Моя немецкая приятельница Штефи переводит с разных славянских языков. В начале 90-х годов она обслуживала небольшую делегацию россиян из Санкт-Петербурга во главе с тогдашним мэром Анатолием Собчаком. Штефи ездила с ними в Бонн, Берлин и Франкфурт. А однажды Собчак попросил ее сопровождать его в Эденкобен. Там он хотел навестить знакомую графиню, землячку, покинувшую Петроград с родителями сразу после большевистской революции.
Графиня жила довольно скромно. Вечеринка была неформальной, поэтому они попивали вино с несколькими разновидностями сыра. Графиня пригласила еще двух приятельниц, рожденных уже явно в Германии, — в любом случае, русского они почти не знали (а может, просто плохо слышали). И потому Штефи должна была объяснять им на ухо, о чем идет речь. Вместо этого Собчак был с помощником — достаточно бесцветным, неприметным юнцом, о котором мэр вспоминал только тогда, когда нужно было разливать вино:
Вова! Открой бутылку!
— Вова, открой бутылку!
И Вова умело откупоривал бутылку по желанию шефа.
Не прошло и десяти лет, как Вова сделал стремительную карьеру. Сегодня о нем пишут все мировые газеты, не говоря уже о российских, которые исключительно о нем и пишут.
— Но для меня, — рассказывает Штефи, — его имя, его образ неразрывно ассоциируется с крылатой фразой Собчака: "Вова! Открой бутылку!". И я ничего не могу с собой сделать!
— И не нужно, — успокаиваю я ее. — Ты же не могла тогда знать, что чекисты не бывают бывшими.
— А такой хороший официант вышел бы! — сокрушенно вздыхает она.
2 
1
Комментарии
12