В ночь на 4 сентября в селе Семиполки Броварского района Киевской области Виталий Запорожец расстрелял из охотничьего ружья майора Николая Симоненко. Тот возглавлял Калитянский поселковый участок милиции. Через четыре дня Запорожца задержали.
17 сентября, утро. Одноэтажный кирпичный дом Запорожцев в центре села, на Остерском шоссе, 18. На четыре комнаты, огражден металлическим забором. Двор убран. Перед порогом дома еле дышит больной поросенок.
— Беда не приходит одна, — вздыхает 59-летняя Наталия Запорожец, мать Виталия. — Вчера заболел.
Приглашает в дом. После обыска здесь беспорядок. На кучи сброшены подушки, одеяла, одежда. Вокруг разбитое стекло, остатки мебели, ободранные обои. В полу вырваны доски. Подолбленные молотками стены хозяйка прикрыла старыми покрывалами.
— Менты все перевернули вверх дном, — Наталия Яковлевна показывает комнаты. — Вынесли все до копейки. Виталик получил пять тысяч отпускных — забрали. У меня было 97 гривен, их хватали с кошелечком. Маникюрные ножницы, зеркало, перед которым он брился. Забрали Виталиков компьютер, ноутбук, три пары туфель, 10 пар новых носков, "житомирских", галстуки, какие получше. Пусть бы уже повесились на тех галстуках. Все фотографии Виталика, паспорт, загранпаспорт, диплом. Нашли отцовский набор ключей для машины — тоже забрали. Младшего Вовку двое суток держали. Так били по голове бутылкой, что он до сих пор ничего не соображает. Все требовали сказать, где брат. А Вовка не знал.
Наталия Запорожец до пенсии работала главным бухгалтером в колхозе. Ее муж Николай умер. Воспитали двух сыновей. 33-летний Владимир работает лесником, с женой живет отдельно.
На год старший Виталий закончил юридический факультет столичного Института гостиничного хозяйства. Планировал открыть юридическую фирму в Броварах. Недавно накупил пособий по юриспруденции. Милиционеры их тоже изъяли.
— Меня голую-босую среди ночи забрали в милицию. Такие гадости говорили, — краснеет Наталия Яковлевна. — Говорили, что я 34 года держала Виталика около себя, спала с ним. Называли бомжихой, алкашкой. Требовали сказать, где он. А я не знала. Говорят: приведешь живого — застрелим, мертвого — на куски порежем. После этого я четыре дня по людям пряталась, боялась в дом зайти. Все разбитое. А у меня диабет, нога гниет, вступиться некому. Виталик очень меня жалел. Только деньги получит, сразу: мама, что тебе купить, какие лекарства нужны? В последнее время охранником подрабатывал. Жены у него нет. Была девушка, вышла замуж за другого. А он однолюб. Говорил, наверное, уже и не женюсь.
Бар "Лелека", где произошло убийство, возле автобусной остановки. Заведение похоже на придорожное кафе, с большой летней террасой. Видно высохшее пятно крови. Над ним три букета красных роз и бархатцев.
Пятеро мужчин в зале играют в нарды.
— О Виталике никто в селе плохого слова не скажет. А Симоненко был алкаш и беспредельщик. Мог в карман "травы" (наркотик марихуана. — "ГПУ") подбросить, потом деньги сбивать.
На 18.00 в доме культуры запланировали встречу с руководством областной милиции. За полчаса до начала помещение на 400 человек заполнено до отказа. Люди сталпливаются у входа, становятся под стенами. Несколько женщин — с маленькими детьми.
На сцену к трибуне поднимается начальник областной милиции полковник Юрий Спасский, 49 лет. За ним его заместитель полковник Анатолий Кислый, новый сельский участковый Андрей Кумечко и оперативник из Броварского райотдела. Спасский зачитывает статистику преступлений в районе. По его данным, в Семиполках больше всего заявлений и нарушенных уголовных дел:
— В 2010 году 134 заявления, в 2011-м — уже 181. Уровень преступности вырос на 30 процентов.
— А оно нам надо? — выкрикивают из зала.
— Убийство — самое тяжкое преступление, — продолжает Спасский.
— А менты что, за народ? Мы что для них — люди? — кричит женщина, называется Людмилой. Требует дать микрофон ей. — За нас всегда некому вступиться, а за мента, видите ли, все село окружили.
— Симоненко был при выполнении служебных обязанностей, отрабатывал территорию.
— Симоненко был пьян! — отвечает Людмила. — Со своей любовницей Оксаной из Калиты (соседний поселок. — "ГПУ"). Приставал к 11-классницам, хватал их за задницы. Виталик сделал ему замечание. Симоненко его обматерил, вытолкал на улицу, сломал пистолетом ключицу. Сколько людей он покалечил? Постоянно синий приезжал. Не так на него посмотрел — все.
— Заявлений против Симоненко в городскую милицию не поступало.
— Ложь! Сколько людей он избил. Ходил и говорил: я тут князь.
— Много на вашей памяти людей так собиралось, чтобы защитить рецидивиста? — спрашивает заведующая клуба.
Говорят: приведешь живого — застрелим, мертвого — на куски порежем
Милиционеры молчат.
Микрофон берет 50-летняя Татьяна Ковалева. Ее отец всю жизнь служил в милиции.
— Семиполки — это клоака наркотиков. Разве Симоненко не знал об этом? Игровые автоматы работают в центре, дети пьют пиво — милиция все крышует. Есть постановление сельсовета, что все развлекательные заведения должны работать до 23.00. Почему работают до утра? Село не было бы таким криминогенным, если бы у нас было к кому обратиться. Порядок там, где участковый на месте.
— Сейчас идет проверка прокуратуры. Новый участковый обо всем позаботится, — оправдываются стражи порядка. Диктуют номер мобильного 25-летнего Андрея Кумечко.
— Кто будет возмещать убытки Наталии Запорожец? — не утихает Ковалева. — Почему участковыми в села ставят всякое отребье? Крестьяне разве не люди?
Микрофон просит невысокая сгорбленная седая женщина. Это 85-летняя Мария Удовенко из Калиты.
— Я приютила Запорожца, — говорит.
Зал взрывается аплодисментами.
— Браво! Молодец! — выкрикивают люди.
Мария Удовенко продолжает:
— Они вытянули его на улицу. Били носаками по руке, которую сломал Симоненко. Я просила не бить. Один бежал за мной с пистолетом, обзывал. Виталик полз под машину, они вытягивали его и снова били. В 1933-м зерно искали, но такого не было, — начинает плакать.
Микрофон передают бывшему директору Семиполковской школы 80-летнему Владимиру Москвичу:
— Никто не говорит, что Виталик сделал правильно. Но его довели до отчаяния, вынудили. В моральном плане мы его защищаем. Симоненко 1,5 часа истекал кровью под баром. Чего же его напарники сразу не вызвали "скорую"? О каких человеческих отношениях это говорит? Нужно судить за ранение, а не за убийство.
Сейчас Виталий в следственном изоляторе города Чернигов. Его обвиняют в умышленном убийстве. За это могут посадить в тюрьму на 15 лет. Жители сел Семиполки, Заворичи и поселка Калита собрали 15 тыс. грн на адвоката Запорожцу.
37-летний Николай Симоненко с женой и 15-летним сыном жил в Киеве, в коммунальной квартире площадью 16 "квадратов" на Лесном массиве.
— Проработал милиционером 16 лет, — говорит 45-летний Николай Жукович из областной милиции. — Начинал в Киеве патрульным, стал начальником взвода, пошел в уголовный розыск, был капитаном. Начальником Калитянского куста был почти три года. В баре "Лелека" пил лишь кофе. А тот мужчина вел себя бурно. Симоненко попросил его покинуть помещение. Тот вернулся и застрелил милиционера.
Крестьяне говорят: Виталий стрелял дважды. Первый раз — в ноги, второй в живот.
Жукович отрицает:
— Николай Симоненко был нетерпим к хулиганам и наркоманам. Поэтому его убийцу сейчас защищает местная братва.
1 
35413
Комментарии
114