О волонтерском движении в Украине в интервью Gazeta.ua рассказал 38-летний архиепископ Полтавский и Кременчугский Федор (Валентин Бубнюк - Gazeta.ua). Он - основатель одной из крупнейших в Украине волонтерских организаций "Батальон неравнодушных" при Свято-Успенском соборе в центре Полтавы. Много раз ездил в АТО.
Как менялся волонтерское движение с начала войны?
- Мы уже прошли зарождения и кульминацию. В начале ребята шли на войну в тапочках и спортивных штанах. Единственное, чего не хватало - автоматов, патронов, гранат. Остального снаряжения почти не было.
Горячим было лето 2014-го - до и после Иловайска. Мы ездили в АТО по несколько раз в неделю. Собор был завален продуктами, вещами. Ящик для пожертвований на войну в несколько раз превышала для нужд самой церкви. Один человек приехал на велосипеде, передал ребятам набор инструментов для машин. Сказал, что атеист, но уважает дело, которым мы занимаемся. Бабушки отдавали пенсии. Кто-то принес старую ракетницу. Наибольшую сумму прислал на карту аноним - 50 тысяч гривен. Деньги дают и бизнесмены. Их можно пересчитать по пальцам. Обеспечивают горючим, лекарствами, средствами гигиены.
Люди вместе с волонтерами на 80 процентов обеспечивали потребности АТО.
А сейчас?
- Поступление уменьшились. У людей другие потребности - выживание, коммунальные платежи. Военные уже обеспечены одеждой, оружием, продуктами. Бывает, везем пищу - отказываются или передают другим военным. Просят разве свежих домашних блюд - пирожков, галушек. Основные деньги поступают из ярмарок. Устраиваем их у собора. Волонтеры продают выпечку, мясные изделия, поделки.
Главное сейчас - моральная поддержка. Бойцы должны знать, что их служение нужно украинскому народу.
Не хватает специфического вооружения - дальновидных прицелов, биноклей, крупногабаритной техники. Это уже задача государства.
Ваши нынешние вызовы?
- Мы - на пути трансформации. Кроме потребностей АТО, возникают задачи и на мирной территории. Надо начинать бороться с последствиями войны. Прежде всего - помогать ребятам психологически. Делать тренинги, социально-реабилитационные центры. Мы такой открыли несколько месяцев назад. С бойцами работают психологи, зарубежные специалисты. Работаем с детьми атовцив и переселенцев. Организовали летний лагерь, воскресную школу.
Волонтерам нужно больше полномочий?
- После войны часть отсеются. Но многие пойдет по пути развития. Волонтерство перерастет в создание крупных общественных организаций. Это поможет больше влиять на власть, контролировать финансы. Волонтеры уже присутствуют на сессиях городских или облсоветов, при Минобороны. Начали следить, куда идут деньги на АТО. И деньги стали доходить.
Кто такой современный волонтер?
- До войны мало кто употреблял это слово. Люди слышали его чаще с телевизору. Сейчас волонтеры в Украине - профессионалы. В нашей организации есть Александра, руководит направлением работы с военными. Много с ними общается. Ребята из нее делают заказ. Как-то из-за границы нам прислали кулек. Никто не мог понять, для чего он. Девушки разобрались, что военные надевают его на рюкзаки как защита от дождя и влаги.
Мы научились распознавать мошенников. Приходили мужчины в форме, назывались представителями какого-то батальона и просили помощи. Александра набирала комбатов или бойцов, расспрашивала, служит у них такой.
Сейчас у волонтеров есть четкие планы действий. Но иногда должны делать что-то на грани инстинкта. Знают, что нужно одно - служить народу и государству.
Чем жертвуют эти люди?
- Здоровьем. В горячие дни в некоторых организм не выдерживал, исчезали силы. Тогда приняли решение, что в субботу и воскресенье - все по домам.
Один волонтер без отдыха ездил в АТО своей машиной. У него случился инфаркт. В одной женщины началась аллергия на пыль и краску от плетения сеток. Задыхалась. Женщины - очень преданные волонтеры. Не хватает времени и в доме убрать. Но по-другому уже не могут. Это стиль жизни.
Видел волонтеров, которые слишком захотели наград, публичного признания. Соревнуются между собой, не могут договориться. Так не должно быть.
Как началось ваше волонтерство?
- В марте 2014-го. До сих пор помню тревожную заставку между сюжетами в новостях "5 канала", когда рассказывали о событиях в Крыму. Тогда понял - хватит сидеть перед телевизором. Надо ехать и самому разбираться, что там происходит. Со священниками нагрузили продуктов в машину и тронулись. В Симферополе нас встретил мой коллега, архиепископ Крымский и Симферопольский Климент. Тогда как раз были Шевченковские дни. Мы помогали местным проукраинским активистам с акциями. Одного - Андрея Щикуна - похитила ФСБ, когда забирал из поезда украинскую символику. Затем отпустили. У меня постоянно было ощущение, что за нами следят. Пришлось говорить по-русски.
Как-то в Феодосии хотели дать продуктов батальону морской пехоты. Но не успели. Территорию оцепили российские военные, наставили пулеметы на часть. Перед собой выставили местных бездомных и алкоголиков. Те кричали, чтобы мы убирались. Едва не растерзали.
Нас и провоцировали. В Евпатории посетили единственную церковь украинского патриархата. Какие-то молодые люди перед нами разыгрывали драку. Видимо, хотели втянуть. Тогда можно было бы нас арестовать. Постоянно замечали подозрительные машины. Своих священников отправил домой, чтобы не рисковать.
Те несколько дней прошли как в кино. С владыкой Климентом поехали в Севастополь на встречу с редактором газеты Военно-морских сил. Интересно было услышать от этого человека мнение относительно ситуации вокруг. Шли по городу. Оделись в светское, будто играли разведчиков. Не верилось, что это происходит. А на улице - такая неизменная красота. Цвели абрикосы, пахла первая весенняя крымская трава. И еще один запах - опасности. И ощущение, что наступает жестокая сила, которая не будет смотреть ни на демократические лозунги, ни стремление людей, ни на закон и христианские заповеди.
Жаль людей. В Симферополе встретили бабушку лет под 90. В свое время отбыла ссылку в Сибири. Подошла к владыке Климента - и так громко заплакала. Просила, чтобы не бросал церковь. Знала, что такое советы. Догадывалась, что происходит в Крыму.
Когда было наиболее страшное?
- В Дебальцево. Поехали туда в конце января 2015 года всем костяком нашего батальона - руководителем Натальей Гранчак, Александрой Сиротенко, журналисткой Натальей Святцевой, водителем Сергеем Лукашовым. Город уже был окружен. Нас предупреждали, что опасно. Но все-таки заехали к ребятам с 128-й горно-пехотной бригады. Они сидели в блиндажах на окраине города на какой-то ферме. Туман. Сырость. Начали сильно бить. Думал об одном - чтобы все успели спрятаться в блиндаж. Отвечал за своих девушек. Переждали. Снаряды разорвались метров за 150. Обратно возвращались по пристреляны дороге - на снегу были видны следы разрывов. Это было наше волонтерское крещение.
Что получаете от волонтерства?
- Понимание, что-то делаю. Хуже всего - когда человека видит проблему и не может ее решить. Например, когда блокировали наши корабли в Крыму в 2014-м. Но отдать что-то свое, привлечь других людей и отвезти в АТО - реально.
Война в Украине родила волонтеров?
- Война очищает народ. Многих у власти и остальных людей засосала коррупция, пренебрежение к Украине и своей свободы. Война попущена Богом не просто так. Это испытание - достойны ли мы иметь это государство. Доказали, что да. Благодаря героизму ребят и нашей сплоченности. Минимум на 100 лет отрезали от себя "брата". Это очень важно. Россия веками угнетала нас и приписывала наши достижения себе. Создали миф и смонтировали на нем свою историю. Россияне не успели сформироваться в национальное государство. Но созрели в империю. По другому не умеют мыслить.
5 
25817
Комментарии
2