Бывший народный депутат 50-летний Тарас Стецькив заходит во французский ресторан "Парфе" в центре Киева. Стены расписаны маленькими розовыми розами. Такие же на посуде, вешалках. Держит книжку "Тотальное сопротивление. Инструкция по ведению малой войны для каждого" майора Ганса фон Даха. Подписывает ее и дарит.

— Эта книжка вышла недавно. Ею мы занимались в течение лета-осени, — рассказывает Тарас Степанович. — Это практическое пособие, как противостоять врагу. Важно, чтобы у нас была оборона по израильско-швейцарской модели. Путин должен знать, что каждый город и село будет защищаться до последнего.

Как мы изменились за последний год?

— Сильно. Общество на двух Майданах показало поражающий уровень самоорганизации. Мы окончательно преодолели вековой комплекс неполноценности, встали с колен. Украинцы готовы умирать за страну.

С самоорганизацией у нас все в порядке. С политической нацией тоже. Главное задание сейчас — на базе гражданского общества и политической нации построить государство.

Для этого на высшие должности Майдан вывел "прорабов".

— Они есть в пяти демократических партиях, которые зашли в парламент. У них конституционное большинство, больше 300 голосов. Есть все возможности для качественных изменений. Желательно начать это делать с 1 декабря и за сто дней запустить основные реформы.

Пока что никто хороших результатов не показал — ни Яценюк, ни Порошенко.

Официантка приносит зеленый чай. Открывает белую деревянную шкатулку с шестью видами сахара и железными щипцами.

Со сцены и Порошенко, и Яценюк говорили правильные вещи, требовали реформ. Почему слова расходятся с делом?

— Всегда в оппозиции обещают одно, а когда приходят к власти — сталкиваются со сложной реальностью. Сейчас нужно исправить недостатки, которые допустили за девять месяцев. Если Яценюк остается премьером, его задача — найти 15 реформаторов.

Они в Украине есть?

— Если Яценюк хочет быть главой правительства, должен их найти. Дальше задача — запуск реформ до марта.

Что мешало сделать это еще весной?

— Ничего. Но Яценюк удержал страну, и это — большой позитив.

В новое правительство он предлагает тех, кто там работает сейчас.

— Значит, не будет кому проводить реформы. Имеем хорошо написанное коалиционное соглашение. Парламентское большинство должно выполнять его быстрым принятием правильных законов. Но должны быть министры, которые во главе с премьером захотят и смогут это делать. Времени очень мало, потому что находимся в переддефолтном состоянии, в замороженном конфликте с Россией, обнищание людей будет продолжаться.

Чем могут помочь Европа, Соединенные Штаты Америки?

— Они и так дают деньги. В проведении реформ тоже могут помогать. Но когда увидят, что украинская власть способна это делать. Пока что все деньги Международного валютного фонда пошли в уплату за российский газ. Мы их проели. Если Яценюк говорит, что он удержал страну, то должен добавлять, что произошло это за счет денег этого фонда. Но если и дальше будет действовать так же, это будет путь в никуда. Нужно запустить реформы, которые иногда будут похожи на хирургическое вмешательство в экономику.

Без этого нам деньги давать не будут?

— Да. Запад ожидает реформ. Раньше мы оправдывали их отсутствие тем, что хорошие президент и правительство, но плохая Верховная Рада. Сейчас это не пройдет. Впервые за 23 года получили в парламенте не просто европейское демократическое большинство, а конституционное — больше 300 депутатов.

Власть — в руках Порошенко и Яценюка. Они способны договориться по ключевым вопросам?

— Наибольшей опасностью является возникновение конфликта между ними. Это будет повторение истории с Ющенко и Тимошенко, но в худшем варианте. Те похоронили достижения оранжевой революции, а эти могут похоронить государство.

Они способны учиться на своих ошибках?

— Надеюсь, интересы государства перевесят. Потому что сейчас соревнуются за то, кто в стране главный. Если это будет длиться дальше, общество будет серьезно давить на такую власть. Давление возглавят добровольческие батальоны. Будет угроза колиивщины (крестьянско-казацкое восстание 1768 года. — "ГПУ"). Это моментально использует Путин для развала и поглощения Украины.

Что делать, чтобы следующая революция проходила не на улице, а внутри власти?

— Политиками стали комбаты, общественные активисты, журналисты. Они должны быть локомотивом реформ в парламенте, толкать большинство к этому.

Парламентско-президентская республика не будет мешать реформам?

— Практика показывает, что их лучше проводить в президентской республике. Но мы — заложники изменений к Конституции, которые произошли на конечном этапе Революции достоинства.

Порошенко надеялся войти в историю как позитивный президент. Почему пока что ему не удается?

— Все главы украинского государства ставили целью взять власть, а там будет видно. Порошенко — не исключение. Его кадровые назначения довольно неудачны.

Если у власти ничего не выходит, то опять нужно проводить досрочные выборы?

— Частая смена власти — это плохо. Конечно, если не справятся с поставленными задачами, будут перевыборы. Но это будет от безысходности.

Сейчас украинцы готовы терпеть даже болезненные реформы, если с ними честно разговаривать. В очень тяжелое для Америки время, когда безработица достигла 30%, президент Франклин Рузвельт еженедельно обращался к народу с двухчасовой радиоречью. Постоянно объяснял, где проблемы, через какие неприятности нужно пройти, чтобы иметь желаемый результат. Это помогло Соединенным Штатам выйти из "Большой депрессии".

Порошенко и Яценюк никогда не проводили реформы. Будут учиться на ходу?

— Говорили, что хотят взять в правительству грузинского реформатора Каху Бендукидзе. Если бы хотели, сделали бы это еще в марте. Он недавно умер.

Многие страны прошли через успешные реформы. Нужно брать какую-то модель, например, грузинскую или польскую, приспособить к нашим условиям, назначить исполнителей-министров — и вперед. Хватит уже дерибанить бюджет и думать о рейтингах.

Как уменьшить разворовывание бюджета?

— Сверху нужно прекратить красть, не брать "откаты". Угольная тема для нас — тревожный звонок. Мы закупали уголь у Южной Африки, а потом на Кузбассе (Кузнецкий угольный бассейн в Сибири. — "ГПУ"). Теперь нет ни того, ни этого. Потому что одни хотели заработать на первом, другие — на втором. Отдельные деятели в исполнительной власти продолжают действовать по-старому. В итоге неизвестно, где будем брать уголь, потому что его не хватает. Народ немного за таким понаблюдает, а потом начнет разбираться.

Какой у нас запас прочности?

— Сто дней. Это критическое время для новой власти. Когда будет улучшение, мы не знаем. Но чем быстрее запустим реформы, тем скорее оно наступит. Одна реформа даст отдачу через полгода, другая — через год. Люди в первую очередь будут следить за тем, будет ли власть продолжать красть. Или будут ли налоговая, таможня, ГАИ брать взятки. Если это будет продолжаться, люди сорвутся и решат вопрос радикально.

Тарас Стецькив смотрит на часы в мобильном. Говорит, опаздывает на совещание в штаб "Гражданской позиции" Анатолия Гриценко. Должны подготовиться к субботнему съезду партии. Будут анализировать проигрыш на парламентских выборах.

Проиграл выборы дважды подряд

Тарас Стецькив не прошел в парламент в октябре этого года. Был под №7 в списке "Гражданской позиции" Анатолия Гриценко. Партия набрала 3,1%. В позапрошлом году проиграл выборы на львовском округе №117. Был депутатом пяти созывов. В первый раз избрался в 1991-м, в 25 лет.

— В этот раз округ я бы выиграл, — рассказывает Тарас Степанович. — Никто не ожидал, что кампания будет так бездарно провалена. Мы скатились в голое критиканство и войну со своими. Ссорились и с Порошенко, и с Яценюком. Я говорил Гриценко, что это приведет к поражению. Потому что общество очень боялось, чтобы между своими не было разборок.

С женой Галиной имеют сына Арсена и дочь Наталию.

×