Есть случаи, которые всю жизнь легко рассказывались, потому что сам был героем тех историй. Теперь они понемногу открываются как будто заново, и герой там уже не я.

Вот один такой случай.

Летом 1971 года я сдавал вступительный экзамен по украинскому — последний и не главный. Я уже знал — меня берут в этот вуз. Оставалось разобрать предложение: синтаксис, то-сё. А мне всегда легче не учить правило, а придумать. Так и сделал. Экзаменатор — немолодой дядька, однорукий, фронтовик — аж побагровел:

— Не знаете — так не врите!

Его левая рука собралась ставить двойку. И тут другой экзаменатор, кудрявая женщина, покачала головой: "нет". Однорукий странно закусил губу и вышел. А она поставила пятерку.

Хорошая история. Впоследствии я понял, что такое был тот год. Тогда как раз объявили о будущем "слиянии братских языков", и однорукий почувствовал себя ненужным, вот и сердился. Он скоро умер.

Не знаете — так не врите!

Но на меня обратила внимание та кудрявая женщина, а она — не кто-нибудь, а знаменитый интеллектуал европейского уровня, поэтому у меня было чем похвастаться в той ситуации.

И вот три дня тому назад мне рассказали кое-что о той женщине. В 1941 году, при эвакуации из Киева, она отстала от поезда. Я посмотрел в энциклопедии — ей было тогда 13 лет. И она направилась на восток пешком, перешла фронт, и там, глупая, сказала, откуда пришла. Наши ее, как шпионку, посадили в лагерь, откуда она вышла уже в 15. И пережила все, что могла пережить девушка.

Теперь история с экзаменом кажется ясной, как стекло. Я там почти ни при чем. Я для той женщины был только глупый мальчишка, не больше. Другое дело — однорукий коллега. Он воевал. Он из тех, к кому она убегала через фронт, а они — не поняли.

Я еще не привык по-новому рассказывать эту историю, поэтому она, наверное, немного путанная.

×