— Оперным певицам нельзя громко разговаривать, быть с мужчиной перед концертами, кушать острое и соленое. Долго себя сдерживала. В 37 лет ушла со сцены. Боялась из-за этих запретов так и не узнать настоящей жизни, — говорит оперная певица 87-летняя Раиса Гулак. Она — правнучка композитора и баритона Семена Гулака-Артемовского. Была солисткой 15 оперных театров Советского Союза.
Последние 15 лет Раиса Александровна живет в доме ветеранов сцены в Пуще-Водице возле Киева. Встречает в полдень в холле заведения. Надела фиолетовое платье. Лицо покрыла тональным кремом, сделала яркий макияж. Распущенные волосы по бокам заколола "невидимками" с блестящими цветами.
— Родилась в Днепропетровске. Отец был экономистом, мать — домохозяйка, — женщина садится на застеленный цветным пледом диван. — Отец красиво пел. Его брали солистом консерватории без экзаменов. Но менять высокооплачиваемую работу экономиста на сцену не захотел. Имел жену и маленькую меня.
Я пела с детства. После школы с подругой поехали поступать в Харьковский пединститут. В приемной комиссии сказали: "В Херсонском университете недобор. Не хотите учиться там?" Согласилась, потому что из Днепропетровска удобнее ездить.
Через несколько дней была там с документами. Город не понравился — грязный, курсирует лишь один автобус на вокзал. Забрала документы и поехала домой. В следующем году подала документы в музыкальное училище.
Сдавать экзамены было страшно. Чтобы приглушить страх, решила выпить вина. Была тогда дородной девушкой — за день выпивала три литра молока и могла съесть целого цыпленка. Зашла в винный магазин. Попросила у продавца-грузина стакан вина. Выпила и совсем не опьянела. Попросила повторить. Продавец только удивился.
Зашла в училище подхмелевшей. Бросила свою кофточку на рояль и исполнила романс "В крови горит огонь желанья" на слова Пушкина. Преподаватель-еврей сказал: "Вы будете прекрасной певицей".
Раиса Александровна постоянно улыбается. Время от времени кокетливо поправляет волосы перед фотографом.
— После музучилища поступила в Ленинградскую консерваторию, — продолжает. — Через пять лет отправилась работать в Тбилисский театр оперы и балета. Когда приехала, не имела денег на гостиницу. Директор театра предложил устроить несколько концертов в местной филармонии. Когда зашла в кабинет ее директора, он сказал: "Для чего вам концерты? Будьте моей любовницей. Дам столько денег, сколько попросите". Впоследствии слышала не одно такое предложение. Всем отказывала. В театре только и разговоров было о том, кому достанусь. Грузины за мной стадами бегали. Шла по улице и не знала, куда провалиться.
Через несколько лет решила из Грузии убегать, потому что больше выдержать пронзительных взглядов не могла. Поехала работать в Большой театр в Москве.
Из потертого пакета женщина достает старые фотографии. На одной она в черном длинном платье, на голове имеет высокую прическу. Здесь ей 30 лет.
— Была дважды замужем. Первым мужем стал оперный певец Валентин Муравьев из Ленинграда. Оказался сатанистом. Когда ложились спать, руками ставила вокруг себя кресты. Он говорил: "Я сейчас эти кресты поломаю". Утром добавлял: "При мне больше не крестись, потому что вместе не будем жить. Меня после этого ночью черти душат".
Рассказала подруге. Она говорит: "Только колдуны крестов боятся". На следующий вечер решила проверить. Муж сидел ко мне спиной. Начала рисовать в воздухе кресты. Он не поворачивался ко мне, но попросил остановиться. Не перестала. Ухватил меня за плечи и что было мочи начал трясти. Стала его бояться.
Как-то поехал на гастроли. Я собрала вещи — и в Киев. Устроилась в хоровую капеллу "Думка". Через несколько лет были на гастролях в Ленинграде. Опять встретилась с Валентином. Был женат на какой-то балерине. Сказал: "Рая, не едь. Я тебе квартиру в Ленинграде куплю, всем буду обеспечивать". Отказалась, а теперь жалею. Всю жизнь провела на служебных квартирах.
Раиса Александровна выходит на крыльцо. Здоровается с жительницей дома, которая вышла покурить.
— После того имела отношения с младшим на 20 лет мужчиной, — говорит. — Собирались пожениться. Но он погиб в автокатастрофе. Долго на мужчин смотреть не могла.
Когда уже жила здесь, поехала в Днепропетровск уладить вопрос с пенсией. Иду по улице, а навстречу мне статный мужчина. Широкие плечи, сильные руки, карие глаза, темные волосы. Красивый — с ума сойти можно. Пригласил в гости. Рассказал, что жена бросила, живет с родителями и братом.
После того несколько лет его не видела. Когда опять наведалась на родину с подругой, встретилась с его братом. Тот сказал: "Василий все это время тебя искал". Пригласил в дом. Когда увидела Василия, не узнала. Поседел, стал худым. Рассказал, что из-за стресса — похоронил родителей, меня найти не мог. Подруга предложила ехать с нами.
Пять месяцев жили у подруги. Откормили его так, что поправился на 10 килограммов. Предложил пожениться. Решила забрать его к себе в Дом ветеранов. Показала директору фотографию Василия. Тот возмутился: "Он же такой молодой. Для чего он вам? Здесь и так все на ушах стоят, что за такого молодого замуж выходите".
Василий был младше меня на 27 лет. Все женщины в доме мне завидовали. С ним расписались. По очереди ездили друг к другу в гости. Потом вдруг исчез. Два года о нем ничего не слышала. Вернулся к бывшей жене. Хоть официально в браке со мной.
Мужчины до сих пор на меня заглядываются. В общественном транспорте стараюсь ни на кого не смотреть, чтобы лишний раз не провоцировать, — добавляет Раиса Александровна. — Недавно один дедушка в трамвае говорил: "Не знаю почему, но меня к вам тянет". Это из-за сильного биополя. Поэтому никогда не мерзну. Даже зимой могу выйти на улицу без колготок.
Давала уроки Владимиру Гришко
Раиса Гулак со сцены ушла 50 лет назад. С того времени работала педагогом. Частные уроки дает до сих пор.
— Как-то директор Киевской оперы Лев Венедиктов предлагал быть у них педагогом, — говорит она. — В их хоре 200 людей. Со всеми нужно было работать за 300 гривен в месяц. Отказалась, продолжала давать частные уроки.
Занималась с Владимиром Гришко, Викторией Лукъянец, Валентином Пивоваровым. Гришко говорил: "Когда буду брать до третьей октавы, заплачу столько, сколько скажете". Нужно пойти и наконец забрать долг.
Отказывалась давать уроки певицам-зазнайкам. Они и так очень гордые. Если поставлю голос, то вообще ни на кого не будут смотреть. Имею ученицу. За несколько занятий у девушки голос стал такой сильный, что сама поверить в это не может.
2 
35413
Комментарии