало говорят. Скоро не будет такого понятия как "украинская наука" или любая другая. Она становится международной, интернациональной. Открытие уже не делаются единолично. Над ними работают команды, в которых много украинцев. Например, определенные части Адронного коллайдера строились на Харьковском заводе. Можем утверждать теперь, что коллайдер - достижение украинской науки? Вряд ли. Но без наших турбин он бы не работал. Поэтому не стоит делить достижения на "наши" и "не наши".

Насколько украинские ученые интегрированы в мировую науку?

- Мы лучше Африки, но хуже Европы. Здесь нет какой-то "зрады". Наш уровень развития науки соответствует общегосударственному. Условно Украина находится на 100 месте из трех сотен стран, если дифференцировать их по критерию научного потенциала. Поэтому стоит сохранить то, чего достигли, и пытаться продвигаться дальше.

Украинская наука сейчас слабая и неконсолидированная. Представлена ​​островками здравого смысла. В подчинении Академии наук находятся десятки институтов. У некоторых есть хорошие лаборатории. Однако нельзя сказать, что есть хотя бы один институт европейского уровня. Можем говорить только о лаборатории по 20-50 человек. Именно на этих островках и держится наша наука. Ее дальнейшая судьба зависит от того, что будет с этими островками: они исчезнут или разрастутся.

Когда в устаревшей, неэффективной системе рождается что-то новое, интересное и амбициозное, ему надо дать инструменты самоуправления. Например, 90 процентов грантовых денег, которые получает маленькая лаборатория, не должны распределяться на ремонт института. Именно эта группка ученых должна реализовывать средства, проводить на них эксперименты, закупать оборудование. В следующем году сможет получить больше.

Стоит у них спросить, чем государство может помочь? Определенные законы могут облегчить покупку оборудования за рубежом. Должно также быть и прямое, прицельное финансирование. Сейчас средства даются Академии, а она распределяет их как считает правильным. Уже есть попытки проводить открытые конкурсы среди лабораторий и давать средства им напрямую. Надо продолжать движение в этом направлении.

Эпидемия коронавируса дала импульс к развитию науки?

- Действительно многие ученые занимаются именно изучением Covid-19. Ведь сам по себе любой вирус достаточно многогранен. Математики строят модели, психологи изучают стресс, который вызывает болезнь, биологи - сам вирус. Поэтому дел привалилось абсолютно всем.

Человечество начинает осознавать, что важны не светские хроники или результаты футбольных матчей, а глубоко научные вопросы. Например, как вирус ведет себя в различных условиях, какие есть его модификации. Или же совсем обычный пример: работают ли маски? Какие более эффективные: трехслойные или двухслойные? Это - научные вопросы, на которые не ответит ни один футболист или светская львица.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: В Украине будут разрабатывать вакцину против Cоvid-19

Что изменится для украинской и мировой науки после пандемии?

- Надеюсь, будет больше внимания, финансов, уважения к медикам, ученых. Может наступить такой день, когда в государстве не останется ни одного ученого, который бы специализировался на какой-то важной теме. Состоится новая эпидемия или экологическая катастрофа, и нет ни одного человека, который бы понимал, как помочь. Чтобы этого не произошло, надо поддерживать таких людей уже сейчас.

Какие прорывные исследования в генетике могут состояться в ближайшие несколько лет? Как это может изменить жизнь людей?

- Генетика старения перестала быть фантастикой. Основные прорывы будущих лет будут связаны с редактированием генома. То есть генетический код человека или животного, который мы уже научились читать за последние 20-30 лет, постепенно учимся редактировать. Это создает огромное количество новых возможностей. Речь о лечении и диагностике неизлечимых сейчас болезней. Мы на пороге этих открытий.

Сейчас трудно сказать о продолжительности жизни человека. Но жизнь подопытных животных можно продолжить где-то на сто процентов. Когда меняем некоторые особенности генома крысы, она живет вдвое больше. Нет оснований думать, что через несколько лет подобное нельзя будет сделать с человеком.

Как быстро это произойдет, зависит от того, насколько общество и государство готовы поддерживать науку.

Почему нет ни одного украинского нобелевского лауреата?

- Это как посмотреть. Илья Мечников (1845 - 1916, украинский, российский и французский ученый, один из основоположников сравнительной патологии, эволюционной эмбриологии, иммунологии и микробиологии, создатель научной школы. - Gazeta.ua) родом из Харьковщины. Получил Нобелевскую премию по физиологии и медицине за исследования иммунитета. Пусть и работал во Франции. Но сейчас это обычная схема. Очень редко ученые работают всю жизнь в одной стране. Поэтому трудно определить, какому государству "принадлежит" то или иное открытие.

Абсолютное большинство нобелевских лауреатов - американцы. Последние десятилетия премию не получает не только ученые из Украины, но и из 95 процентов других государств. Лишь несколько стран старой Европы, США и Япония получают. В Америке государство очень поддерживает науку.

Какие открытия, отмеченные в этом году Нобелевской премией, вы бы выделили?

- С точки зрения генетики, важной была "нобелевка" по химии. Француженка Эммануэль Шарпентье и американка Дженнифер Дудна получили ее крайне быстро. Всего через 8 лет с момента открытия. Ее вручили за технологию изменения генома, которой генетики со всего мира уже активно пользуются.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Кому и за что присудили Нобелевскую премию по химии

По физиологии получили трое ученых: Харви Альтер, Майкл Хоутон и Чарльз Райс за открытие вируса гепатита С. Однако здесь история не столь очевидна. Ведь это было 40 лет назад.

Лауреатами по физике стали Роджер Пенроуз, Рейнхард Генцель, Андре Гэс - за открытия в астрономии. Ожидаемо. Уже много премий дали ученым, которые работают в области теоретической физики. В биологии трендом является изучение иммунитета или мозга человека. В этих сферах сейчас можно сделать наиболее значимые исследования. Однако есть много достойных открытий, которые остались без внимания Нобелевского комитета. Жаль, что кому-то приходится по 40 лет ждать. А кто-то не получает премию вообще. Часто ученые не доживают до этого. Поэтому было бы неплохо вручать премию несколько раз в год.

Как происходит отбор исследований и открытий, которые номинированы на Нобелевскую премию? Почему ученые должны ждать так долго ее получения?

- Списки претендентов на премию засекречены на 50 лет вперед. Но можно проследить и понять логику Нобелевского комитета. Открытие должно быть получено или тяжелым путем, или быть просто гениальным и сверхреволюционным. Кроме этого, также очень желательно, чтобы оно имело практическое значение.

Лауреат должно быть еще жив, в наших реалиях это действительно важный критерий. Также он должен иметь идеальную репутацию. Были случаи, когда ученых лишали премии за какие-то скандалы. Важным критерием является время. Должно пройти несколько лет, ведь через 10 лет может оказаться, что открытый сегодня вирус на самом деле является модификацией другого. И в итоге человеку дадут Нобелевскую премию за то, что через 10 лет будет вообще не важным или даже ошибочным. Поэтому обычно закладывают определенный временной промежуток, чтобы проверить открытие. Редко ученые становятся лауреатами быстрее, чем через 15-20 лет.

×