— Я поддерживаю маму Надежды целый год. Встретила ее случайно. Писали письмо Ангеле Меркель (канцлер Германии. — ГПУ). А затем еще английской королеве и Хиллари Клинтон (американский политик, государственный секретарь США. — ГПУ). Так боролись за Надю, — говорит киевлянка Ольга Берлок.
27 мая около 9:30 вместе с поэтессой Марией Волынской в столице возле дворца "Украина" на ул. Большой Васильковской ждут народного депутата Надежду Савченко. Здесь через полтора часа в малом зале она даст первую пресс-конференцию. 25 мая 35-летнюю Надежду Савченко освободили из российского плена. Пробыла там 709 дней. Ее обменяли на Александра Александрова и Евгения Ерофеева — захваченных на Донбассе сотрудников главного разведывательного управления РФ.
Несколько десятков людей собираются у входа к дворцу. Держат сине-желтые флаги. Над дверями здания — баннер "Вернуть героев". На нем фотографии 21 украинского пленника в России. Неподалеку стоит "скорая". Двое охранников в белом переговариваются по рациям. Четверо в черном курят рядом. Громко играет мелодия без слов на украинский народный мотив.
— Поможем Надежде всем, с чем обратится. Главное сйчас— не навязываться ей. Чтобы не думала, что ее ломают, — говорит и идет в зал народный депутат от "Батьківщини" Александра Кужель, 62 года. Одета в черный жакет и платье. Приезжают также ее коллеги Игорь Луценко и Иван Крулько.
Надежда приходит в 10:55. На ней серый брючний костюм. Под жилетом — светлая полосатая рубашка. На плече держит рюкзак. Улыбается.
— Какая вы сегодня красивая, — говорит кто-то из журналистов.
Играет гимн Украины. Надежда кладет руку на сердце. Поет с высоко поднятой головой. Рядом стоит ее родная сестра 33-летняя Вера Савченко. Она в белой блузке и узкой юбке телесного цвета. На шее — ожерелье с маленьким трезубом. Сестер обступают журналисты. Охранники просят отойти на несколько шагов.
— Надя, Надежда, нас не хотят пускать! — кричит полный усач, на вид — лет 60. Называется патриотом Николаем.
— Подождите, всех пропустят. Да? — спрашивает Надежда у охранников.
Проходит в здание через боковые двери. Журналистов пропускают в центральные.
На сцене стоят два длинных стола и пять стульев. Их вместе с Верой и Надеждой занимают адвокаты Марк Фейгин, Николай Полозов и Александр Плахотнюк. В зале — около сотни журналистов. Есть и общественные активисты. Всем не хватает мест. Многие сидят на полу. Надежда наливает в стакан "Моршинской". Делает несколько глотков.
— Я с корабля на бал, в голове — бардак. Если что-то забуду — это не значит, что не помню, — говорит. — Пока не закончится война, пленные у нас будут постоянно. Я вырвалась. Буду работать для Украины там, где буду полезна и нужна. Я пройду тот путь, который должна. Если упаду мертвая, его продолжите вы.
Собравшиеся перешептываются.
— Помните пророчество? Говорили, как придет женщина к власти — все изменится. Это же о Наде, — говорит немолодая женщина соседке.
Первым спрашивает журналист из информационного агентства "Украинские новости":
— Планируете ли в ближайшее время тур для встречи с европейскими дипломатами?
— Если сбоку сосед с гнилой душой и больным умом — все, у кого есть совесть, должны объединяться. Потому что они (Россия. — ГПУ) не дадут нам жить. Я обязательно буду ездить по миру и находить людей, которые хотят жить в хорошем соседстве. Мне безразлично, где защищать Украину. Если завтра будет поле боя, то пойду туда и стану в первые ряды. У меня нет больше моей жизни. Моя жизнь — это Украина.
Журналист из Польши дарит Надежды красно-белый шарф с гербом своей страны.
Из зала мужчина выкрикивает:
— Что сделаешь, когда станешь президентом?
— Украинцы, если вам нужно, чтобы я была президентом — хорошо, я буду президентом. Только я не уверена, что наши люди научились голосовать не за гречку. Не скажу, что хочу занимать такую должность. Потому что люблю летать. Но если нужно, то буду работать с полной отдачей.
— Как расцениваете ваше освобождение — это обмен, добрая воля Путина или выполнение Минских соглашений? — спрашивает журналист из российского телеканала "Дождь".
— Когда меня похищали, то не спрашивали, по чьей доброй воле это было или по чьему приказу. Надели мешок на голову — и все. Так и освобождали. Зашли среди ночи, сказали: "Собирайся с вещами". Я не знала куда лечу. Куда-то в Сибирь-Магадан — следом за Сенцовым и Кольченко (осужденные в России украинские политзаключенные Олег Сенцов и Александр Кольченко. Сенцова приговорили к 20 годам колонии строгого режима по обвинению в подготовке терактов в Крыму. Кольченко признали виновным в участии в террористической группировке, соучастии в террористическом акте и приговорили к 10 годам заключения в исправительной колонии строгого режима. — ГПУ). Или в Украину. 5 часов ожидала самолет. Понимала, что где-то на аэродроме. Не знаю, какой механизм сработал. Но нужно изобретать такой механизм, чтобы это освободило всех наших в России и на Донбассе.
Кто-то спрашивает без микрофона. Надежда говорит:
— Не задушите меня сейчас своей любовью. Я понимаю, что на свободе могу оступиться каждый день. Сейчас, когда иду по улице, подбегают обниматься и фотографироваться. А завтра в меня могут полететь камни, плевки в спину. Хочу выдержать вашу любовь. И выдержать, если будете жечь меня на костре, как ведьму. Я буду ошибаться. Выводы делайте по делам. Учитесь доверять.
— Слава Украине! — слышать из зала.
— Героям слава! — отвечает Савченко.
Делает глоток воды. У нее интересуются: почему в Бориспольском аэропорту по прилету из плена была босой.
— Очень хотела походить по траве. Почувствовать бетон под ногами на взлетке аэродрома. Я еще и полежала бы под самолетом. Кто-то говорил, что я хорошо выгляжу. Знаете, свободный и счастливый человек всегда хорошо выглядит. Без косметики.
— За два года возникали мысли, что ваше освобождение затягивают? Кого считаете виновным? — спрашивает журналистка телеканала "Ньюз ван".
— Летел воробей зимой. Летел-летел, замерз и упал в теплую коровью лепешку. Отогрелся и начал чирикать. Пришла лиса, вытянула его из дерьма и съела. Так вот: не всяк тот враг, что на тебя насрал. Не всяк тот друг, что тебя из дерьма вытянул. Мораль басни такова: попал в дерьмо — сиди и не чирикай, — говорит Савченко. В зале — смех и аплодисменты. — Политика — это гнилая штука. Я ни к кому претензий не имею.
— Вы в тюрьме сидели? — спрашивает Надежда журналиста, который просит ее оценить действие "закона Савченко" (позволяет сокращать срок заключения осужденным, засчитывая день пребывания в следственном изоляторе за два дня — в учреждениях отбывания наказаний. — ГПУ). — Не знаю, есть ли здесь те, кто сидел. Потому что люди, которые там не были, не поймут "закон Савченко". Он нужен, чтобы следователи не держали людей просто так. Не можешь доказать вину — отпусти. Закон отменять не будем. Его нужно доработать.
— Вам нужна команда и поддержка народа, — говорит мужчина из Ковеля Волынской области. Желает Надежде здоровья. Он растерялся и забыл, о чем хотел спросить.
— Я 10 лет служила. Два — сидела. Я пока еще не специалист в политике, — говорит Савченко. — Буду учиться. 10 лет служила в армии не потому, что была согласна с системой. Я боролась. Я — не перебежчик. Не пришла сегодня в "Батьківщину", а потом скажу: "Спасибо", пойду в какую-то третью-десятую партию или выйду внефракционным депутатом. Нет, не выйду. Если меня что-то не будет устраивать в моих коллегах, будем говорить, учиться вместе. Еще ни с кем не знакома. У нас есть олигархи. Когда-то видела их на картинках, а теперь придется познакомиться. Каждого буду оценивать в первую очередь как человека. Я не скурвлюсь.
За час Надежда Савченко отвечает на 25 вопросов. Просит о 10-минутном перекуре. Из зала слышно: "Бросай курить, Надя!"
— Освобождение Надежды — это и кропотливая работа, и счастливый стык обстоятельств. Путину звонили Обама, Меркель, Порошенко. О чем конкретно российский президент договорился с ними, мы не знаем, — говорит на улице адвокат 36-летний Николай Полозов. — В определенный момент у Путина не было другого выбора.
После перерыва людей меньше.
— Я вам еще не надоела? Тогда продолжаем, — говорит Савченко.
— Приветствую вас, Надежда. Что бы вы сказали Путину сегодня? — спрашивает журналист радиостанции "Эхо Москвы".
— Отцепись от Украины. Оставь себе свое царство. Две жизни не проживешь. Сдохнешь все равно. Живи как человек.
Интересуются, что думает о российском президенте.
— Путин — ху.ло. У людей есть клички. Это пристает, потому что оно как-то похоже. Вот есть вошь, а есть гнида. Я Путина пока вижу как гниду.
За 40 минут Надежда отвечает еще на 19 вопросов. В конце пресс-конференции поет с собравшимися гимн Украины.
— Мы еще с вами поговорим, и не раз, — прощается.
Журналисты расходятся.
Люди на улице подходят к Марии Савченко — матери Надежды. Дарят цветы.
— В другую партию Надежда не перебежит. Здесь (в "Батьківщине". — ГПУ) она будет работать, — говорит Мария Ивановна. — На Надю не надавишь. Но она мирно со всеми будет жить.
Спрятал свои неудачи за освобождением Савченко
Украинскую пленницу Надежду Савченко Россия отдала 25 мая. В тот день проходило два года от избрания Петра Порошенко президентом.
— Думаю, была договоренность именно об этой дате возвращения Надежды, — говорит политолог 37-летний Тарас Загородний. — На годовщину своего избрания Порошенко должен был бы провести итоговую пресс-конференцию. Рассказать об успехах и неудачах. Но хвастаться нечем. А Савченко показала себя стойкой женщиной. Поэтому привязка к героине президенту была интересна. Теперь два месяца будут говорить о Надежде. Забудут об итогах работы Петра Алексеевича. Эта ситуация отвечает традициям украинских президентов: один год они купаются в народной любви, а следующие — не хотят общаться с людьми.
2 
35413
Комментарии