Старый Никитин имел привычку чуть не каждое утро выбегать на балкон и махать руками, будто пропеллерами. Прохожим могло показаться, что он делает зарядку. А потому, чтобы они так не думали, Никитин время от времени выкрикивал:

— Вызывайте скорую!

Никитину чуть не каждое утро казалось с бодуна, что у него останавливается сердце, и потому он махал руками, чтобы разогнать кровь. Нам, местным пацанам, это казалось смешным, но впоследствии я понял, что он по-своему был прав. Потому что вычитал где-то, что не только сердце качает кровь, но и все мышцы нашего тела. Поэтому чем меньше мы двигаемся, тем больше нагрузка именно на сердце.

Никитин двигался мало, потому что работал кочегаром в газовой котельной, где можно было лишь играть в карты и пить сивуху с такими же малоподвижными корешами. Иногда он напивался до полной неподвижности, и тогда Вовка Никитин, его сын, собирал нас всех и вел забирать старика из-под какой-то соседней забегаловки — пока его не забрала милиция.

Мы никогда не отказывали Вовке

Работа была не из легких — старик выскальзывал из наших рук и, что еще хуже, выскальзывал из одежды, поэтому нам все время приходилось останавливаться, переводить дух, подтягивать ему штаны и поправлять ф уфайку. Мы напоминали, наверное, муравьев, которые возятся вокруг громадной гусеницы. И все же мы никогда не отказывали Вовке, хотя такая работа нам не очень нравилась. Он за это водил нас к своему старику в котельную — в полутемный подвал, где угрожающе что-то грохотало, шипело, дымило и мерцало адским огнем.

Как-то утром старый Никитин таки умер. То есть поднялся наконец, размахивая руками будто пропеллерами над своей подземной кочегаркой и полетел к каким-то далеким небесным забегаловкам, откуда его уже не заберет никакая милиция.

×