Президент Научного общества имени Шевченко в США Григорий Грабович вспоминает, что впервые побывал на родине своих родителей в 1983-м на Всемирном конгрессе славистов.
- После того каждый год по два-три раза прилетаю в Киев. Не считаю себя чужаком и точно хотел бы считать себя своим. То, что считают меня украинофобом, это меня оскорбляет и то же время считаю это крайней глупостью.
Профессор Гарвардского университет Григорий Грабович в Национальном музее Тараса Шевченко в Киеве представляет свои книги "Гайдамаки" Шевченко: поэма и критика" и "Шевченко, которого не знаем. Из проблематики символической автобиографии и современной рецепции поэта".
За эти работы Грабовича в этом году выдвинули на соискание Шевченковской премии. Его кандидатура среди претендентов на премию привела к появлению ряда открытых писем на сайтах "Правого сектора", Научно-идеологического центра имени Донцова и еженедельника "Слово Просвиты". Подписанты называют профессора "скомпрометированной украинофобскими идеями и антинаучным поведением особой".
В предисловии книги "Шевченко, которого не знаем" пишу, что труды по иследованию Шевченка должны были стать призывом к дискуссии. Вместо нее мы получаем неприятие, нежелание слушать и высказывать свою позицию без крика, оскорблений и истерики. Это еще раз доказывает, как долго в Украине строится гражданское общество и как трудно некоторые вещи здесь сдвинуть с места.
Когда общество находится под угрозой и в состоянии войны, очень легко на этот крючок "патриотизма" поймать людей, которые не слишком разбираются в определенных вещах, но точно хотят быть патриотами. Демагогия является очень опасной. Она есть не только в литературоведении, но во всех областях нашей жизни, прежде всего - в политике.
Михаил Драгоманов еще в XIX века перечислил все функции, которыми наделяют Шевченко в зависимости от того, какая политическая партия берет его имя себе на вооружение. Он и консерватор, и радикал, популист, смиренный австро-венгерский крестьянин, он и христианин, и дьявол. Так всегда с пророками.
Директор издательства "Критика" Андрей Мокроусов сознается, что в списке противников Грабовича его удивила фамилия профессора Александра Пономарива.
- Он хороший языковед, но не очень искусный пропагандист, потому что его формат пропаганды, отстаивания украинского языка в силу его личного характера не так привлекает, как отталкивает. Чего он полез в это болото не знаю, - говорит.
- Пономарив в этой банде единомышленников наверно единственный имеет отношение к серьезной науке. Все остальные персонажи - фикции. Даже мировоззренчески, в быту, кем должен быть человек, которого собственные коллеги и студенты публично винят во взяточничестве. Или персонаж, против которого выиграно одно из немногочисленных дел по плагиату. Есть очень смешные идеологические монстрики как Иванишин. Его работы из Научно-идеологического центра имени Донцова читать просто смешно. Через пару страниц вообще становится скучно.
Гениальные литераторы могут иметь очень разные и неприятные способы поведения в быту. Поэтому боюсь, что очень интересный писатель конца 1970-х Валерий Шевчук, неожиданно встретившись с нашим современником Шевчуком, не узнал бы его, а узнав, вряд ли поздоровался бы.
Кроме того, у Шевчука очень стойкий в его глазах образ истории украинской культуры. Ему комфортно с этим видением. Сама концепция открытой, экспериментальной науки, подрывающей его сакральные ценности, для Шевчука чужая.
Игорь Калинец замечательный поэт, важная фигура в истории украинской поэзии, но его крайнеправые взгляды не сегодня стали известными, они и в 1990-е были очевидными. Но с другой стороны люди, которые придерживаются такой идеологии, не обязательно должны превращаться в погромщиков.
В чем видите источник раскола среди украинцев в отношении к Грабовичу?
У нас общество расколото не только из-за Грабовича. Здесь корни глубже. Надо говорить о примитивизме, ксенофобии не только как определенной идеологии, а как системе взглядов и ощущений.
Грабовича-украинца из украинскости его пытаются вытолкать. Речь не идет о научной или интеллектуальной дискуссии. Это не дискуссия, потому что она предполагает определенные стороны напряженного, но диалога равных сторон.
Центр Донцова и Гарвард - это не стороны дискуссии. Иванишин и Грабович - это не стороны дискуссии, а классический пример клеймящей кампании. Надо объяснять широкой общественности, что обращение к трудам Зигмунда Фрейда в анализе творчества Тараса Шевченко - это не обвинения его в гомосексуализме. Як и большинство недоразумений на свете, сопротивление определенных кругов выдвижению Грабовича на Шевченковскую премию опирается на большое количество людей глупых, и ничего тут не поделаешь.
Вам труды Грабовича открыли что-то кардинально новое в творчестве Тараса Шевченко?
Для меня труды Грабовича и Шевелева не открыли заново Шевченко. Хотя показали поэта интересным, с которым хорошо иметь дело. Ранее Шевченко воспринимал с меньшим интересом, не видя так, как предлагали эти двое интеллектуалов. И такое отношение было не у одного поколения украинцев.
Самое важное, что труды Грабовича - это искусная демонстрация того, что Шевченко включен в современную романтическую европейскую парадигму. Что это не какой-то случай за пределами большого европейского мейнстрима, Шевченко - один из его представителей. Просто надо научиться видеть его через такую оптику. Уильяма Шекспира, кроме британцев, время от времени разные европейцы открывали. В каждой культуре находился такой Колумб, который им в этом помогал.
К Грабовичу я применил бы другую метафору. Он для нас изобретатель микроскопа. Человек, который шлифует стекло, которое увеличивает и показывает то, чего мы раньше не замечали или не могли разглядеть в Шевченко.
2 
4880
Комментарии
1