Киевлянка Алла Пушкаренко, 71 год, болеет коксом-артрозом III–IV степени. Диагноз ей поставили в 2005 году. Говорит, до того боль была терпимой, и она нигде не лечилась.
С высокой худощавой женщиной разговариваем у нее дома, на столичных Теремках. Алла Викторовна ходит с палочкой, немного шаркает ногами.
— После смерти мужа — в феврале исполняется шесть лет — я пошла работать в техническое училище на Бубнова, — рассказывает женщина. — Тогда прочитала, что нужно много ходить. От работы к дому — час и двадцать минут. Год ходила пешком. Думаю, для моих больных суставов это была большая нагрузка. Стресс после потери мужа, перегрузки дали обострение. Боль ничем не могла снять. Нога не поднималась, шла, как на лыжах, за стенку держалась.
В поликлинике N2 после снимка врач диагностировал кокс-артроз III–IV степени на обоих тазобедренных суставах. Рекомендовал операцию. Правый сустав сильнее стерся, чем левый, поэтому его посоветовал протезировать первым.
— Я прошла комиссию на Подвысоцкого (столичный городской ортопедический Центр э ндопротезировани я, хирургии и реабилитации. — " ГПУ") и через полгода получила протез бесплатно.
Его должны были передать в одну из клиник по месту жительства. В центре ей посоветовали больницу N9 в своем районе.
— Там мне хирург, между глотками кофе, объяснил, — Алла Викторовна цитирует врача по-русски. — "Тут три инородных тела — пластмасса, металл и цемент. Как ваш организм воспримет, я не могу гаранатировать. Общий наркоз в таком возрасте тоже небезопасно. То ли вы проснётесь, то ли будете ходить, то ли вообще не будете, то ли загноится — это вам никто не скажет. Это только Господь Бог". Конечно, после такой тирады я отказалась.
Женщина решила искать другого лечения. Говорит, большинство объявлений о безмедикаментозной терапии оказались шарлатанством.
Натрусь настойкой и могу спать два-три часа
— На Драгоманова, 44 Олег Костоправ за 250 гривен снимал боль так: я лежала на кушетке, несколько минут вытягивала каждую ногу и работала ягодицами. Он не захотел вернуть деньги, когда я возмутилась, — утирает слезы Алла Пушкаренко. — После этого пробовала пить таблетки для улучшения работы суставов, но от терафлекса у меня началась такая дизентерия, что я месяц не могла восстановиться.
Пенсионерка общалась с хирургами. Говорит, со всеми столичными уже знакома. Все советовали операцию. От нее женщину отговорила Ядвига, подруга из Германии.
— Мы перезваниваемся, — рассказывает Алла Викторовна. — На э ндопротезирование в Германии дают пять лет гарантии. У нас никто ее не дает и статистики не ведет. Оказалось, что двоюродной сестре Ядвиги делали такую операцию, но через пять лет протез загноился. Снова почистили бедро, вынули протез, и она могла ходить только по квартире на костылях. Поэтому мой протез и до сих пор где-то лежит.
Пробовала Пушкаренко упражнения по методике московского ортопеда Бубновского, который предлагает победить боль движениями. Занималась по системе Рейке — лечение с помощью энергетического обмена. Но они не дали эффекта. Сейчас от боли женщина спасается натиранием — смешивает в пропорции 1:1 меновазин, муравьиный спирт и спиртовую настойку перца горького. А еще апп ли катором "Редокс". Это резиновый коврик, длиной почти 40 см, с серебряными иглами.
— Сначала полежу поясницей на "Редоксе" четверть часа, потом натрусь настойкой и могу спать два-три часа. Потом опять должна натираться. И так сплю до семи-восьми утра. Днем от боли помогают любимые занятия — вышиваю, вяжу, учу стихи.
Хирургическое вмешательство противопоказано
диабетикам
Ортопеды и ревматологи говорят: если началась деформация суставов —
лекарства бессильны. Они могут только временно снимать боль. А для
выздоровления нужна операция.
Заочно дать совет Алле Викторовне я не
могу, — объясняет Виталий Веклич, 54 года, заведующий специализированным
отделением ортопедии и травматологии клиники "Ладистен". — Но не обязательно
ставить протез, возможно, ей поможет другая операция.
В Институте ортопедии и травматологии рассказали, что оперируют до тысячи таких
больных за год. И дают гарантию на позитивный результат — 99%.
Самый молодой мой пациент — 18-летний, а самому старшему 96 лет. Эту женщину
оперировал в прошлом году, и она ходит, — говорит Сергей Герасименко, 55 лет, главный ортопед-травматолог МОЗ
Украины. — Однако существует тот один процент, который будет неудачным.
Предусмотреть осложнение невозможно.
Операции противопоказаны больным сахарным диабетом, с атеросклеротическими
бляшками на сосудах, сниженным иммунитетом и остеопорозом.
8 
35413
Комментарии