С Богданом Ступкой, 66 лет, художественным руководителем Театра имени Франко, мы встретились 20 декабря.

График плотный — утром Ступка смотрел репетицию "Кайдашевой се мьи", вечером играл Льва Толстого, а на следующее утро летел на "Мосфильм". Еще он ведет актерский курс в театральном университете. С этого и начали беседу — каким для Богдана Сильвестровича был 2007-й.

— Год начался тем, что мои студенты-первокурсники впервые вышли на сцену театра имени Франко. Это был лишь зачет по актерскому мастерству. Но в конце года они уже вышли в настоящем спектакле франко вце в — "Женитьба Фигаро", они там танцуют. Мы колебались, позволять ли им это. Считается, что студентов нужно до определенного времени беречь от контакта со взрослым театром. Потому что вдруг кто-то влюбится или еще что, это же в театре бывает. Да и тяжело работать рядом с профессионалами. Однако балетмейстер Павел Ивлюшкин — удивительный человек, он может заставить танцевать кого хочешь — человека, верблюда, даже мышь! И студенты в него все влюбились.

То есть, произошло то, чего вы боялись?

— Но это на пользу. Такой театральной практики можно лишь пожелать — в начале второго курса выйти на большую сцену. Не всем так везет. Это — будто экзамен, но особенный. Когда-то я тоже сдавал экзамен по танцу, но я его просто не помню. А они запомнят. Перед премьерой все дрожали — перед экзаменом так не дрожат. А затем получили безумные аплодисменты публики.

Это тоже опасное искушение для начинающего?

— Сцена — непростая вещь. Где граница между начинающим и профессионалом? Здесь нужна практика. И они ее получают в "Женитьбе Фигаро". Недавно они целую неделю были в Польше, куда пригласил известный кинорежиссер Кшиштоф Занусси. Он у нас перед тем ставил "Маленькие супружеские преступления". Провел мастер-класс для наших студентов и пригласил их всех, 25 душ, в Польшу, расквартировал в своем особняке. Они смотрели спектакли в Варшаве, встречались со студентами Высшей театральной школы, показывали, что сами умеют. Это полезно — не рассуждать об искусстве, а быть в нем. В следующем году мы обменяемся опытом со студентами Школы-студии МХАТа.

А еще они работали над "Чайкой" Чехова. Это сложно, но чем сложнее, тем интереснее. Дети должны расти на хорошем материале. Дальше будет "Вий" и "Страшная месть" Гоголя.

А что в 2007-м вы делали как актер?

— Почти то же, что и мои студенты — играл у Гоголя, Чехова. Восемь месяцев снимался в "Тарасе Бульбе". Слава Богу, выжил. А завтра лечу в Москву играть Лебедева в фильме Вадима Дубровицкого по пьесе Чехова "Иванов". Последние съемки 23–24 декабря. Также в этом году в фильме Киры Муратовой "Два в одном" была моя премьера. Еще мы перенесли из Молодого театра на нашу сцену представление "Лев и Львица". Это бенефис нашей актрисы Полины Лазовой. Там играю Льва Толстого.

Критика говорит, что Толстой был не такой, каким вы его играете.

— Им виднее, они же его знали лично!

В начале года вы напоминали штангиста, который хочет взять рекордный вес. Говорили, что таким образом хотите почувствовать в себе Тараса Бульбу.

— Гоголь писал, что Бульба двадцатипудовый — 320 килограммов. Такой человек невозможен, он не мог бы ходить, но мне нужно было это почувствовать. Я комплексовал, чувствовал себя слишком легким, даже ел больше, чтобы хоть морда была шире. А когда сыграл — сбросил этот груз.

Уже видели отснятый материал?

— Нет. Никогда не смотрю, пока фильм не готов. Есть актеры, которые смотрят. А мне это мешает. Доверяюсь режиссеру. Мне может не понравиться какой-то эпизод — но я не знаю целого замысла, это видно после, когда лента смонтирована. В конце января будет озвучивание фильма, тогда и посмотрю.

×