— В начале 1990 года в СССР был тотальный дефицит, — вспоминает черниговчанин Сергей Соломаха, 59 лет. — Продукты, одежда — все приходилось доставать по блату. Люди были наэлектризованы. В Украине только сняли первого секретаря Компартии Владимира Щербицкого. В марте должны были состояться первые выборы по демократическому закону. Компартия пыталась продвинуть своих. Закон еще не напечатали, а комиссии в Черниговском городском совете уже создали. Коллектив радиозавода выдвинул членом комиссии руховца Анатолия Фальбу. Нам сказали, что уже поздно. В городе не хватало жилья, зато в центре строили особняк для членов обкома, гостиницу.
В канун Рождества 1990-го прапорщик местного летного училища Анатолий Цыбулько ехал на купленных за одолженные деньги "Жигулях" в универмаг "Сиверский" на ул. Рокоссовского. Около 19.20 на перекрестке улиц Доценко и Рокоссовского встретился с черной "Волгой".
— Я же на зеленый, как положено, еду, а ему нужно было дождатися "стрелки", — рассказывает Анатолий Цыбулько, 57 лет. — Я его ударяю в правое крыло. Поскольку "Волга" крепче "Жигулей", он сдает немножко назад, разворачивается, перескакивает через бордюры и хочет убежать. Я выбежал, выхватил из его замка ключ — и себе в карман. Когда я туда сунулся, в салоне увидел коробки, свертки и почувствовал запах перегара. Тут народ начал собираться. Была рабочая суббота, и вечером перед Рождеством многие выпили. Люди стали кричать: "Давайте сюда руководство!"
В "Волге" с водителем был заведующий орготдела облисполкома Валерий Заика. На заднем сидении — его маленький сын. Чиновник попытался успокоить людей. Но когда те увидели, что он под хмельком, начали расшатывать машину.
— Я думаю, что хоть ключи и у меня, но те, которые ехали на "Волге", все равно могут убежать, — рассказывает далее Цыбулько. — Взял отвертку, открутил номер и вбросил себе в машину. Дальше начал записывать свидетелей. Обычно на это соглашаются неохотно, а здесь — наоборот. Двое даже сами попросили: "Запиши и нас, мы все видели". Приехала ГАИ. Забрали меня, водителя "Волги" и повезли на освидетельствование. Ездил туда и Заика, но проходить проверку отказался. С нами поехали и люди, которые видели ДТП. Когда мы проходили освидетельствование, врачу постоянно звонили. Но он сказал, что здесь много народу, он ничего сделать не может. Меня полночи продержали в райотделе милиции.
Через час вокруг автомобилей собралось больше трехсот людей. На улице Рокоссовского остановилось движение троллейбусов. Сбежались работники КГБ. "Волгу" перевернули.
— Из багажника повыпадала сделанная на спецзаказ "Брауншвейгская" колбаса, — вспоминает Иван Панченко, 68 лет. — Нашли и окорок. Выступающие влезали на "Волгу", размахивали окороком. Митингующие предложили посмотреть, что в холодильнике у первого секретаря обкома Леонида Палажченко. Он жил возле обкома, за восемь километров оттуда. Колбасу растянули, машину поставили на колеса и потолкали в центр. Одно колесо от удара заклинило. Но молодежи и мужиков было полно. "Волгу" протолкали полтора километра. Немного притомились. На улице 1 Мая стоял кран. Я попросил водителя зацепить машину и тянуть. На перекрестке, на Пяти углах, власть выставила с полсотни омоновцев. Начали бить людей. Кран нагло проехал сквозь шеренгу милиционеров, они разошлись. Мы пошли по проспекту Победы, повернули на Красную площадь.
— Нас всех ночью подняли. Сказали: "Бегом надевайте фуфайки и отводите людей, чтобы не пошли к дому Палажченко". Машину удалось повернуть, на площадь затянули. Пошло сотни полторы к Палажченко, но мы их переагитировали. Не стали трусить хату, — пересказывает рассказ знакомого кагебиста Сергей Соломаха.
Митинг на площади длился до полуночи. Трибуной стала обкомовская "Волга".
— На следующий день ко мне домой пришли Заика с женой и этот водитель, — говорит Анатолий Цыбулько. — Просили, чтобы я не подавал в суд. Я сказал, что подавать не буду, только до марта пусть мне машину отремонтируют. После обеда меня вызвали в кабинет начальника училища. Кроме него там был "особист". Он пытался переложить вину на меня. Мол, я не случайно там ехал и ударил машину обкома. Я говорю: "Ага, и водку им в горло тоже я заливал?" После этого "особисту" говорить было нечего. Возбудили уголовное дело. Водителю присудили два года исправительных работ и приказали восстановить машину. Ремонт длился долго и обошелся дорого — около полутора тысячи рублей. Средняя зарплата тогда была 200 рублей.
7 января возле обкома собралось 15 тыс. человек. Требовали публичного отчета Палажченко. На следующий день — митинг на стадионе. Здесь людей было еще больше. Один из протестующих принес плакат "Кто съел мое мясо?" С тех пор выступления в Чернигове начали называть "колбасной революцией". О ней написали московские газета "Правда" и журнал "Огонек", снимало всесоюзное телевидение.
В город срочно приехал секретарь ЦК КПУ Леонид Кравчук. Провел совещание с коммунистами и руховцами.
— Они до сих пор не способны освободиться от комплексов, стереотипов, разного рода синдромов, не умеют своевременно овладеть ситуацией, проявит гибкость, смелость и принципиальность, — сказал о местном руководстве в интервью газете "Правда Украины".
— Если бы людей было мало, всех бы арестовали, — считает Иван Панченко. — В малом зале обкома сидели автоматчики. Мы выдвигали политические требования, в частности отменить шестую статью Конституции о ведущей роли КПСС. Палажченко сняли, сменилось руководство обкома партии, Народному руху выделили помещение. В магазинах появились товары, которые раньше были только на базах. Мы показали, что люди, которые не боятся подняться, могут менять первых секретарей обкомов, добиваться своих прав. Только нужно, чтобы на митинги выходило не 200–300, а хотя бы 20 тысяч людей.
Леонид Палажченко в 1990 году переехал в Киев, работал научным сотрудником Института земледелия Украинской академии сельскохозяйственных наук. Умер 1 декабря 1993 года на рабочем месте. Валерий Заика до сих пор живет в Чернигове. Четыре года назад возглавил областную организацию партии "Собор".
927 митингов и манифестаций прошло в Украинской ССР в течение 1989 года. Больше всего — 201 — во Львовской области. Их участниками стали более полумиллиона человек. Основным организатором был Народный рух Украины за перестройку. В западной части республики демонстрации проходили в основном под политическими лозунгами — требовали независимости, реабилитации УПА, развития украинского языка. На востоке больше беспокоились из-за экономических вопросов.
6 
35413
Комментарии