"Если в доме две женщины - в такой обстановке тяжело всем"

 

Ангелов без крыльев женского пола рисует 35-летняя Олеся Гудима из Тернополя. Над картинами работает с начала АТО. Имеет 10 полотен.

Олеся живет с семьей в частном доме, возведенном 100 лет тому назад в центре города. Кирпичный дом покрыт старой красной черепицей. На стенах осыпается оранжевая штукатурка. Из-под нее проступает кирпич. Художница встречает на пороге в синих джинсах и черной тунике. Текстильными красками разрисовала одежду цветами. На бежевых тапочках изобразила васильки и маки.

Мебель и стены в доме тоже украсила орнаментом и цветами. На стенах, шкафах - около 30 картин. Половина из них - работы других художников.

- Никак не могу сделать собственную выставку, потому что разбирают картины, - рассказывает Олеся.

Мужа и трех детей дома нет. Пошли на прогулку в парк. Женщина приглашает на кухню с разрисованным холодильником. Одна стена не заштукатурена. Имеет оттенки от желтого до фиолетового.

- Залепила дыры между кирпичами шпаклевкой, - объясняет Олеся. - Повкладывала в них ракушки, камешки. Каждый кирпичик разрисовала 10 оттенками.

Подходит к картине на стене с изображенным ангелом в шляпе и белыми волосами до плеч.

-  Ангел цветения в образе пастушки, - говорит. - Посвятила погибшим на Майдане. Около ангела прорастают из земли цветы, у них человеческие лица. Цветы, потому что погиб цвет нации. Буду рисовать их, пока в Украине не наступит мир.

Большинство ангелов Гудимы - в украинском женском наряде, с лентами на голове.

-  Не умею холопов рисовать. Ангелы без крыльев, потому что хочется что-то недосказать. Основное внимание обращаю на лицо. Взгляд будто сквозь тебя смотрит. С какого ракурса не стань, глаза за тобой следят.

Перед тем как иду к ангелам, читаю философию. Чтобы картины были глубокие и несли смысл. Во время работы слушаю лекции о религиях. Кроме христианства, нравится индуизм, кабала. Растворяюсь в этом. Ничего от себя не добавляю, потому что не думаю. Это называется интуитивная живопись с помощью правого полушария мозга.

У кухонного стола - большой мольберт с незаконченной работой.

-  Пока продолжался Майдан, не могла освободиться от страха и депрессии. Хочу, чтобы мои работы несли добрую энергию. Поэтому за несколько месяцев не сделала ни одной картины.

Ставит на газовую плиту ячменный кофе. Настоящий не пьет, потому что кормит ребенка грудью. Несколько минут следит, чтобы не бежала пена. Достает из холодильника молоко. Разливает кофе в чашки. Шпателем для рисования разрезает пирог с клубникой.

- Когда-то рисовала одну картину по пять-семь месяцев, - смеется Олеся. - Теперь это слишком большая роскошь для меня. Делаю за месяц. С тремя детьми уже не могу так расслабляться. Муж забирает их на три часа в парк. А я в это время рисую. Так быстро, что аж пот идет. Потом целый день варю есть, убираю бесконечно. Когда все засыпают, рисую с 24.00 до 3.00.

Еще с двумя детьми позволяла себе жить, не думая о завтрашнем дне. Ждала, что на меня что-то упадет, какая-то халява. Теперь понимаю: только я отвечаю за свою жизнь, сама формирую свою реальность. Сейчас устроила такую атмосферу ссоры, что не могла в доме находиться. Каждая женщина творит энергетический круг в семье. Если она нормальная, то всем нормально.

А если в доме две женщины - в такой обстановке тяжело всем. 20 мужиков на заработках будут жить вместе и поладят, а две женщины никогда не уживутся. Даже с мамой трудно в быту, когда есть отдельная семья. Так что говорить о свекрови. У женщин сильные энергии, они будут бороться за внимание самца.

Олеся достает из холодильника бутерброда. В коридоре слышится движение.

- Дети пришли, - отворяет двери. - Долго сегодня. Уже девятая вечера. Малого кормить пора.

В комнату заходят 13-летняя Маричка и Константин, 11 лет. Спрашивают, остались ли бутерброды. Муж Олеси 38-летний Любомир Кит держит 9-месячного Любчика. Работает редактором в издательстве, занимается фотографией.

- Он - главный критик ангелов, - Олеся берет сына на руки. - Сразу говорит, что не так, и я перерисовываю.

"На девятом мясце беременности ходила в лес"

После Майдана Олеся Гудима стала кормить бродячих собак.

-  Позапрошлая зима сделала меня впечатлительной, - говорит. - Потому что все на кучу: беременность, события на Майдане, потом война. Переживала, что масса людей очутились в безвыходном положении. Увидела их бедность. С тех пор кормлю бродячих собак. Когда-то боялась их. Где-то собака шла, а я уже хозяину махала, чтобы забрал.

На девятом мясце беременности ходила в лес, на оккраине Тернополя, где полно собак. Муж боялся подойти ближе. А их вокруг меня 20 штук. Скачут, щелкают зубами. Не боялась. Стояла и бросала еду из кулька. Варила им кашу. Ходили в лес каждые три дня. Те худые, несчастные собаки у меня ассоциировались с людьми, которые бедствуют.

×