— У меня страшный патриотизм. Не была на Майдане — считала, что государственные вопросы нужно решать словесно. Но как только россияне полезли в наши дела — не стерпела, — говорит 49-летняя Татьяна Яловая из Кременчуга на Полтавщине.
Пять лет работала медсестрой в местной детской больнице, еще 15 была анестезиологом в реанимации. С 2006-го по 2010-й — медсестрой в госпитале Йемена в юго-западной Азии. После возвращения устроилась массажисткой в частную клинику. С августа 2014-го — в зоне АТО. Служит санинструктором в 12-м мотопехотном батальоне. Имеет трех дочерей и четырех внуков.
— В начале АТО погиб сын знакомых, — продолжает. — Сказала мужу, чтобы шел на войну. Его не пропустил военкомат. Взяли на полигон в Полтаве тренировать ребят. Ничего, говорю — тебя не взяли, так меня возьмут. Родных поставила перед фактом. Мама и младшая дочь — в слезы. Одолжила у нее школьный рюкзачок. Положила костюм, переменную одежду, моющие средства и книгу "Столетний мужчина, который вылез в окно и исчез" шведского писателя Йонаса Йонассона. Приехала как медик-доброволец 9 августа 2014-го. В Харьков и в Счастье.
Больница в Счастье — это старая 2-этажка. Два десятка персонала. Волонтеры из-за границы навозили кучу оборудования — аппараты для поддержки жизни, искусственного дыхания, столы, лекарства. Местные врачи открывали коробки и разводили руками. Потому что инструкции — на английском. Читала им.
Что делали?
— С анестезиологом готовила аппараты и вводила наркоз. Бывало, переодевалась в стерильное — и на операцию к хирургу. В жаркие дни помощи недоставало. Сколько раненых через меня прошло — не посчитаешь. Потому что ночами и днями кучами их привозили.
Люблю наблюдать за бойцами после операции. От наркоза глубоко засыпают. Аж вдруг тянутся к трубке в горле и вытягивают ее. Следовательно, имеют силу дышать и будут жить. Так было с тремя ребятами, которых засыпало "Градами". Ранило и в голову, и в живот еще до Минских соглашений.
Что делали с погибшими?
— Трупы свозили в отдельное помещение на территории больницы. Всегда было заполнено. Вмещалось до 30 тел. Стояла страшная жара. Чтобы не так разлагались, ежедневно обрабатывали формалином и паковали в черные мешки. Так надышалась тем раствором, что получила воспаление легких. Перенесла болезнь на ногах.
Со мной проживали две переселенки. Помогали на кухне. Очень боялись звуков во время обстрелов. Когда я открывала окно, просили закрыть, потому что лупило. Думали, стекло спасет. Посоветовала затыкать уши ватой. Без приоткрытого окна можно задохнуться от жары и лекарств.
В декабре подписала контракт. После этого служила в Старобельске, Дмитровке, Артемовске.
Когда было страшнее всего?
— В ночь на 7 января 2014 в Старобельске. Началась пристрелка со стороны врага. Следовательно, есть минута, чтобы спрятаться. Успели. Но в один блиндаж таки попало. Двое ребят погибли. Нас же Бог миловал — приутихло. Позвонила своим домой, сказала, что всех люблю.
Чему учите бойцов как санинструктор?
— В первую очередь — накладывать жгут. При повреждении крупных сосудов у мужчин кровь может вытечь за полторы минуты. В отличие от женщин. Это даст несколько крайне нужных минут — доставить раненого хотя бы в укрытие. Результат есть. Несколько мальчиков подорвались на растяжках. Побратимы действовали по моим советам, наложили жгуты. В больнице хирурги похвалили, что это хорошая работа. Почувствовала гордость.
Как живется в полевых условиях?
— Трудно. На войне нет тишины. Шумит рация. Кто-то проходит с ней мимо комнаты — я уже не сплю. Начала бояться собак. В Дмитровке была овчарка — после обстрелов ей снесло крышу. Бросалась на своих, меня укусила за локоть. Но предупреждает об обстрелах, беспокоится. Гавкнет — внутри все сжимается.
Не хочется отдохнуть?
— Первые три дня в отпуске не выхожу из квартиры. Занимаюсь внуками. У дочери — переходный период, а я этого не вижу и очень жалею. Кажется, обижается на меня. Водили к психологу, сказал — нет. Все чаще задумываюсь, чтобы перейти на мирные рейки. Чувствую, что дома я нужнее.
Коротко
Российские военные на Донбассе отказываются воевать целыми подразделениями, сообщает разведка. Солдаты второй роты мотострелкового полка из Макеевки 17 мая не захотели остаться на передовых позициях в районе Авдеевки. Чтобы удержать их там, командование привлекло подразделение нацгвардии России.
СБУ обезвредила диверсионную группу из семи боевиков ДНР, сообщили 20 мая в пресс-службе. Те проникали в тыл украинцев. Так обучались новички, которые прошли подготовку в России. Обстреливали украинцев и пытались захватить в плен. Тогда ВСУ заменили на спецназ СБУ. Для выманивания показали макет противотанкового комплекса "Джевелин". Боевики попали в засаду. Одного убили, трех трудно ранили.
В ДНР охотятся за украинскими шпионами. Об этом 20 мая сообщил координатор группы "Информационное сопротивление" Дмитрий Тымчук. По данным "госбезопасности" ДНР, в Донецке и Горловке действует мощная диверсионная сеть. Приказали их экстренно выявить. Особенное внимание уделить руководителям жэков. Среди местных распространяются слухи, что руководство ДНР ищет объекты, чтобы забрать их для личных нужд.
5 
35413
Комментарии