Первая ласточка

 

Это могло быть сном, потому что все говорило о том, что в реальности такого не бывает. Но в пользу реальности говорит то, что я пишу об этом событии спустя час и у меня до сих пор дрожат руки от увиденного.

Ситуация вполне бытовая. Мне нужно отмыть мою "шкоду" цвета гнилой вишни от тысячекилометровой грязи. И я еду на желто-черную заправку, которой доверяю — там наиболее чистый бензин. А при ней и мойка есть. Смотрю, дядя в робе моет "лендкрузер" из специального шланга.

— Добрый день, — говорю. — Очередь большая?

Дядя здоровается, но почему-то стеснительно отворачивает лицо.

— Кажется, стояла здесь какая-то машина… Не знаю…

Когда человек таким образом прячет от других свои глаза, то непременно хочется их хорошо рассмотреть. И я подхожу ближе и рассматриваю лицо мойщика. Ненавязчиво, но решительно. И вдруг понимаю, что видел это лицо сотни раз — по телевизору, в Интернете и газетах…

Это был вылитый Иван Чиж

Я залез в свою "шкоду" и лихорадочно рылся в памяти: "Кто же это? Кто? Депутат? Чиновник? Министр? Я же знаю. Ну, еще немножко…"

И память подсылает мне нужный темник: "Да это же настоящий Иван Чиж! Бывший глава Гостелерадио!".

Сомнений не было — я хорошо знал это хитроватое украинское лицо. Но какой поворот должна была сделать его судьба, чтобы из князьков мира сего опуститься до уровня обычного пролетария со шлангом в руках? Я протер глаза и глянул на него опять. Это был вылитый Иван Чиж. Или я окончательно сошел с ума и сейчас увижу небо в алмазах и людей в белых халатах.

И вдруг мне резко перехотелось мыть машину. То, что произошло потом, смахивало на радостный побег. По дороге домой я нафантазировал себе дачника Кравчука с кравчучкой, продавца роз Медведчука и простого сантехника Мороза. "Чиж — это только первая ласточка", — подумал я, и посмеялся над собственным каламбуром.

×