Итальянский оперный певец Кармело Карузо, 48 лет, cпел в киевском Музее современного искусства на презентации журнала "Файн Арт".

В музей певец приехал в темных очках, зеленом кожном плаще, с ярким красным шарфом вокруг шеи. Раздевшись, сразу начинает репетицию.

— Это сложная партия. Может, еще раз? — советуется с Александрой — звукорежиссером украинского тенора Владимира Гришко. Его команда пригласила Карузо в Украину.

Для вечернего выступления певец репетирует неаполитанскую песню "О соле ми о" ("Мое солнце") композитора Эдуардо ди Капуа и застольную из оперы "Травиата" Джузеппе Верди.

— Потому что Верди — шеф баритонов, — объясняет артист. — До него баритона не существовало. Были только высокий и низкий бас.

Кармело поет в 40 операх, 11 из них — Верди. Говорит, что певцом видел себя с детства. Хотя в семье, кроме него, петь никто не умел.

— Мама вышивала картины, чтобы заработать на жизнь, когда умер отец, — вспоминает Карузо. — Он рано ушел от нас— когда мне было четыре года. Дед был столяром. Я начал заниматься пением слишком рано для юноши — в 15 лет. Меня никто не предупредил, что голос еще будет меняться. Когда это произошло, у меня был шок, потому что два года я не мог петь вообще.

Сейчас в Италии с этой профессией много не заработаешь

Кармело окончил консерваторию святой Сесилии в Риме. А петь учился по дискам своего троюродного деда — известного в начале ХХ ст. итальянского певца Энрике Карузо. Говорит, многие думают, что его фамилия является псевдонимом.

— Нет, это моя настоящая, — возмущается. — На итальянском она значит "юноша", "подросток 12–14 лет". Это фамилия очень распространена в Южной Италии и на Сицилии. В середине ХІХ века был два родных брата Карузо — отец Энрике Карузо и мой прадед. Первый уехал работать в Неаполь, а второй отправился на Сицилию. Так семья разделилась и перестала общаться: Неаполь и Сицилия — это тысяча километров. 10 часов на машине сейчас, а тогда — три дня на лошадях!

У Энрике Карузо были два сына и дочь. Но где живут их потомки, Кармело не знает.

— Между нашими семьями нет никакой связи. Я никогда не афишировал, что великий Карузо — мой родственник, потому что хотел достичь признания своими силами и голосом. Хотя сейчас в Италии с этой профессией много не заработаешь. Еще 20 лет назад государство выделяло на оперу большие деньги. Сейчас этого нет. Такая проблема по всей Европе, — жалуется артист.

— Имеете свои секреты? — интересуюсь.

— Я никогда не ем за 3–4 часа перед концертом. Певцы работают с диафрагмой. Когда желудок пуст, то эта мышца функционирует лучше. А вообще пение — это как спорт. Оперные певцы тратят столько энергии, что едят даже больше спортсменов.

Энрике Карузо еще при жизни оброс легендами

Об итальянском певце Энрике Карузо (1873 — 1921) рассказывали легенды еще при жизни. Якобы как-то еще в молодости один из слушателей бросил в него кочан капусты.
Ого, — не растерялся Карузо. — Кто-то уже потерял голову от моего пения!
Уже будучи известным, певец пошел в банк снять деньги. Однако документы с собой не взял.
— Так каждый может прийти и доказывать, что он великий Карузо, — сердилась кассирша.
Тогда Карузо запел арию из оперы "Тоска".
— Еще ни разу в жизни я так не старался петь, как сейчас, — сказал он, выходя из банка с деньгами.
В свое время в моде была даже его прическа. Как-то на гастролях в Испании певец зашел в парикмахерскую и попросил подстричь его "под Карузо".
— Простите, сеньйор, — разглядев клиента, учтиво сказал парикмахер. — Все сейчас хотят так подстричься, но вам такая прическа не пойдет.

×