"Простите за опоздание. Крутился по городу. Война войной, а надо зарабатывать деньги. Хочу открыть небольшой бизнес. Но пока не скажу какой. Чтобы не сглазить", - улыбается бывший боец добровольческого батальона "Азов" 25-летний Юлиан Матвийчук из Полтавы. Он 3,5 месяца был гранатометчиком в Мариуполе. В отпуске решил перейти в батальон "Сич". Парень с небольшой бородой, в черном пальто и с мужской сумкой. Садимся за столик в "Твоем кафе" в центре Полтавы. Юлиан заказывает имбирный чай.
- "Азовцы" в Мариуполе сейчас сидят практически без дела. Там относительно тихо, иногда русские делают обстрелы. Решил, что должен быть там, где что-то сделаю. В "Сичи" ребят отправляют на позиции в донецкий аэропорт.
На сколько сейчас укрепленный Мариуполь?
- Мы приехали в город в начале июля. К тому времени оно вообще не было укреплено. Только мы свою базу обустроили. Люди не верили, что АТО пойдет в обратном направлении. После наступления на Новоазовск начался массовое патриотическое движение. Появились общественные организации, которых до этого не было. Они устраивали акции, привозили нам провизию. Мы при батальоне открыли группу "Мариуполь-1", тренироваться ходили человек 40 местных. Но самое главное - обрыли Мариуполь траншеями и окопами за две недели перед боями за Широкино. Когда ушли две российских колонны, наша артиллерия их накрыла. Ничего практически не осталось. Россияне разозлились, начали всем подряд шмалить по нашим позициям - минометами, градом. Тогда окопы нас и спасли. Сейчас Мариуполь так просто не возьмешь, потому что наши там конкретно закрепились.
Можно ожидать широкого наступления русских на город?
- По логике зимой никогда не вели войну, разве что только советы в Финляндии. Путин это знает. Поэтому пытаться успеть к зиме. Более всего, пойдет флотом. Но высадит солдат где-то в кустах спальных районов Мариуполя. Тогда война продлится в городе. Если вздумает взять Мариуполь в лоб с суши, дойдет только до крайнего первого района города. Там накроют артиллеристы. Их пехота дальше не пройдет.
Наши бойцы готовы к наступлению?
- Да. Они поехали туда воевать. Процентов 60 "Азова" люди со слишком патриотическими чувствами. Там большой интернациональный слой - хорваты, буряты, шведы. Вместе с украинцами нашли себя в правой идеологии. Иногда даже ссорятся, кто больший патриот. Заезжали в Старобешево - кричали Слава Украине. Там люди к этому еще не привыкли, расценивают как фашизм. Но ребята с легкостью готовы отдать жизнь за государство. Некоторые даже говорят, что умрут только в бою. Имеют большие надежды на Полторака - что он закроет дыры вокруг Мариуполя. В Нацгвардии, которой он руководил, очень хорошо о нем отзываются.
На кого жалуются?
- На Порошенко и его перемирие. Бойцы хотят разнести россиян, забрать родную территорию и спокойно вернуться домой и работать. Этого не дают сделать, ребята чувствуют свою ненужность. Хорошо, что "Азов" объявили полком. Теперь кроме пехоты формируется артиллерия, механизированные бригады. Время тратят на обучение.
На сколько сильная российская армия?
- Еще в августе в АТО закончились чеченцы и казаки. Мы с нетерпением ждали срочных русских солдат. Их тактика - оставить руины, так как у Новоазовска стерли три населенных пункта. Но не так страшны, как о себе говорят. Перед нападением на Новоазовск бросили одну свою колонну. Артиллерия их уничтожила. Тогда россияне вызвали подмогу с неба. Но самолеты лупили по своей же колонне, думали, что это украинская техника. Мол, их не может так гореть. Слишком самоуверенны.
Парень из Донбасса рассказывал, как при взятии какого-то города россияне просили не стрелять, они идут в тыл. Если мы показываем силу, они нас уважают. Они знают, что такое автомат, но зачем он — нет. Наша идеология выиграет войну. Пусть у них и лучшее оснащение. Их уже погибло раза в четыре больше, чем украинцев.
Когда было наиболее страшно?
- Нас трижды отправляли в Илловайск. Первую раз погиб Николай Березовой (муж Татьяны Черновол, - Gazeta.ua). Он лежал на поле под обстрелами и минуты четыре истекал кровью. Помню, как его привезли в прикрытие. Был в бреду, шептал, что болит нога. Едва увидели рану, хотели перевязать. Но уже даже не шла кровь. Его можно было бы спасти, если бы сразу после ранения засыпать Целокс - порошок, который загипсовывает рану, не дает крови вытечь.
Руководители все равно хотели взять Илловайск. Говорят: ребята, половина не вернется. Кто с нами? Самым первым поднял руку белорус, я тоже решил, еще много пошли. Нам дали два часа отдохнуть. Это было самое страшное. Думать, что - все, конец, не вернусь. У одного парня истерика началась - не поеду погибать. Немного дали ему пинков, то успокоился. Уже перед выездом нас накрыли минометами, то дали приказ сворачиваться и обратно. Через несколько дней послали второй раз, но в город не заходили, там было 2,5 тысячи террористов. Командование не стало рисковать. А третий раз - ад. С "Шахтерском", "Днепром", "Донбассом" заходили вместе в город. Зачистили несколько улиц. Полтора часа перестреливались на блок-посту. На вечер заняли шесть домов и закрылись в погребах. Нельзя было и зажигалку зажечь. Холод невероятный, спать на каком-то мусоре невозможно. А мне за несколько часов на блок-пост. Рискнул пойти в другой дом, нащупал в шкафу какие-то шубы и накрылся. На следующий день мы еще шли вперед, многие стали погибать. Когда стали из города выходить "Днепр" и "Шахтерск", мы тоже получили приказ об отступлении. Садились в машины и отстреливались вокруг. Только так можно было деморализовать врага. Они вели страшный обстрел, пули пролетали над головами.
Как мариупольцы относятся к украинским солдатам?
- Сразу во всем обвиняли. Мол, мы первые пришли к ним с оружием. Ежемесячно в 20-х числах в Мариуполе зарплата, тогда нам приходилось укреплять КПП, которые выходили на улицы. Потом вечером, после кабаков, местные могли приходить и выкручивать из рук автоматы, приходилось применять силу. Сейчас такого нет. Идет мама с дочкой, ребенок ест мороженое - и солдату дает. Приносят пепси, яблоки, пакетами воду. Один человек работает на рыбной фирме. Принес 60 килограммов мороженых бычков. Повара нам нажарили.
Много среди мирных сепаратистов?
- Есть страшные трусы. На бой в Широкино выехали почти все "азовцы", на базе осталось с десяток. Рассказывали: как только мы за пределы города выехали - по улицам начали ездить машины и кричали: "ДНР" идет, все прячьтесь. Они наши вызволители". Мы вернулись - попрятались как мыши. Но местные жители таких сдают. При нас говорят с ними по телефону, сепаратисты не стесняются сливать информацию об украинской армии. Мы все записываем, выезжаем на адрес, выбиваем дверь, кладем мордой в пол. Они как шелковые: "Пацаны, я свой. В армию записался".
Реально изменить сознание донбасского населения?
- Они 70% зарплаты оставляют в кабаках. Работают на заводах, которые принадлежат олигархам. Получают деньги и отдают их в супермаркетах, которые опять же держат олигархи. Живут в рамках, как рабы. Их всегда лишали выбора и голосовали за один единственный вариант. При Российской империи, когда была конституционная монархия, выбирали въездных князей. Пришел дядя — ты за меня голосуешь, если нет - растрел. При Советскому союзе - выбора вообще ноль. За Януковича и единую партию регионов вообще молчу. А тут "ДНР" - освободители. Вот и поставили галочку за них на референдуме как за надежду. Но, после этого увидели последствия - умирают их родственники, знакомые. Сейчас впервые за 300 лет задумались, правильную ли галочку поставили.
5 
35413
Комментарии
4