Вы хотели бы жить возле мусоросжигательного завода? Мой знакомый профессор имел такое несчастье. Жил в Киеве на улице Ревуцкого. Долго не мог понять, почему у него по всему телу зуд и расчесанные красные пятна, которые еще и кровоточили. Только длительные исследования выявили, что это аллергия на внешние раздражители — на выбросы того завода. Профессору пришлось менять квартиру. На новом месте словно заново на свет родился.
А вот в Вене каждый хотел бы жить у мусоросжигательного завода. Он построен в самом центре. Практически у векового собора святого Стефана, Да и к Венской опере рукой подать. Этот завод не дымит, не воняет и не отравляет воздух, хоть и перерабатывает ежедневно до 1000 тонн мусора. В воздух выходят только испарения воды. Он не нарушает атмосферу австрийской столицы.
Почему в Киеве мусоросжигательный завод — это горе, а в Вене — радость? Все просто. В Украине, тогда еще советской, завод строили для мусора, в Австрии — для человека. Отсюда и технологии, и подходы к строительству. Но и там, и у нас живут будто такие же люди, как и мы, такие же строители. Должны действовать такие же строительные нормы и экологические законы. Но, оказывается, все наоборот.
Думать о человеке — в природе зрелой европейской политики. Здесь с гордостью вам расскажут, что у них, где бы ты не работал на государственной службе или в частном секторе — обязательно выдадут тринадцатую и четырнадцатую зарплату, чтобы вы могли отдохнуть зимой и летом. Если работаете в банке, то еще и пятнадцатую зарплату, чтобы могли купить хорошую одежду для работы в офисе. Австрийцы гордятся доступной бесплатной медициной, достойным пенсионным обеспечением в старости. В кафе, сидя за столом, за которым, говорят, обедал и Карл Маркс, вам напомнят, что все это стало возможным при управлении в Австрии социалистов и социал-демократов. Кто бы не приходил потом к власти, все это сохраняется, потому что человек — на первом месте. Не дополнение к мотору или станку, а царь и бог для государства как суверена народной судьбы и воли.
Мы к этому придем? Думаю, да. Хотя в каком веке — не знаю. Но живя рядом с Австрией, всей Европой, должны думать о такой жизни сегодня. Думать и заботиться, чтобы так жилось.
Вроде и адаптируемся к европейским стандартам. Вроде и законы сверяем с их. А не получается. Почему? Причина одна. Меняя налоговое законодательство, о чем думает наша власть? О наполнении бюджета. А как чувствует себя в этом водовороте человек?
В той же Австрии облагают налогом телевизор в доме, компьютер, пылесос и много благ, и никто не протестует. Потому что там высокие налоги к высоким зарплатам. Высокое соседствует с высоким — для человека. А у нас? Тарифы — это тот же налог. Чтобы его содрать, придумали зарубежные паритеты и прикрепили их к наших мизерным зарплатам и пенсиям. Высокое — к мизерному! За счет грабежа людей Европу в Украине не построить.
Правительство обязалось создать миллион рабочих мест за, условно, 50 миллиардов долларов инвестиций. Каких и где рабочих мест? Каких и откуда инвестиций? Европа, когда планирует такие вещи, определяет точно, где, кто и за счет чего. У нас, как говорится, по типу свеклы вырастим капусту. Правительство заявляет о своей человекоцентричности, но центр здесь явно попахивает простой цифрой — не цифровой экономикой, а взятым показателем от потолка. Социальность в такой политике не днюет и не ночует. К чему здесь движение в Европу, сказать не сможет даже самый ярый рыночник.
Человек для государства в цивилизованном мире — совсем не то, что карп для сковороды. Государство — не сковородка, на которой сгорает человеческая жизнь, а именно такой сделала страну власть богачей-выскочек, особенно за последние десятилетия. Ни МВФ, ни Сорос, на которых молятся нынешние евроинтеграторы, не творили ни Австрию, ни Скандинавию, ни Германию с Францией с их высокими стандартами жизни.
Паранойя с рынком земли тоже основана на возможных миллиардах в бюджет. А что дальше тех миллиардов не станет — будто забыли. А если не станет человека, для кого бюджет? А с рынком земли исчезнет, и село, и куда деваться аборигену?
В Украине свой уклад жизни, своя ментальность у людей, свой опыт выживания в экстремальных условиях. Не ко всему европейскому стоит адаптироваться. К амстердамским красным фонарям точно не надо. Адаптироваться нужно к высоким стандартам организации производства, социальным выплатам, экологии, общественной этике. Это будет неблизкая дорога.
В Швеции закон о свободе слова действует с 1765 года. Мы с этой свободой еще бьемся, как кобчик с курицей. Технологии у нас еще далеко от того, что освоил Старый свет в новые времена. И наш капитал не хочет социализироваться, хоть после октябрьских событий в Петрограде мировой капитал при всей его неистребимой загребущести свои прихоти стал примерять к нуждам наемных работников, чтобы не было новых революций. Социализация стала элементом его эволюции, приспособления к реалиям мира. В Украине вроде ступили в эпоху нового капитализма, но увязли в болоте неофеодализма, а он эволюционируется с кобылы в тигра — не экономического, а натурального. И никакая ассоциация не делает его европейским скакуном. Слишком мы разные, слишком много в нас еще от Батыя.
Хорошо, что есть у нас Батыева гора, да плохо, что ханское топчет человеческое. "И Анечка любит, потому что пора". Но почему хан не думает ни о Анечке, ни об Иване, когда планирует свои доходы и объедки для тех, кто творит те состояния? Почему львовский мусор не заставил думать, как защитить человечество от мародеров без экологического масла в мозгах? Почему у нас налоги и тарифы убивают народ, а у них — его поднимают до высот здоровья и благосостояния? Почему у них счастье жить на пенсии, а у нас — прозябать? На какие прорывы готовы наши грантоеды — к развитию страны или ее потопа в убожестве?
Европейство творят не паритеты, а приоритеты и ценности, это понятно. И если речь идет о строительстве Европы в Украине, то речь же не о копировании и подражании, а именно о том, что положить в основу — человек для государства или государство для человека. Пока — рыба для сковородки. И это загоняет нас в ловушку и из нее никакие прорывы невозможны. Капкан одури или сборище жадности — как не называй, но только не очарование Вены и не щедроты Осло. И о ком говорят, что у богатого и теленка с теленком, а у убогого одна корова, да и та яловка, особенно объяснять тщетно.
К чему пришли? Скорее подумаем, к чему идем и куда придем.
1 
35413
Комментарии