- Девять лет света не вижу. Вместо того, чтобы глаз спасать, все по судам хожу, правду ищу. Уже говорю: пусть бы соседка меня убила. Дети поплакали бы, похоронили и потихоньку забыли. А так я мучаюсь и они вместе со мной, - 58-летняя Мария Дидын из села Воля-Задеревецкая Стрыйского района на Львовщине выходит в коридор. Рукой держится за стену. В гостиную провожает муж 60-летний Дмитрий Михайлович. Садимся на диван.
С 2006-го Дидыны судятся с соседкой Ярославой Коник, 50 лет. Та кислотой с аммиаком выжгла глаза Марии Ильиничне. Женщина потеряла зрение.
В 2009-ом Стрыйский райсуд лишил Ярославу Коник свободы на пять лет, обязал оплатить потерпевшей 100 тыс. грн. Она отсидела 10 месяцев и вышла на свободу. Обжаловала приговор в апелляционном суде, и дело отправили на дорасследование. Несколько месяцев тому назад ее опять закрыли в СИЗО, потому что Дидыны подали в суд. Требуют, чтобы Ярославу Коник лишили свободы на семь лет и она выплатила 150 тыс. грн возмещения морального ущерба. 17 марта в Апелляционном суде Львовской области состоится очередное слушание по этому делу.
- Я копала на огороде георгины, - Мария Дидын вспоминает 18 октября 2006 года, когда ослепла. - Думаю: надо корову подоить. Иду к сараю, а соседка с доской летает за моей курицей и проклинает. Говорю: куда ты ее гонишь? А она: забери свою курицу. Зашла на ее двор. Она вышла с пол-литровой банкой. Там жидкость, на вид как навозовка. Перед тем угрожала, что на меня выльет дерьмо. Я держала палку. До сих пор каюсь, почему ею не ударила по той банке. Но пришла не драться. Она вылила мне промеж глаз. Дико запекло. Начала вытираться, а оно такое вонючее. То воняло аммиаком. На глаза будто пелена нашла - видела тени. Я ее нащупала и ударила палкой, схватила за пасть. Она меня за ухо. Это продолжалось где-то 2 минуты, - вытирает слезы.
- Еще видела, как зайти в хату. Все сереет-сереет. Глаза повылезали, как у жабы, и побелели. Снимаю свитер в ванной, а он у меня в руках разлазится. Поняла, что это кислота. Зять повез в районную больницу. Поднялось артериальное и глазное давление, начала рвать. "Скорая" с сиренами меня повезла во Львов. В больнице скорой помощи капали, очень болела голова. Две недели лечили. За это время и тени перестала видеть. Направили в Одессу. Левый глаз был атрофирован, в правом - нерв живой. Сделали 22 операции. Девять месяцев провела в больнице, спасали, чтобы глаза не вытекли. Но зрение не вернулось. Говорят, надо оперировать в Германии. Это стоит 13 тысяч евро.
Дмитрий Дидын из соседней комнаты выносит кипу документов. Там приговоры суда, выписки из больницы. Марии Ильиничне дали первую группу инвалидности.
- Во львовской больнице пришла судмедэксперт. У меня все лицо - в струпьях, сожженное. Она говорит: иду звонить, чтобы вашу соседку взяли под стражу.
На следующий день приехал участковый. Ничего не расспрашивал. Дал что-то подписать. Говорил, что это заявление, что я в больнице нахожусь. Перед тем был у Славки в гостях, кофе пил. По делу были свидетели: одни соседи в то время кролей прививали, вторые столбики ставили. Он к ним пошел, расспросил, но протокол не составил.
Вернулась из Одессы домой. Дело в райотделе остановилось. Статью переквалифицировали. Как будто она мне не тяжелую травму нанесла, а средней тяжести.
Ярослава Коник принимала молоко.
- Кислоту ей скупщики выдали, чтобы проверяла на жирность. На суде призналась, что из пробирки в банку сливала по 0,1 грамма, - говорит Мария Дидын. – У нее был муж из соседнего села. Он нашел другую женщину. Вот она для той Маруси кислоту собирала, хотела ей глаза выжечь. Когда из тюрьмы вышла, дальше принимала молоко и имела дело с кислотой. Об этом знала прокуратура, но никто не реагировал. Тогда поставила большой забор и все ссору провоцировала. Когда я на улицу выходила, сразу фотографировала.
У Коников закрытые ворота к хате, в окнах не видно света. Там живет сын Ярославы 28-летний Владимир с семьей.
- Он неплохой, но мама его проклинает, на чем свет стоит. Все говорит, чтобы его вперед ногами из той хаты вынесли, - идет по пути соседка 64-летняя Дария Пристай. - Мы боимся, если она в село вернется. Она же может любого покалечить. Не кается. Когда из тюрьмы вернулась, в церковь побежала, чтобы все видели, что она - победитель. Говорила: я хорошо сделала, я ее научила
3 
35413
Комментарии