"Каждое здание отражает этап развития общества. По нему можно считывать историю" – Дмитрий Перов

У нас два соучредителя – я и Катя Носенко. Мы вместе интересуемся архитектурой. Как-то мы проводили лекцию о том, зачем нужно хранить исторические дома, даже если это не памятка. Что означает исторический фон, цельность архитектурной ткани. Объясняли на примерах Венеции или Кракова. Когда есть дома-памятники и они обрамлены другими примерно той же эпохи и стилей. И хотя эти сооружения не являются выдающимися, они создают фон, на котором мы можем видеть достопримечательность. Если вырываем ее из исторического контекста, то она теряет свой смысл. Именно поэтому вокруг попавших в международный список наследия культуры объектов созданы буферные зоны, где строительство запрещено. В частности, у нас это Киево-Печерская Лавра, Кирилловская церковь, София Киевская. Такой контекстный подход состоит в том, чтобы сохранять историческую среду, которая, собственно, раскрывает памятник.

Лекция прошла хорошо и мы решили, что нужно создать какое-то место, где люди могли бы собираться и узнавать что-то новое об архитектуре. Или бы мы их приглашали на какие-то интересные ивенты, культурные мероприятия, а вместе с тем они знакомились бы с пространством и заинтересовались вопросом сохранения защити культурного наследия.

Сначала была идея сделать такое себе "акционерное общество", – улыбается, – когда бы каждый участник был маленьким "кирпиччиком", за который бы внес какую-то определенную сумму для развития. Вместе мы бы построили это пространство. Но пообщался с друзьями, специалистами-единомышленниками и первое, что они спросили – "финансовый результат". Но какой он может быть в меценатстве? Только благодарность и улыбки людей. Поэтому от этой модели отказались, а вот название "Цегла" осталось.

Уже после создания артпространства коллекционер Александр Таращук, собирающий уникальные экземпляры желтого кирпича, из которого строился Киев, подарил один из клеймами "К и П". Это инициалы основателей - "Катя и Перов". Кстати, этот кирпич из Киевской крепости, ему около двухсот лет.

Сейчас удерживаем хаб собственным ресурсом. Подписали договор об аренде помещения на полгода. Но пространство "Цегла" - это не квартира на Большой Житомирской и не мебель. Это коммюнити людей, имеющих общие ценности по сохранению и защите культурного наследия. Мы пришли в заброшенное помещение, несколько вещей выбросили, а ценные восстановили, реставрировали и использовали в этом пространстве. Так показали на примере реновацию конкретного помещения. Ничего не добавляя нового, обыграли вещи, которые здесь были – и здесь снова появились люди, события, жизнь.

Я киевлянин, мои родители выросли на Печерске и Подоле. С детства было интересно все, что связано с местом, где родился и жив. Бабушка часто рассказывала об архитектуре, она жила в историческом доме на Вознесенском спуске. Говорила, что на Подоле жили торгаши и ремесленники, а в Верхнем месте – бездельники. Ибо они только "пьют кофе и слушают музыку". И когда переехал в Верхний город, то стал наблюдать эту тенденцию, но уже по себе. Хотя, слушать живую музыку и пить кофе на Большой Подвальной – это для меня больше о жизни – вдохновении. Мы уже давно отошли от станков и намного более высокую капитализацию несут идеи. Потому что, когда видишь каждый день вокруг себя не серые панельные дома, а красивые колонны и пилястры, какие-то барельефы, ты вдохновляешься и хочешь творить. У тебя возникают какие-то новые креативные идеи, которые в конце концов – двигают мир и развивают экономику.

У нас проходят разные активности. Мы не привязываемся к какому-либо одному формату. У нас были уже и гастровечера, как традиционный Киевский Шабат и вечерние зарисовки, где мне даже удалось побывать в роли натуры. Сегодня есть открытая площадка для проведения дискуссионных панелей и каких-то развлекательных мероприятий или образовательных лекций. Проводя каждое культурное мероприятие, собираем донат и направляем на развитие памятникоохранных инициатив и потребности фронта. Сейчас заколобились с "Legio Historica", они проводят благотворительные лекции о Херсонщине, архитектуре и культуре этого региона. Вырученные средства направляют на нужды вынужденных переселенцев из Херсона.

Также сейчас реставрируем пианино в 1928 году, уже собрали на это деньги. Хотим показать, что реставрация – это не все деньги мира, что можно аккумулировать ресурсы и сделать это своими руками. Также планируем провести лекцию об исторических дверях Киева, а собранные средства передать активистам, которые сейчас реставрируют уникальные деревянные двери на Подоле.

Сейчас ядро нашей команды – это около десяти человек, наиболее активно помогающих проекту. Вскоре планируем запустить образовательные кинопоказы. Основной акцент будем делать, в частности, на лентах об архитектуре, где много качественной и многогранной застройки разных периодов. Идея в том, чтобы потом обсуждать увиденное сквозь призму собственных впечатлений и рефлексировать архитектуру, понимать ее на уровне мировосприятия и ощущений.

Людям, родившимся и выросшим условно на Позняках, довольно сложно объяснить ценность тех или иных исторических сооружений. Они не развивались в этой среде и для них она подсознательно чужеродна. Они привыкли к массивным бетонным конструкциям и пластиковым окнам. Их сложно убеждать в чем-то обратном, , потому что другого они не чувствовали - видели только мимоходом, издалека.

Дело в том, что наши ценностные ориентиры так же как и вкусы формируются под влиянием той среды, в которой постоянно находимся. Если люди каждую пятницу или в выходные будут приходить в "ٌЦегла" и будут смотреть фильмы о хорошей архитектуре, попробуют вкус истории на Киевском Шабате, посидят на стульях спасенных с Полицейского участка 1902 года и откроют занавеску 1880 года, выпьют вина из бабушкиного графина почувствуют это близким, воспримут этот вайб, возможно, кто-то заинтересуется судьбой других старых киевских домиков, которые сегодня умирают вместе с последними своими хозяевами.

Комменты в Facebook о том, что нельзя сносить исторические сооружения и строить бетонные монолиты, – не действуют. Когда на бедного застройщика налетают несколько десятков активистов и пишут, что он нехороший человек, тогда отключается коммуникация, а включается защитный барьер агрессии. Он не будет слушать аргументы и будет пытаться спрятаться, отбиться, отшатнуться от диалога. Здесь вопрос в том, чтобы не бороться с последствиями проблемы, когда какие-то мудаки разрушают историческое наследие на выгоду собственных финансовых интересов, а бороться с первопричинами принятия такого решения, строить что-нибудь примитивное, но многоквадратное. Здесь нужно подходить с более дальновидной стратегией, чтобы показывать людям хорошее через разные проявления, через среду, киноленты. Через проведение каких-либо культурных мероприятий.

Раньше был жестким патриотом архитектуры дореволюционного периода. Ибо дальше пришли большевики со своими порядками, уничтожили этот утонченный художественный мир и началось какое-то обезличивание культуры, человека. Стартовало массовое строительство – эти пятилетки, трудовые соревнования, кто построит больше, выше. Количественные показатели стали превосходить качество.

Впоследствии стал осознавать, что каждый архитектурный период чем-то интересен. Даже если брать конструктивизм, который был уже после революции при коммунистической власти. Это тоже некая рефлексия, переосмысление этих тенденций развития модерна в Европе и мире. Нельзя говорить, что это советская архитектура, это архитектура советского периода. Ибо в Советском союзе жили художники и архитекторы, у которых не было возможности уехать. Они хотели наполнить мир какими-нибудь интересными идеями и проектами. Единственное, что они могли работать в тех тенденциях, которые господствовали здесь. Впрочем, даже при таких условиях, у архитекторов того периода тоже был свой стиль, свой вкус, своя харизма.

Даже сталинский апмир – это архитектурное доминирование, когда маленький человек и большие здания, массивные колонны, гигантомания – все равно в этом был какой-то стиль, какая-то отдушина человека, который это создавал – античні колони чи квіткове намисто над вхідним під'їздом. В каждом здании в принципе можно найти что-нибудь хорошее и интересное. И каждое здание отражает определенный этап развития общества. По нем можем считывать историю – как развивалась эта улица, как менялась жизнь этих людей.

Среду архитектурную надо воспринимать комплексно. И к его развитию тоже нужно подходить комплексно. Ибо когда создаем что-то в архитектуре, надо понимать, что это делаем не на неделю, не на две, а создаем во веки. И как высказывался Уинстон Черчилль "Сначала мы строим здание, а затем постройки выстраивают нас". Люди советского периода жили в хрущевках и панельках. И это как раз это поколение, которое сейчас управляет государством. Если посмотреть на градостроительную политику большинства украинских городов, то можно понять, откуда берутся эти проблемы.

У нас есть действующий Генплан 2020 и проект 2025 годов и ни один из них не выполняется. Есть стратегия развития города, но она не работает. Каждый раз придумываются новые схемы и подходы, чтобы обойти эти ограничения и не выполнить генплан. К примеру, по плану у нас есть зеленая зона, а по факту – зеленая зона с жилыми апартаментами. И здесь вопрос – можно судиться с застройщиками, чем в принципе генпрокуратора и занимается. Но с другой стороны – все эти судебные процессы происходят десятилетиями. И для застройщиков это становится делом принципов – они теряют деньги, проект становится нерентабельным, уходят в убыток, но хотят выиграть дело, чтобы доказать, что они очень "серьезные" люди и способны создавать проблемы, как Путин. Так как сейчас это происходит с Домом-монстром на Подоле. (Там застройщик незаконно достроил дополнительные четыре этажа на историческом здании. Этим нарушил объемно-пространственную композицию Подола. Суды тянулись с 2014 года. В конце концов, застройщика обязали снести дополнительные четыре этажа, которые построили незаконно – Gazeta.ua)

Надо более глобально подходить к этому вопросу и работать над образовательной программой. У нас застройщики продвигают очень нехорошие нарративы. К примеру, все, что историческое – значит старое. Все, что старое – значит плохое, изношенное, проблемное, неликвидное. Не окупается. И они создают такой информационный, содержательный ареал того, что все старое все плохое. На самом деле это не так. Понемногу за счет приходящих из Европы тенденций оно движется, но мало. Надо доносить ценность исторической застройки, как ее можно капитализировать и зарабатывать деньги.

Опровергать мифы застройщиков. Мы сейчас это делаем. Показываем, что реставрация и реновация не очень дорого и неликвидно. Два человека могут скинуться, начать что-то делать и под крутую инициативу собрать еще 10 человек, оживить пространство и наполнить его интересными ивентами.

Продвигаем в противовес застройщикам нарратив, что историческое – значит ценное и оно имеет прибавочную стоимость. У нас не научились или не хотят работать с историей. Продавать историю звучит плохо, но это очень хорошая штука. В Варшаве можно арендовать квартиру рядом с окружной условно за 300 долларов. А вот в центре цены гораздо выше, потому что там ты платишь за среду. Там пьешь кофе и тебе ничего не мозолит глаз. Ты гуляешь по старому городу и там нет строителей, там ничего не сносят. И чтобы прикоснуться к этой истории вы, резонно, должны заплатить больше – люди платят за комфортную среду, за традиции и историю в камне.

У нас продажа квадратного метра в исторической застройке конца 19 века условно стоит 1000 долларов и рядом в новом доме такая же стоимость. У застройщиков срабатывает простая логика – если снести трехэтажное историческое здание и возвести 12-этажное, от этого не изменится стоимость квадратного метра, но увеличится их количество. И возникает вопрос зачем беречь исторический дом? А в Польше так невыгодно поступать. Ибо в историческом доме квадратный метр стоит больше, чем в новом в этом районе. То есть там люди платят за контекст и историю.

Это довольно долгий и сложный процесс, в котором нужно очень много работать. Людям это нужно объяснять. Наверное, я и мои дети, внуки не увидят результат. Потому что государство – это не только герб на паспорте, вышиванка или борщ. Это все атрибутика. А народ, нация, государство – это осознание того, что у тебя есть какие-то ценности, которые привязаны к этой территории, когда есть осознание своего уголка, дома родителей своих родителей. А мы – чаще всего их и не знаем. Потому что, когда живешь в 9-этажном панельном доме и ничем в этой жизни не интересуешься, то у тебя нет государства и нет национальности. Если тебя депортируют, например, в Монголию, в Улан-Удэ и поселят в 9-этажку, построенную по типовому проекту, то у тебя так же ванна будет справа, а кухня — слева. И ты вообще не почувствуешь разницу.

Когда-то в Германии построили много социального жилья по советскому типу. Но немцы после свержения Берлинской стены реновировали эти "хрущевки". Сначала они сменили среду, а затем сменили страну. А мы пытаемся изменить страну, не изменив среду. А это утопично.

За Усадьбу Дмитриева воюем с 2017 года. (Это комплекс ХІХ века, состоящий из двух жилых домов и одного флигеля на Подоле. Сейчас на грани уничтожения – Gazeta.ua). Там типичная схема киевских застройщиков – пошли в "честнейший" окружной административный суд и отменили охранный статус достопримечательности, лишили здание охранного статуса. Затем мы добились отмены этого, они снова обжаловали, а мы подали апелляцию. Там прецидентный случай, потому что застройщик умышленно довел до разрушения здание – разобрал крышу. Типа под снегом, дождем все разваливается, нечего спасать. И в результате за это застройщика лишили права собственности на сооружение и передали его городу. Но они подали апелляцию и оно все продолжается.

Есть один успешный пример, когда люди сначала не дали снести историческое здание, потом отстояли охранный статус, потом добились проекта реставрации – это Гостеприимный двор на Подоле. Сегодня он попал в Президентскую программу "Большая реставрация" и уже в ближайшее время там должны начаться восстановительные работы. Но сам процесс борьбы продолжался 10-11 лет.

Там целый "букет" дел. Застройщик подал в суд на отмену охранного статуса здания. Автор проекта подал на застройщика, потому что тот нарушил авторское право, ведь с ним никто не согласовывал изменения сооружения. И еще одно дело – застройщики подали в суд на самого упорного активиста, что человек своим протестом оскорбил деловую репутацию "порядочных" бизнесменов, желающих снести дом. Это бесперспективный иск, но им они пытаются затянуть сообщество по разным судам, чтобы распылить усилия и не дать им отстоять здание. Параллельно устраивают какие-то провокации.

Должны различать советскую архитектуру и архитектуру советского периода. Первая – это украшение моста Патона. Там именно с идеологической целью обогревалась тематика – восхваление тоталитарного режима посредством каких-то символических атрибутивных элементов – серп, молот, звезды, колоски. А в Цветах Украины какой культ? Возвеличение природы, прекрасного. Она никакой идеологической функции не несла, поэтому она образец архитектуры советского периода, а не советской архитектуры.

В 2015 году приняли закон об осуждении тоталитрных режимов – советского и нацистского. Поэтому процесс декоммунизации полностью поддерживаю. А сейчас у нас уже пошла дерусификация. Но она происходит на популистских нарративах. Политики понимают, на чем могут пропиартиться, а когда внимание теряется к этой теме, они бросают все, не думая о последствиях.

За этим странно наблюдать, потому что все эти процессы были в Европе в глубоком средневековье – называлась охота на ведьм. На вопрос народа "Чего нет хлеба" говорили, что это все затеи ведьм. Давайте пару женщин сожжем, потому что те виноваты. И людям это заходим, им нравится, когда происходит что-нибудь масштабное. Такой перевод стрелок берут за основу и у нас. Когда плохая экономическая ситуация политики сразу – давайте людям дадим что-нибудь "интересное". Вот с дерусификацией сейчас играют так же и мне по этому досадно. Очень многие политики уже пропиарились, что Пушкина демонтируют, из дома Булгакова даже табличку снимут, что он там жил. Переименуют улицы. А сейчас тема стихла, это уже так не увлекает людей, так и политикам уже не интересно.

У нас до сих пор есть сквер и памятник Зое Космодемьянской (советская комсомолка-диверсантка, первая женщина, получившая звание Героя Советского Союза – Gazeta.ua). Его должны снести еще в 2015 году. Но он не на слуху, так политики и на нем не пиарятся.

Много разговоров по поводу Пушкина, Булгакова, Гоголя и даже меценатов Терещенко. Должны быть четкие разграничения – был ли именно этот человек идеологом каких-то нехороших процессов. Вот я поддерживаю, что демонтировали памятник Петровского – потому что он один из идеологов Голодомора в Украине. Также Косиору – потому что это один из палачей сталинской системы.

Есть много деятелей русской культуры, которые были оппозитны к власти, критиковали ее. А мы будем их осуждать в силу рождения. Также многие деятели украинской литературы родились в России. Если будем руководить этим принципом месторождения, то можем зайти далеко не туда, куда надо.

Стоит подходить комплексно к городской планировке и не делать закрытые микрорайоны, как это делалось и советский период, та же Оболонь, Троещина. Когда в пределах одного микрорайона есть детский сад, школа, университет и работа. И человек двигаешься по кругу по одному микрорайону, вообще не уезжаешь за его пределы. А люди должны двигаться и видеть разное, потому что, когда ты постоянно на одном месте, у тебя нет других примеров.

Какой должна выглядеть архитектура будущего, никто не знает. Но должен быть какой-нибудь концепт. А как он рождается? Их придумывают люди. Когда человек много перемещается, он видит контекст. Понимает, что, например, в центре Киева есть две архитектурные доминанты – Михайловский собор и София Киевская. Они определяют это пространство и можно работать в контексте этого, раскрывая потенциал среды. Если какой-то архитектор лепит сюда бесконтекстно сооружение, имитирующее историческое, то затем вместо того, чтобы смотреть на Михайловский Златоверхий, который является доминантой и должен быть обозримый со всех углов, мы наблюдаем торцевую стену гостиницы "Интерконтенинталь". Она может и не является плохим сооружением, но бесконтекстен.

Хотел бы, чтобы изменился подход к строительству. Предпосылки для этого есть. К нам сейчас едут многие иностранные именитые архитекторы, урбанисты, городские планировщики. Но вопрос в том, как этим людям дадут полноценно работать. Будет ли указание от главного архитектора города увеличить квадратные метры или сохранить историческую среду.

Должна быть индивидуализация. Потому что массовое строительство пришло к нам с Советским союзом. А там архитектрура была составной частью идеологии – в частности, обезличивание личности. Это было нужно, чтобы всех держать в повиновении. Парадигма советского государства была такова, что человек живет для государства. А парадигма современного развитого демократического общества государство существует для человека. И продолжая строить что-то шаблонное, мы идем по тому же прописанному нарративу, что имеем все обезличить. Чтобы Ирпень походил на Бучу, а она на Софиевскую Борщаговку, а эта на Салтовку в Харькове.

Нравится польская концепция. Они вернулись в разрушенную столицу. Людям негде было жить, был голод, но они в этом послевоенном процессе определили основной стратегической задачей восстановить свою столицу. Им нужна была своя среда. Потому что сам Гитлер говорил, что ему важно уничтожить Варшаву, потому что это символ польской нации. Они взяли и восстановили свой символ и на фоне которого продолжали выстраивать общество, нацию, государство. Стоит с них брать образец, они самые близкие к нам – и территориально и менталитетом. Не думаю, что перенять их полезный опыт будет чем-то сложным или тягостным нам.