- Куколка будет, а не дом! Фундамент высокий, стена в полтора кирпича, там уже сделали септик, — кивает на отверстие в земле близ стройплощадки предприниматель 50-летний Николай ¬Ревчук из Ривне. — Своей дочке так не старался, как здесь. Выбил в горсовете участок на 10 соток в микрорайоне Тынное. Это окраина города, зато рядом есть дорога и церковь.
Бизнесмен-перевозчик возводит дом для 29-летней Виктории Опанасюк. Ее мужа 42-летнего Валерия Опанасюка 20 февраля застрелил снайпер во время столкновений на столичном Майдане. Женщина осталась с четырьмя детьми — 11-летней Ангелиной, Ильей, 7 лет, 5-летней Софией и Артемом, 3 года. Ухаживает за немощным 80-летним дедом. Живут вшестером в старом доме.
- После похорон погибших майдановцев я разыскал Викторию и предложил помочь с жильем. Мой сын Николай тоже на Майдане стоял, вернулся живой, к счастью, — объясняет Николай Ревчук. — Хочу что-то сделать для тех, кому труднее всех. Обсудили проект, будет одноэтажный дом на четыре комнаты. Если хватит денег, сделаем мансарду. На новый дом с нуля нужно 500–600 тысяч гривен. Мне помогают другие люди — деньгами, материалами, кое-кто предлагает свои рабочие руки.
На окраине Ривне, где возводят дом, в поле за церковью стоит желтый микроавтобус, на котором предприниматель привез строительную бригаду. Работают с утра. Неподалеку на огородах хозяйничают местные.
- Фундамент сделали две недели тому назад, дали ему время выстояться. А вот вчера начали класть кирпич, — поправляет очки строитель Владимир Зайшлый, 50 лет. — Если стройматериалы будут подвозить постоянно, справимся быстро. Делаем на совесть.
- А я — бывший наркоман, работаю на стройке бесплатно. Раскаялся, уверовал и приехал сюда из села Рогачев делать хорошее дело. Со мной еще двое таких же реабилитированных есть, — подходит мужчина в светлом свитере, называется Иваном из организации "Милосердие".
Накрапает дождь. Около 16.00 на стройку на маршрутке приезжает Виктория Опанасюк. Возле церкви есть остановка.
- Ютимся все в двух комнатах. Дом возведен в 1948 году, — рассказывает. Она в черных джинсах и темно-синем коротком пальто. Ветер ерошит короткие волосы. — Пока старшие дети пойдут в школу, младшие лазят по их вещам и обрисовывают учебники. Те потом нервничают. Я давно мечтаю о собственной комнате, сделала бы ее в сиреневом цвете. А еще — о большом зале, где на Новый год можно поставить елку. У меня незаконченное юридическое образование, работы нет. Деток ненадолго оставила дома на знакомую. Трудно без мужа, вспомню его и плачу тихонько в углу, чтобы дети не видели. Если бы Валера явился домой живой, надавала бы по мордасам и больше никуда не пустила бы, — вздыхает. — Он был очень горячим, у него было обостренное чувство справедливости. Даже с родственниками перессорился, которые побоялись ехать на Майдан. Детей приучил говорить мне "вы", для него это было принципиально.
О его смерти узнала по телефону, — продолжает. — В тот день, 20 февраля, я утром несколько раз ему звонила, он не отвечал. Но такое бывало и раньше. Вдруг звонит его сестра и ревет в трубку: "Валеру застрелили!". Я побежала на Майдан Незалежности у нас в Ривне и кричу: "Где мой муж? Везите меня в Киев!". Только около девяти часов вечера сообщили, что его тело лежит в Михайловском соборе. Младшие дети не поняли всего, а старшая Ангелина очень плакала за папой. На похороны попрощаться с ним пришло 20 тысяч жителей Ривне.
- Я немного знал вашего мужа, он у меня в палатке был десятником. Вместе дежурили на баррикадах, — подходит 23-летний Николай Ревчук-младший, сын предпринимателя. — Не так страшно было, как злости много. Спишь 2–3 часа в сутки и идешь готовый на все. Больше всего раздражало, когда видел через стекло в кафе, как люди в Киеве спокойно ходят на кофе и шутят. Не верил, что в такое время кто-то может развлекаться.
Николай подводит Викторию к 36-метровой скважине. Объясняет, в хозяйстве будет собственная вода. Сетует, что ночью неизвестные украли несколько щитов со стройки.
Когда Опанасюки смогут отпраздновать новоселье, пока неизвестно.
- Доллар прыгает. Кто может сказать, сколько завтра будет стоить краска или плитка? — пожимает плечами Николай. — Конечно, хочется сделать как можно быстрее.
Рядом с участком Опанасюков городской совет предоставил землю под строительство еще двум семьям погибших ривненчан из Небесной сотни — семьям 27-летнего Александра Храпаченко и 53-летнего Георгия Арутюняна.
В интернете есть страница, как можно помочь семье Опанасюк со строительством.
6 
35413
Комментарии