Фарион, Арестович и вакцины. Что ссоры в соцсетях говорят о наших травмах

Этот текст пишется во время очередной ссоры в украинском сегменте Facebook, которые обычно называют "срачами". Речь о первом с начала года и далеко не первом за прошедшие, еще довоенные и домайданные годы скандале, вызванном львовянкой, экс-депутаткой ВР от "Свободы" Ириной Фарион. Словесная драка происходит вокруг совета бить русскоязычных детей в садике, которые бабушка Ирина Дмитриевна дала своему трехлетнему внуку Димочке. Однако когда вы будете читать этот текст, упомянутый "срач" уже уляжется – в пользу какого-нибудь другого.

По моим наблюдениям, ссоры на публичных площадках, которыми уже много лет являются социальные сети, продолжаются от одного до трех суток. Никаких оговорок: самые ярые и упорные не засыпают, пока их упреки, обвинения и аргументы в собственную пользу и против чужого мнения не будут обжалованы оппонентами. То есть пока их слово не станет последним.

Хотя есть исключения. Например, обсуждение выступления писателя Юрия Андруховича на одной площадке с российским литератором Михаилом Шишкиным во время литературного фестиваля Bjørnsonfestivalen в Норвегии продолжалось с сентября по ноябрь. Практически без перерыва. И содержание подавляющего большинства блогов и комментариев было не комплиментарным для Юрия Игоревича, полуофициально признанного в Украине живым классиком.

 

Но именно упомянутый факт показателен, когда нужно определить масштаб нанесенных господину Андруховичу репутационных потерь. И, соответственно, уровень влияния подобных ссор на современное украинское общество и происходящие в нем процессы. Кто бы что ни говорил, кто бы какого высокого мнения о себе и весе собственного слова ни был, количества сторонников у Юрия Андруховича после длительного сетевого скандала не уменьшилось. То же смело можно сказать об Ирине Фарион: ее поклонники и противники просто получили – а она дала им! – очередной случай вспомнить о себе и размять мышцы.

Вернее – языки, а еще точнее – пальцы. Ведь сообщения и комментарии в соцсетях обеими сторонами каждого конфликта создаются вручную. И читаются глазами, реже – воспринимаются на слух, если причиной для очередного срача становится распространенный фрагмент видео.

Предшествующий абзац может восприниматься чрезмерной детализацией. Чем-то вроде фрагмента производственного романа, автор которого описывает некоторые процедуры. Но именно то, как действуют участники Facebook-ссор, объясняет, что они создают. И соответственно – цель каждого отдельно взятого "срача", как и логику всего процесса.

Базовое объяснение ему дал Дмитрий Кулеба, действующий министр иностранных дел. Еще до вступления в должность в марте 2019 года он написал и выпустил в печать книгу "Війна за реальність. Як перемагати у світі фейків, правд і спільнот". Она выдержала уже несколько переизданий, и место этой книги на полке – рядом с другими исследованиями гибридной войны, которую Россия ведет не только против Украины, но и всего цивилизованного мира. Однако основная площадка исследований г-на Кулебы – социальные сети. Ведь, по его выводам, каждая страница в Facebook, Twitter, Instagram или Telegram уже является средством массовой информации. Которое пользователь одной сети или всех вместе может создать легким движением руки. И публиковать любые неподцензурные и откровенно нецензурные мнения с целью донести их до более широкой аудитории. Как – внимание! – единственно правильные.

Корни подобной уверенности, или более правильно, самоуверенности древнее, чем можно себе представить. Во времена, когда не только соцсети, но и телевидение и радио еще считались плодом воображения фантастов типа Жюля Верна и Герберта Уэллса, существовали многочисленные печатные органы, издателями и зачастую единственными авторами которых были активные в разных сферах граждане. Таких с середины XIX до начала ХХ века описывали в своих юмористических и сатирических произведениях Марк Твен, О'Генри, Ярослав Гашек, Аркадий Аверченко.

Ничем иным, как самоиздатом, был альманах "Русалка Дністрова", изданный еще в 1837 году в Будапеште участниками "Русской троицы" Маркияном Шашкевичем, Яковом Головацким и Иваном Вагилевичем. А также практически все газеты политического подполья в обеих империях – Российской и Австро-Венгерской. В 1920-х в Украине печатные СМИ росли как грибы в карпатских лесах после дождя. Некоторые имели краткую историю. Однако каждый издатель и каждый автор были искренне убеждены: именно его слово доносит миру правду, только правду и ничего кроме правды.

С украинцами отсутствие государственнических практик сыграло самую злую шутку. Который до сих пор выливается в ссоры на ровном месте по любому поводу. В царские времена брачный аферист Свирид Петрович Голохвастов угрожал Прокопу Сирко: "Да я вас под суд! Да я вас… да я вас в газету!", что было аргументом весомее судебного заседания. Мол, ославлю на весь Киев, если вообще не на весь мир. До появления печатного самиздата во времена СССР пресса, радио и телевидение имели абсолютный вес и неоспоримое влияние. Фейлетон в районной газете мог иметь роковые последствия для репутации и дальнейшего карьерного роста его героя. А фельетон в журнале "Перец" мог стоить и иногда даже стоил должностному лицу партбилета со всеми негативными последствиями. Пропесочить в критическом телевизионном сюжете означало прислать "черную метку".

Неудивительно и вполне понятно желание обычных себе граждан иметь доступ к медийным площадкам. Доступ означает возможность на что-то или на кого-то повлиять. По крайней мере, многие носители абсолютной истины в этом искренне убеждены.

Подобные настроения и схожие подходы к любым формам медиа и медийности есть в подавляющем большинстве стран, включая агрессивную Россию. Украина отличается полным отсутствием, не сформированностью за три десятка лет непрерывной государственности любых правил. Которые бы не только прописали, что такое в Украине хорошо, а что – плохо, но и были действенными. И ориентиры давали бы граждане, которые готовы примирить стороны не властью, штрафами, репрессиями или авторитарным решением: "Говорите, что хотите, но будет, как я сказал!", а прежде всего моральным авторитетом. Приблизительно таким же, каким для истинно верных есть учение Иисуса Христа, пророка Магомета, Будды Шакьямуни.

Здесь речь идет не о поиске святых. Хотя бы потому, что в прошлом году украинцы в соцсетях не раз отрицали истину о невозможности быть святее Папы Римского. Ведь публичные высказывания действующего Папы о русско-украинской войне для активных граждан в Украине оказались неприемлемыми вплоть до легализованного богохульства. Речь о тех, кто готов сформулировать приемлемую для подавляющего большинства неравнодушных идею, которая действовала бы в Украине на политическом, экономическом, социальном, общественном и культурном полях.

Пока вместо нее – оценочные суждения разных экспертов сомнительной компетентности. Если по телевизору что-то комментирует Алексей Арестович, социальные сети уже через час разразятся несогласием. Еще через час на герц выйдут поклонники Арестовича, и несколько следующих дней "срач" продлится ради процесса, а не для поиска истины где-то посередине.

Есть довольно популярное и даже доказанное исследователями мнение о генетической памяти о трагедиях Голодомора и Чернобыля, которое стало определенным кодом нации и передается от поколения к поколению. И эти родовые травмы будут сказываться даже на тех, чьи дедушки и бабушки уже этих трагедий не застали.

Ссоры в соцсетях – тоже последствия психологической травмы, нанесенной украинцам столетними лишениями возможности иметь собственный голос и высказывать свою, украинскую точку зрения на определенные события, факты, явления. Так что "срачи" напоминают поведение героя рассказа Джека Лондона "Любовь к жизни", который после многодневного голодания дорвался до еды и жадно прятал сухари под матрас.

Ограниченная публичность, пренебрежение общественным мнением, чувство бессилия, беспомощности и одиночества в социуме, невозможность изменить жизнь к лучшему порождают бесконечные и часто бессмысленные споры: что надо читать, что следует смотреть, кого нужно слушать, за какого кандидата и когда голосовать, как действовать ВСУ , чтобы победить Россию с завтрашнего дня, какое термобелье и какие дроны лучше, кто волонтер, а кто – мошенник. В конце концов, нужно или не нужно делать прививку от ковида.

Единственное, что остается без внимания сетевых победителей – полное непонимание их проблем миллионами украинцев, которые находятся за пределами их "пузыря". А значит, подавляющее большинство проблем, которые пытаются решить "срачами", были, есть и будут надуманными. Пока не сформируется, наконец, институт репутации и приемлемая национальная идея.

×