Не одному мне кажется, что мы в Украине слишком близко подошли к чему-то плохому. Хоть и то, что было до сих пор, нельзя назвать каким-то сильно радужным. Какие-то невидимые фронты, циклоны, магнитные бури, но все вроде бы спокойно, без крови. На самом деле украинцы не очень любят кровь.

А что любят? Я часто себя спрашиваю: что мы можем совершить, подойдя к одной из тех границ, за которой плохо? И что такое "плохо", например, для человека, который ежедневно оставляет в ресторанах несколько тысяч гривен, но вдруг осознает, что завтра не будет иметь на хлеб? Это не плохо — конец света.

Все, что в настоящее время происходит, похоже на китайскую "культурную революцию", когда профессоров загоняли работать в свинарники. Ее облегченный вариант. Только вместо хунвейбино в — невидимые лапы кризиса, который уже прошел везде, но никто его в лицо не видел.

У меня есть знакомые, которые постепенно из крепких бизнесменов-середняков, о которых говорили "набрали жирок", превращаются в неуверенных подростков. Там недоплатили, там бросили, там вместо денег опять предлагают унитазы, а банк ссуды не дает. А еще кредит на шее. И неизвестно, зачем была эта кирпичная коробка в Белогородке? И весь сконструированный тобой мир накрывается мокрым покрывалом.

Зачем была эта кирпичная коробка в Белогородке?

И нужно было бы как-то отказать себе в Мальдивах и Доминикане. Как-то поменять " тойоту" на "шкоду". Как-то поехать в село на картошку.

Одна моя знакомая бабушка, когда ее тщеславная внучка ссорилась с мужем, говорила:

— Дочь, уменьшиться нужно, — с ударением на втором слоге.

Иногда думаю, что все, что творится в настоящее время, — хороший шанс всем немного уменьшиться перед теми, кто нас окружает. Нет, ни какого мазохизма. Это называется побывать в чужой шкуре, которая в действительности является твоей. И кровь — тоже всюду только твоя.

×