"Я хочу умереть. Только ненадолго. Хочу посмотреть, что делается там, под землей. Ну, соберутся люди, поплачут, попричитают, засыпят могилу и пойдут. А дальше? А что потом? Лежишь в гробу. Тихо. Черно. И вот… открываются двери, железные, скрипучие, и ты встаешь и спускаешься вниз, будто в погреб, а там, среди мрака полно людей, тех, которые умерли когда-то", - написал в 1969 году Виктор Близнец в повести для детей "Звук паутинки". А спустя 12 лет, 2 апреля 1981-го, он собственноручно оборвал свою жизнь - повесился близ дома, в Бабьем Яру в столице.
- Он был человеком очень интенсивной внутренней жизни, даже излишне уязвимый, - рассказывает литературовед Владимир Панченко, 58 лет, который знал Виктора Близнеца при жизни. - Есть такой термин "низкий болевой порог" - у него это было, и к боли другого тоже. Кроме того, он был невероятно самокритично настроен, из писем это хорошо видно. Его самоедство нарастало, и до такого критического предела, когда случилось самоубийство. Последнее письмо я получил от Виктора за три месяца до трагедии. Он писал: "Настроения бывают хмурые, вплоть до черной депрессии, когда хочется на все, и на себя, махнуть рукой". Когда это читаешь только получив письмо, то понимаешь, что человек в тяжелом состоянии, которые у кого только не бывают. А оказалось, что эти настроения были настолько депрессивными, что он для себя выхода не видел. Также на Виктора очень сильно повлияло самоубийство Григора Тютюнника за несколько лет до этого. Он очень его уважал, у них были очень хорошие отношения. Очевидно, этот "пример" Тютюнника на него тоже подействовал.
В одном из писем к приятелю Василию Базилевскому, тоже писателю, Близнец жалуется, что "жена требует квартиру". Владимир Панченко не хочет об этом углубляться:
- Я познакомился с Раисой Близнец уже после смерти мужа. Она очень заботилась о сохранении его наследия, памяти о нем. Но знаю, что у Виктора Близнеца была очень непростая домашняя ситуация. У него были проблемы с сыном - чудаковатый, немного не от мира сего, Юра не мог отыскать себя в жизни - отец переживал, потому что и сам был такой.
В столицу Виктор Близнец приехал из села. Студентом женился на киевлянке. Первые годы жили все вместе - с женой, ее матерью и маленьким сыном - в одной комнате, в коммуналке в переулке возле Киевского цирка. Там была страшная теснота - стояли стол, диван, детская кроватка, раскладушка, описывал в воспоминаниях Василий Маковецкий. Сейчас ему 82 года, а тогда, в 1957-ом, он был начинающим журналистом и какое-то время жил у Близнецов. Как-то говорил, что будет бросать работу. Виктор уговорил его остаться, пригласил к себе: Василию не было где остановиться в столице.
- Пока поживешь у нас, как-то перебьемся, - убеждал Маковецкого Близнец. - Мама и Рая будут спать на диване, я на стульях, а ты на раскладушке под столом. А хочешь, я под столом, а ты на стульях? Все же теплее, чем в редакции или на вокзале.
Василий выбрал раскладушку. Утром, проснувшись, набил шишку о стол. Близнец только подсмеивался: в таких условиях он жил и они, выглядело, его не тяготили. На утонченного интеллигента, вспоминает Маковецкий, он не был похож: "Рука у Виктора была отнюдь не писательская, при невысоком его росте неожиданно крепкая и большая, доброй крестьянской лепки рука. Когда ему в разговоре что-то не нравилось, он опускал глаза долу и начинал сердито посапывать, будто задыхался".
Жена Раиса Близнец, 76 лет, считает, что до самоубийства ее мужа довели преследования.
- Он по-детски воспринимал весь мир, - рассказывала на очередной годовщине его смерти в 2003-ем. – У него была неизбитая, светлая натура, очень непосредственная, что часто вредило ему в обычной жизни. Когда он шел на встречи в школу, с младшими или старшими школьниками, каждый раз волновался, будто перед каким-то экзаменом. Он был чрезвычайно открытым, прямым и непосредственным. В те времена, особенно в разгар застоя, такие считались изгоями. Например, труд Ивана Дзюбы "Интернационализм или русификация?" читали многие, но втихаря, а у Виктора он запросто лежал на столе. Он был замечательной мишенью для стукачей. Нас сняли с квартирной очереди, предложили бросить работу, он попал в черные списки, несколько лет нигде не печатали. Если в редакции что-то и ставили в номер, то цензоры тогда пристально за этим следили - все чистили. Все время вызывали в райком, собирали там ветеранов, которые его позорили, упрекали. Как-то его вызвали в ЦК комсомола и предложили написать покаянное письмо. Виктор не согласился. После этого давление еще усилилось. Он оказался фактически в изоляции. Коллеги, журналисты, писатели пытались с ним не встречаться, чтобы на них не упало пятно.
Непонимание мучило Виктора Близнеца и раньше. Он часто сетует на это в письмах. Вот еще в апреле 1970-го писал Владимиру Базилевскому: "Понимаешь, в последнее время во мне росло гнетущее ощущение: или я что-то не так делаю, или меня не так понимают. Это так, как в отъезжающем от перрона поезде: я что-то говорю, и за окном что-то говорят, и все спешат, и говорят не то, и на душе как-то тоскливо.. Было немало рецензий, меня за что-то хвалили и ругали, а я читал и за душу сосало: не то, не то, не то. Все это пустое, мелкое, беглое - и то, за что хвалят, и то, за что ругают. Неужели не понимают?"
1933, 10 апреля - Виктор Близнец родился в селе Владимировка Компанеевского района на Кировоградщине. Был четвертым ребенком в крестьянской семье. Поскольку документов не сохранилось, то после войны будущий писатель решил выяснить дату своего рождения: "Что в голодовку, это точно, - сказала мать. - А вот в какое время?. Дай, Боже, памяти.. Ага, я лежала слабая тобой, а на пол - кап-кап, потолок потек. О! Весной было. Помню, луковичным отваром пахло… девочки из глины яички лепили - видно, бедные, к Пасхе готовились". Так, не мудрствуя лукаво, на семейном совете постановили: исходным пунктом моего существования считать 10 апреля (потому что 10 - круглое число) 1933 года", - записал в автобиографии.
1952 - поступает на факультет журналистики Киевского университета. По окончании работает корреспондентом "Комсомольской правды", заведующим отдела газеты "Комсомольское знамя" и журнала "Пионерия", заместителем главного редактора издательства "Молодь". С тех пор живет в столице.
1955 - студентом четвертого курса женится на киевлянке Раисе. Ей было 17, когда они познакомились. Виктор приходил к студентам - ее соседям по коммунальной квартире. "Мы были молодые, бедные, по нынешним меркам просто нищие", - вспоминала позже жена. Их дети - старший Юрий и дочка Ольга впоследствии стали биологами.
1963 - вышла первая книга - сборник рассказов для детей "Ойойковое гнездо". Через два года - следующая, повесть "Паруса над степью". Известен стал после повести "Звук паутинки", в которой воспоминания из детства переплетаются с народными верованиями в причудливых существ, которые окружают человека. Посвятил книгу "травяным конькам, майским жукам, тихому дождю, илистой ричушке – самым великим чудесам света, которые мы открываем в детстве". Эти же мотивы преобладают и в опубликованной в 1974-ом книге "Женя и Сенька". Ее героиня 12-летняя киевлянка лучше находит язык со случайно спасенным чертиком Сенькой, чем с ровесниками. Напечатанную впервые в 1979-ом сказку "Земля светлячков" неоднократно переиздавали. Через год перевел с древнерусского на украинский "Повесть временных лет", но издание уже не увидел
1981, 2 апреля - Виктор Близнец покончил с собой. Его похоронили на Байковом кладбище в Киеве.
7 
35413
Комментарии
11