18–22 февраля в Киеве чествовали память Героев Небесной сотни.
Три года назад силовики на Майдане расстреляли 107 участников акции протеста. За преступления никто из власти не наказан. Длятся суды над пятью бойцами спецподразделения "Беркут", которых обвиняют в убийстве 48 майдановцев. Посадили за решетку одного титушку.
Во вторник, 21 февраля, пополудни идет мелкий дождь. На площади Независимости раздается лемковская песня "Пливе кача". Под нее в 2014-м хоронили погибших. По площади расставлены плакаты с их снимками в полный рост. От ветра полотна качаются и надуваются.
— Они защищали нас, отстояли свободу, — говорит 67-летняя Надежда Гопкало. Приехала с мужем из Борисполя Киевской области. — И они, и мы верили, что все изменится.
С украинским флагом и камуфляжным рюкзаком по площади идет 28-летний Владислав Загородний. На флаге надпись — "Черкассы".
— Он у меня со времен Майдана, — говорит Владислав. Приехал из областного центра в воскресенье, взял недельный отпуск. — Для меня Майдан стала показателем адекватности людей. Из друзей осталось менее 10 процентов. Остальные или не поддержали Майдан, или положительно высказывались о нем лишь за рюмкой. К сожалению, большинство требований власть не выполнила. Мы должны время от времени устраивать акции, чтобы она видела: мы за ней следим.
Люди останавливаются перед плакатами, фотографируют их.
45-летняя женщина выходит из подземного перехода с четырьмя гвоздиками. Две кладет на Майдане между фото, остальные несет на ул. Институтскую. Там фото Героев Небесной сотни расставлены на возвышении из тротуарной плитки. Вдоль дороги зажжены лампадки. Седой мужчина ставит ровнее покосившийся снимок.
Всматривается почти в каждое фото 23-летний Михаил Свиридюк. У него рюкзак с сине-желтыми лямками.
— Три года назад мы под мостом укрепляли баррикады. Я остался здесь внизу, а мой товарищ Денис поднялся вверх. Видел, как возле него ранили парня, — вспоминает Михаил. — Пришел поблагодарить этих людей.
22 февраля память погибших почтили Маршем единства.
— На Майдан приехала в конце декабря 2013-го на один день, — говорит 63-летняя Ольга Жигомон из Чигирина на Черкасчине. — Больше быть здесь здоровье не позволило, — у женщины от волнения дрожат гвоздики в руках. — Наделала для ребят бутербродов, привезла яблок из своего сада.
В Чигирине на площади стояла четыре месяца. В районном совете засел "Беркут". Провокаторы хотели устроить столкновение, заманивали молодежь. Директор школы говорила на уроке детям: "Вы же не вздумайте пойти к тем придуркам". Майдан показал, что внутренних врагов у нас больше, чем внешних.
— Тяжелее всего было забирать погибших побратимов, — 43-летний Анатолий Пушкин в Киев приехал из райцентра Киверцы на Волыни. — Василия Моисея и Эдуарда Гриневича 20 февраля "снял" снайпер. Утром пожали руки друг другу. В обед позвонили их забрать. Пока добирались к телам с Артемом Запотоцким, его тоже подстрелили. Сейчас в инвалидной коляске. Революция пробудила наше сознание.
— В ночь на 19 февраля женщины сделали самое главное, — говорит киевлянин 33-летний Владимир Оливец. — Вспоминаю слова Евгения Нищука ("голос Майдана", в настоящее время министр культуры. — ГПУ) со сцены: "Женщины. Уходите! Сейчас происходит страшное". Но женщины остались подавать брусчатку. Меня поразили их глаза. И мы выстояли.
— Сразу хочу извиниться за русский язык. Когда жил в Крыму, не понимал всю ценность родного языка и то, какую цену придется заплатить за него, — 23-летний боец батальона "Айдар" с позывным "Маугли" общается охотно, но просит не фотографировать. На днях едет на передовую. — До сих пор не могу привыкнуть смотреть в глаза тем, кто прошел Майдан: там холодная решительность.
Я первый месяц стоял в Киеве, потом вернулся в Крым. Молодежь там правильная, украинская. В советском прошлом остались только пожилые люди.
2 
35413
Комментарии