- Говорят, вы голодаете, вот мы вам пирожков принесли, - две женщины за 50 в пальто и шляпах ставят сумки с пирожками возле грузинской палатки на Майдане. Она близ сцены.
- Ну, что вы - у нас все есть, - отвечает 49-летний Гия Свалидзе. Он - старейшина майдановцев-грузинов. В Киев приехал в конце ноября.
- Украинцы же воевали у нас против россиян и абхазцев. Да и дед мой из Винницы родом.
24 грузина входят в офицерскую сотню. Трое - в больнице с ранениями, воспалением легких и простудой. Двое погибли в февральских столкновениях. Зураб Хурция, 54 года, умер от сердечного приступа. 34-летний Давид Кипиани получил два огнестрельных ранения близ мэрии.
Портреты обоих стоят на возвышении, вокруг свечи и живые цветы. Несколько туристов наклоняются, чтобы рассмотреть лицо покойных. Над палаткой развеваются флаги Грузии и Украины. Рядом дрова в белые мешки складывает 63-летний Александр Баранов из Одессы. У него взъерошенные волосы, не хватает нескольких зубов.
- Пришел к одесской палатке, а там говорят: мест нет и вообще мы сегодня уезжаем, - Александр пролезает под натянутой веревкой с табличкой "Хода нет". - Так я плюнул и пришел к грузинам. С Давидом Кипиани работал на ремонтах квартир. Снимали жилье вместе. Хорошо говорил по-русски, почти без акцента. Показывал фотографии на телефоне с женой и ребенком, год и 2 месяца. Зарабатывал 7-8 тысяч гривен, все им передавал, потому что своего угла не имели, жили на съемных квартирах.
У грузин больше человечности, чем у украинцев. Никогда даром не ругаются, не подставят. Когда в феврале зачищали Майдан, было видно, кто есть кто. Убегали те, которые ходят в брониках, с рациями, дубинками и пренебрежительно на всех смотрят. А грузины, горячие головы, лезли на баррикады налегке. Потом говорили, что у нас здесь действует грузинский спецназ, - Александр смеется и шмыгает, потому что простудился. - А ребята просто прошли войну в Грузии. И знают, что это такое.
К палатке подходят две женщины. Приносят 2 кг сала, хлеб, пакет шоколадных конфет, несколько пачек папирос. Их приглашают внутрь.
- Больше всего подружился с Шотой. Он мне спину во время боев собой от пуль прикрывал, - Александр показывает на невысокого голубоглазого грузина с кудрявыми волосами. - Ежедневно вместе заступаем на стражу возле Администрации президента. Мы и три милиционера. Спрашивал у ребят: а что мы здесь охраняем? Милиционеры шепчут: сами не знаем. Раньше хоть багажники в машинах проверяли, нет ли оружия. А теперь люди идут на работу, удостоверение нам показывают. Мы смеемся, потому что что это за робота.
Александр показывает палатку. Там печь, зеркало в полный рост, телевизор.
В палатку заходит пара. Принесли горячую еду в судках.
- Вам ничего больше не надо? - спрашивает молодая женщина.
- У нас все есть, разве антена нужна к тэлэвизору, - смеется Шота. Говорит по-русски с акцентом. Семь лет живет с семьей в Киеве. Держат бизнес. Но говорить о нем не хочет.
- Украинцы, как грузины - гостеприимные, приходят предлагают жить у них. Едой не перебираем: что есть - то и едим. Иногда что-то свое готовлю. Делал шашлык из барана, так сюда очередь стояла. Мясо мариную только в вине, добавляю соль.
Спрашиваю о приезде на Майдан бывшего президента Грузии Михаила Саакашвили. На это Шота что-то говорит по-грузински и отходит.
- Грузины на него говорят одним плохим словом, - рассказывает Александр. - Он трижды был на Майдане. Ни разу не подошел, хотя обещал.
1 
1
Комментарии